Одним словом, все это не вызвало ни-че-го!

В голове очень некстати всплыл танец отродья, после этого пришлось еще раз поглядеть на то, что я намеревался поиметь...  

Вот это унылое существо с отсуствующим головным мозгом и с девственной промежностью?

- Люби меня, господин! - я же велел ей закрыть рот и молчать!

 От ее нежных ласковых слов слишком приторно во рту и откровенно скучно.

Нет. Это не трах. Это убожество. Даже жаль потраченного времени на Аврельскую. 

По какой причине я должен себе отказывать в лучшем и кунать член в грязь?

Нет. Я желал самое-самое лучшее. Самое дерзкое и сексуальное, игривое отродье. Это ж надо было станцевать полуголой у всех на виду. 

Когда мысли окончательно ушли не в ту сторону, под взглядом Аврельской убрал член обратно в штаны и поправил пуговицы на рубахе. 

Августина в панике схватила меня за запястье:

- Вы уходите? - схваченную руки высвободил и, равнодушно оглядев ее молодое, но совершенно не сексуальное для меня тело, пояснил: 

- Живи в гареме. Для всех будешь моей наложницей. Волю твоего отца выполню и буду охранять тебя. 

- Но…но… но я вас не возбуждаю?  

Ни капли нормального возбуждения. Скорее отвращение. Ни запах, ни тело, ни лицо, ни характер. Не вызвали нормального подъема и желания. 

И очевидно, что всему виной наглое отродье, постоянно портящее мне настроение и сбивающее с мыслей даже вовремя обычного среднестатистического траха. И сюда проникла своими мелкими пальчиками. В мою личную сексуальную жизнь. Вот сука-то!!!

Поглядев принцессе в глаза, стремительно наполнявшиеся пленкой слез, я равнодушно отвернулся и отправился на выход . И именно тогда мне вслед донесся истеричный плач… хлюпанье носом. Эти звуки, к сожалению, вынудили остановиться. 

 Ибо только  бабских истерик мне не хватало в жизни.  Тем и раздражали молодые девицы, устраивающие истерики и показательные выступления. Старик Аврельский меня здорово подставил со своей дочерью.  Чтобы не слышать ее соплей и переживаний, я любезно разрешил оставить ей каплю гордости:

- Для всех ты будешь моей наложницей, что даст тебе особые привелегии. Звание моей фаворитки позволит охранять тебя. Обещание, данное твоему отцу, я безусловно выполню. Завтра пришлю всевозможные цацки и роскошные ткани для новых нарядов. Можешь даже изобразить для всех потерю девственной крови. Вы, женщины, весьма находчивы в этом деле.

После моих слов плач немного поутих, и я вернулся к гостям. Решил выпить и отметить свое первое в жизни поражение... Мерзкое поражение. Проиграть мелкой девчонке. Немыслимо. 

***

Не успел осушить первый бокал крепкого пойла, как услышал незванного братца, присевшего ко мне за пустующий стол. Гостей в саду осталось очень мало по сравнению с началом ужина. Впрочем немудренно, остались лишь молодые мужы, желавшие сбросить сексуальное напряжение с рабынями.

- Я не понял, что это такое? - поинтересовался братец, а потом с улыбкой заговорил уже не со мной, устремив взгляд на трех совершенно одинаковых рабынь. - Девочки, я вас догоню! Без меня, милые, не начинайте! Я вам еще пригожусь!

Напоследок помахал глупо хихикающим рабыням. Я,  оценив то, как он несколько секунд пытался поставить локоть на стол, а не мимо него решил подробно разъяснить ему дальнейшие перспективы:

- Ты в таком пьяном  состоянии, что ты и твой член девицам уже вряд ли понадобятся. Они справятся без тебя. 

Ярин огорченно выдохнул и пьяно махнул в направлении девиц, будто простился с ними на сегодня.

- А ты почему не в обществе трех прекрасных  умелых дев, которых я тебе лично выбрал? 

Трех? Меня на одну не хватило. Дожил. Я хочу заразу с Дьявольскими зелеными глазами.

Впрочем, правильно, ибо я должен вкушать только самый изысканный деликатес, а довольствоваться вторым сортом мне без надобности. Лишь бесполезная трата моего времени и сил. 

POV Тиль

- Что он сказал!? - переспросила.

Буйный поток крови ударил в голову и на время оглушил. От внезапного головокружения я пошатнулась, но, положив ладони на подоконник, восстановила равновесие и несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула. С огромнейшим трудом удалось восстановить контроль над телом и клокотавшими эмоциями.  Мне хотелось крушить, рвать и орать! А затем направить все эмоции на одного человека!

Сердце так громко забилось в груди, что звуки его ударов отдались эхом в ушах и моей обезумевшей голове.  А внутри тела разлилась одна не прекращающуюся боль. Огромная рана закровоточила от нанесенного смертельного удара и защипала, разъедая мою плоть.

Зачем я переспросила, ведь прекрасно расслышала новости с первого раза. Вероятно я мечтала сделать вид, что то были мои слуховые галлюцинации или плод больного воображения.

Нет…нет…милый, не мог так поступить. Нет… я отказывалась верить. Глупая толстуха-служанка, путешествовавшая с Артуром долгие года по пустыне, что-то напутала или не правильно расслышала. Глупая идиотка! Кретинка! Пустоголовая разиня! Нищенка!

- Господин объявил о скором свадебном торжестве с Лилией. Ровно через двадцать три дня они скрепят себя узами брака, а на двадцать пятый день шейх отбывает в поход на тринадцатую землю вместе с его будущей госпожой и сыновьями.

От повторной вслух произнесенной страшной вести кровь вскипела и я, отвернувшись от окна, побежала к служанке.

- Молчи, сука! - заткнула ей рот мощной оплеухой, направив в удар всю боль и злость, но легче не стало даже гпри взгляде на побитую служанку, схватившуюся за пострадавшее лицо. - Не смей ее называть «госпожой»! Она не его госпожа!

Не в силах стерпеть стремительно разгорающуюся ненависть,  я схватила жалкое существо за длинную косу и натянула за нее. Затем протащила идиотку по полу, с удовольствием услышав ее мольбы о пощаде.

- Почему!? Почему ты не научила Аврельскую, как соблазнить шейха! Ты ведь столько времени была его дыркой для меча и прекрасно понимала, как удовлетворить мужчину! Бесполезная идиотка! - в завершении пнула бесполезную дуру под ребра и велела немедленно подниматься со своих проклятых колен, иначе убила бы.

Не могло быть. Этого просто не могло быть. Я отказывалась верить происходящему.

Выбежала из своих покоев и полетела по лестнице, врезавшись в спины охранников.  Во время бега мое сердце захлебывалось кровью.

Как же больно. Как больно в груди.

А стало еще больнее.

На первом этаже я громко задышала, прижав ладонь к груди. Артур. Мой Артур, не обращая на меня внимания, стоял при входе в тронный зал. Замерев, неожиданно посмотрел влево, где оказалась  Лилия в белых одеждах невест.  Красные пески, дайте развидеть оживший кошмар! Потаскушка в белой юбке по пяты и кофте с накидкой, покрывавшей вновь восстановленные рыжие волосы. Невеста до свадьбы обязана ходить в белых нарядах. Цвет непорочности и чистоты.

Артур ни на кого ТАК не смотрел. Он вообще долго не задерживает взгляд на людях, только в момент, когда отдает им приказ или беседует, ведь его внимание дорогого стоит. А на ней он останавливает взгляд. Просто без слов наблюдает за ней, даже, когда она не отвечает ему вниманием. Его тянуло смотреть на нее.  А потаскушка через несколько секунд, будто почувствовав его взгляд,  отвлеклась от разговора с двумя служанками и обернулась. Улыбнулась так таинственно и многообещающе. В ее улыбке столько порока и обещания, что даже я испытала жар мысли, с какой страстью она будет сегодня раздвигать перед ним ноги. Словно они разговаривали взглядами и самое главное понимали скрытые намеки друг друга.  Их проклятые эмоции невозможно не заметить.

Всегда строгие воины украдкой поглядывали на невесту и отхватывали часть эмоций, которые та направляла на моего Артура. И эта сучка строила ему глазки!