Зима 1966/67, ред. <1973> * * * Корабли постоят — и ложатся на курс, — Но они возвращаются сквозь непогоды… Не пройдет и полгода — и я появлюсь. Чтобы снова уйти на полгода. Возвращаются все — кроме лучших друзей, Кроме самых любимых и преданных женщин. Возвращаются все — кроме тех, кто нужней, — Я не верю судьбе, а себе — еще меньше. Но мне хочется верить, что это не так. Что сжигать корабли скоро выйдет из моды. Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в делах, — Я, конечно, спою — не пройдет и полгода. Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в мечтах, — Я, конечно, спою — не пройдет и полгода. Случай в ресторане В ресторане по стенкам висят тут и там — «Три медведя». «Заколотый витязь»… За столом одиноко сидит капитан. «Разрешите?» — спросил я. «Садитесь! …Закури!» — «Извините, «Казбек» не курю…» «Ладно, выпей, — давай-ка посуду!.. Да пока принесут… Пей, кому говорю! Будь здоров!» — «Обязательно буду!» «Ну так что же, — сказал, захмелев, капитан, — Водку пьешь ты красиво, однако. А видал ты вблизи пулемет или танк? А ходил ли ты, скажем, в атаку? В сорок третьем под Курском я был старшиной, — За моею спиной — такое… Много всякого, брат, за моею спиной. Чтоб жилось тебе, парень, спокойно!» Он ругался и пил, он спросил про отца, И кричал он, уставясь на блюдо: «Я полжизни отдал за тебя, подлеца, — А ты жизнь прожигаешь, иуда! А винтовку тебе, а послать тебя в бой?! А ты водку тут хлещешь со мною!..» Я сидел как в окопе под Курской дугой — Там, где был капитан старшиною. Он все больше хмелел, я — за ним по пятам, — Только в самом конце разговора Я обидел его — я сказал: «Капитан, Никогда ты не будешь майором!..» Пародия на плохой детектив Опасаясь контрразведки, избегая жизни светской. Под английским псевдонимом «мистер Джон Ланкастер Пек», Вечно в кожаных перчатках — чтоб не делать отпечатков, — Жил в гостинице «Советской» несоветский человек. Джон Ланкастер в одиночку, преимущественно ночью, Щелкал носом — в ем был спрятан инфракрасный объектив, — А потом в нормальном свете представало в черном цвете То, что ценим мы и любим, чем гордится коллектив. Клуб на улице Нагорной — стал общественной уборной. Наш родной Центральный рынок — стал похож на грязный склад, Искаженный микропленкой, ГУМ — стал маленькой избенкой, И уж вспомнить неприлично, чем предстал театр МХАТ. Но работать без подручных — может, грустно, а может, скучно, — Враг подумал — враг был дока, — написал фиктивный чек, И где-то в дебрях ресторана гражданина Епифана Сбил с пути и с панталыку несоветский человек. Епифан казался жадным, хитрым, умным, плотоядным. Меры в женщинах и в пиве он не знал и не хотел. В общем так: подручный Джона был находкой для шпиона, — Так случиться может с каждым — если пьян и мягкотел! «Вот и первое заданье: в три пятнадцать возле бани — Может, раньше, а может, позже — остановится такси, — Надо сесть, связать шофера, разыграть простого вора, — А потом про этот случай раструбят по «Би-би-си». И еще. Побрейтесь свеже, и на выставке в Манеже К вам приблизится мужчина с чемоданом — скажет он: «Не хотите ли черешни?» Вы ответите: «Конечно», — Он вам даст батон с взрывчаткой — принесете мне батон. А за это, друг мой пьяный, — говорил он Епифану, — Будут деньги, дом в Чикаго, много женщин и машин!» …Враг не ведал, дурачина: тот, кому все поручил он. Был — чекист, майор разведки и прекрасный семьянин. Да, до этих штучек мастер этот самый Джон Ланкастер!.. Но жестоко просчитался пресловутый мистер Пек — Обезврежен он, и даже он пострижен и посажен, — А в гостинице «Советской» поселился мирный грек. Профессионалы
Профессионалам — зарплата навалом, — Плевать, что на лед они зубы плюют. Им платят деньжищи — огромные тыщи, — И даже за проигрыш, и за ничью. Игрок хитер — пусть берет на корпус. Бьет в зуб ногой и — ни в зуб ногой, — А сам в итоге калечит ноги — И вместо клюшки идет с клюкой. Профессионалам, отчаянным малым. Игра — лотерея, — кому повезет. Играют с партнером — как бык с матадором, — Хоть, кажется, принято — наоборот. Как будто мертвый лежит партнер твой, — И ладно, черт с ним — пускай лежит. Не оплошай, бык, — бог хочет шайбы. Бог на трибуне — он не простит! Профессионала судья криминалом Ни бокс не считает, ни злой мордобой, — И с ними лет двадцать кто мог потягаться — Как школьнику драться с отборной шпаной?! Но вот недавно их козырь главный — Уже не козырь, а так — пустяк, — И их оружьем теперь не хуже Их бьют, к тому же — на скоростях. Профессионалы в своем Монреале Пускай разбивают друг другу носы, — Но их представитель (хотите — спросите!) Недавно заклеен был в две полосы. Сперва распластан, а после — пластырь. А ихний пастор — ну как назло! — Он перед боем знал, что слабо им, — Молились строем — не помогло. Профессионалам по всяким каналам — То много, то мало — на банковский счет, — А наши ребята за ту же зарплату Уже пятикратно уходят вперед! Пусть в высшей лиге плетут интриги, И пусть канадским зовут хоккей — За нами слово, — до встречи снова! А футболисты — до лучших дней. |
