Сказка о несчастных сказочных персонажах На краю края земли, где небо ясное Как бы вроде даже сходит за кордон, На горе стояло здание ужасное, Издала напоминавшее ООН. Все сверкает как зарница — Красота, — но только вот В этом здании царица В заточении живет. И Кощей Бессмертный грубую животную Это здание поставил охранять, — Но по-своему несчастное и кроткое. Может, было то животное — как знать! От большой тоски по маме Вечно чудище в слезах, — Ведь оно с семью главами, О пятнадцати глазах. Сам Кощей (он мог бы раньше — врукопашную) От любви к царице высох и увял — Стал по-своему несчастным старикашкою, — Ну а зверь — его к царице не пускал. «Пропусти меня, чего там, Я ж от страсти трепещу!..» «Хочь снимай меня с работы — Ни за что не пропущу!» Добрый молодец Иван решил попасть туда: Мол, видали мы кощеев, так-растак! Он все время: где чего — так сразу шасть туда, — Он по-своему несчастный был — дурак! То ли выпь захохотала, То ли филин заикал, — На душе тоскливо стало У Ивана-дурака. Началися его подвиги напрасные, С баб-ягами никчемушная борьба, — Тоже ведь она по-своему несчастная — Эта самая лесная голытьба. Сколько ведьмочков пришипнул! — Двух молоденьких, в соку, — Как увидел утром — всхлипнул: Жалко стало, дураку! Но, однако же, приблизился, дремотное Состоянье превозмог свое Иван, — В уголку лежало бедное животное. Все главы свои склонившее в фонтан. Тут Иван к нему сигает — рубит головы спеша, — И к Кощею подступает, Кладенцом своим маша. И грозит он старику двухтыщелетнему: «Щас, — говорит, — бороду-то мигом обстригу! Так умри ты, сгинь. Кощей!» А тот в ответ ему: «Я бы — рад, но я бессмертный — не могу!» Но Иван себя не помнит: «Ах ты, гнусный фабрикант! Вон настроил сколько комнат, — Девку спрятал, интриган! Я закончу дело, взявши обязательство!..» — И от этих-то неслыханных речей Умер сам Кощей, без всякого вмешательства, — Он неграмотный, отсталый был Кощей. А Иван, от гнева красный, — Пнул Кощея, плюнул в пол — И к по-своему несчастной Бедной узнице взошел!.. * * *
Мао Цзедун — большой шалун — Он до сих пор не прочь кого-нибудь потискать, — Заметив слабину, меняет враз жену, — И вот недавно докатился до артистки. Он маху дал — он похудал: У ней открылся темперамент слишком бурный, — Не баба — зверь, — она теперь Вершит делами «революции культурной». А ну-ка встань, Цин Цзянь, а ну талмуд достань, — Уже трепещут мужнины враги! Уже видать концы — жена Лю Шаоци Сломала две свои собачие ноги. А кто не чтит цитат, тот — ренегат и гад, — Тому на задницы наклеим дацзыбао! Кто с Мао вступит в спор, тому дадут отпор Его супруга вместе с другом Линем Бяо. А кто не верит нам, тот — негодяй и хам, А кто не верит нам, тот — прихвостень и плакса. Марксизм для нас — азы, ведь Маркс не плыл в Янцзы, — Китаец Мао раздолбал еврея Маркса! * * * От скушных шабашей Смертельно уставши. Две ведьмы идут и беседу ведут: «Ну что ты, брат-ведьма, Пойтить посмотреть бы, Как в городе наши живут! Как все изменилось! Уже развалилось Подножие Лысой горы. И молодцы вроде Давно не заходят — Остались одни упыри…» Спросил у них леший: «Вы камо грядеши?» «Намылились в город — у нас ведь тоска». «Ах, гнусные бабы! Да взяли хотя бы С собою меня, старика». Ругая друг дружку, Взошли на опушку. Навстречу попался им враг-вурдалак. Он скверно ругался, Он к им увязался, Кричал, будто знает, что как. Те к лешему: как он? «Возьмем вурдалака! Но кровь не сосать и прилично вести!» Тот малость покрякал, Клыки свои спрятал — Красавчиком стал, — хочь крести. Освоились быстро, — Под видом туристов Поели-попили в кафе «Гранд-отель». Но леший поганил Своими ногами — И их попросили оттель. Пока леший брился, Упырь испарился, — И леший доверчивость проклял свою. И ведьмы пошлялись — И тоже смотались, Освоившись в этом раю. И наверняка ведь Прельстили бега ведьм: Там много орут, и азарт на бегах, — И там проиграли Ни много ни мало — Три тысячи в новых деньгах. Намокший, поблекший. Насупился леший. Но вспомнил, что здесь его друг, домовой, — Он начал стучаться: «Где друг, домочадцы?!» А те отвечают: «Запой». Пока ведьмы выли И все просадили. Пока леший пил-надирался в кафе, — Найдя себе вдовушку. Выпив ей кровушку, Спал вурдалак на софе. |
