Влюбил моего сына в себя. Влюбил все-таки.
В ожидании разговора сложила руки под грудью, изогнула бровь в вопросе и замерла. Может, сейчас хотя бы признается в скорой свадьбе, а то сегодня невесты одолеют своим вниманием?
Признаний не последовало, наоборот мне наставительно напомнили:
- Рот не раскрывай. В разговор не встревай, к мужчинам первой не обращайся и не перебивай. По возможности отвечай лишь на вопросы. Улыбайся и создавай вид милой воспитанной женщины. Не дерзи и не перечь. Ты - мать моего наследника и должна быть примером образцового поведения для остальных людей. На следующей недели займемся твоим образованием.
Не ожидала подобного плевка в лицо. Даже не успела появиться, а уже претензии на пустом месте. Что я успела сделать не так? Если до этого мой взгляд с удовольствием блуждал по мужскому телу, скрытому черной рубахой и такими же угольными штанами, заодно отмечал, насколько шейху к лицу белые и черные цвета, подчеркивающие развитую мощь плеч и ног, то теперь все впечатление смазалось, и я отвернулась.
Видимо, за столько дней шейх насмотрелся на прекрасных принцесс из других земель, сравнил и понял насколько я не образованная и насколько по происхождению - невоспитанное отродье, а не принцесса?
- Всё ясно? - уточнил, как у глупой.
- Предельно ясно. Яснее некуда, господин! - охотно заверила. Наверное, слишком охотно. Тут же развернулась для того, чтобы пройти к Азамату за стол. Вести беседы с шейхом резко перехотелось. Но моя рука была остановлена жесткими пальцами, запястье предупреждающе сдавило и потянуло обратно, вынудив обернуться и подойти поближе.
Стянул мой капюшон и приподнял за подбородок.
- Без меня накрывай голову, а со мной можешь итак ходить. Ясно? - неохотно кивнула на его очередной приказ, после чего он продолжил странный список команд на вечер. Отныне мне велено докладывать обо всех странностях: обо всем, что меня взволновало; обо всех мужчинах, которые имели наглость обратить на меня взор. Разумеется, он и сам увидит, но все же, если нечаянно упустит, то я не должна врать. Это он повторил два раза, глядя строго в глаза, чтобы отчетливо донести мысль.
- Я ненавижу ложь. Ты должна рассказывать обо всем и обо всех, кто тебя взволновал. Даже, если тебя взволновал… вдруг... мой родной брат?
Дьявол. Он впервые напрямую спросил об этом. От удивления я не выдержала его привычный, пристальный взгляд и отвернулась, бегло оглядев толпу гостей. Можно ли назвать то, что происходило или происходит между мной и Ярином обычной дружбой? Иногда он ведет себя, как веселый добрый друг, а иногда кажется, что он забывается и в нем просыпается мужской интерес. Он так заботился обо мне просто потому что я наложница его брата? Правда ведь?
- Ты отвела взгляд... - предостерегающе прозвучало над ухом.
- Я просто увидела знакомого…знакомую, - весьма талантливо изобразила улыбку и, хвала красным пескам, увидела Клару с ее должно быть мужем. Подошедшие гости оборвали наш странный разговор, чем я благополучно воспользовалась и сбежала за стол к Азамату. Неожиданно в пот бросило, и я залпом осущила бокал прохладной воды. Сейчас я странно почувствовала себя лгуньей. То, что было между нами с Ярином было давно и по-глупости. О чем рассказывать? О поцелуе и о побеге!? Это было столько лет назад, и я ему была ничем не обязана!
Я себя насильно успокаивала самыми разными доводами, ибо рассказывать правду - все равно что добровольно залезть в петлю на виселице.
В течение вечера я почти не вставала с места и наблюдала за шейхом. К нему постоянно подходили на поклон гости: богатые торговцы с подарками; представители знати с потенциальными невестами. В общей сложности ему подарили двадцать рабынь, а от подарков, как известно, не отказываются.
Мы же с Азаматом всего пару раз участвовали в разговорах. Меня так и представляли:
- Мать младшего сына. Лилия.
- Без фамилии? - один мужчина посмел не тактично задать вопрос, на что удостоился мрачного взгляда и сразу замолчал.
Все время я была молчаливой и прекрасной статуей, ласково улыбающейся на сальные ощупывающие взгляды. К Тиль подобного отношения не заметила. Она открыто общалась с представителями знати, можно сказать по-дружески. А я вызывала интерес, как объект сексуальных поползновений Зверя. Многие искренне задавались вопросом: " Чем же я понравилась ему?"
Ох, а сколько шейху сегодня од спели об его отваге и доблести, об умении управлять огромной территорией. Понятно, отчего у него завышено самомнение. Если бы меня столько хвалили, я бы тоже почувствовала себя центром песков!
Глава 31
POV Лилия
К окончанию приема я мечтала лишь об одном - снять туфли и , наконец, иметь возможность заговорить, а не молчать и улыбаться искусственной улыбкой. Мои ноги пострадали от неудобной обуви на каблуке, а новое диковинное белье чужеземок волновало весь вечер.
- Отведи Азамата и через полчаса спускайся в гарем, - моим планам не суждено было сбыться и я мысленно застонала.
"В гарем?" - молчаливо поинтересовалась, но шейх не пожелал объясняться или понимать моих мысленных вопросов. Чтобы это значило? Наше перемирие не подошло к концу, значит, явно не за этим?
В большинстве своем благородные женщины и дети покинули поляну, отправивишись либо в заготовленные для ночлега палатки, либо в деревню перед оазисом. И лишь не многие мужчины, словно избранные, по большей части молодые, вереницей спускались в гарем.
К моменту моего возвращения на нижние этажи дворец опустел, лишь стража охраняла выходы, в том числе в гарем. Внутри оказалось неожиданно темно, не считая нескольких ароматных толстых свеч на подносах и прозрачной воды бассейна. Вокруг него разбросаны удобные одеяла и подушки, на которых возлежали женщины с мужчинами. Атмосфера стремительно поменялась в сравнении с приемом на улице и стала более интимной. Похоже, меня пригласили на закрытое торжество.
Света кроме нескольких свечей не наблюдалось, отчего приходилось идти очень аккуратно и стараться не наступить на гостей. Где-то заиграли музыкальные инструменты, со всех сторон донесся игривый шепоток. Вино полилось в глотки мужчин. Воздух наполнился странным ароматом благоухающих трав, а над головой уже кружило белой облако странной дымки. Наконец-то я встретила на Артура, ведущего беседу с мужчинами, решила не мешать им, поэтому присела бочком к шейху, а сама с удовольствием сняла обувь и протянула по полу уставшие с непривычки ноги.
Весьма неожиданно было через пару секунд услышать вопрос Артура:
- Скажи, чью голову тебе принести? Кто тебя беспокоит?
Тиль... твои невесты…потенциальные жены...рабыни...твое не доверие, отношение как к красивой, но глупой вещи. Но вместо ответа я спросила совершенно другое:
- Почему интересуешься? - его предложение меня удивило, ибо зачем ему заботиться о моих чувствах? И как он вообще заметил перемену в моем настроении? На Артура совсем не похоже. Но получив ответ, всё встало на положенные места:
- Если расстроена ты, то следовательно, будешь плохо «радовать» мой член, от этого будет портиться настроение у меня. По сей причине источник твоего расстройства должен быть устранен на начальном этапе.
Радовать его член? Всё логично, а то я уж было подумала, что Артура нагло заменили на другого мужчину.
Я не желала обсуждать его невест, которых только за вечер успела увидеть больше десяти штук, поэтому прекратила разговор и пожала плечами. Пусть сам с собой разговаривает.
В гареме молодые мужчины сняли свои маски, расслабились, откинулись блаженно на одеяла и обняли первую попавшуюся девушку. Среди этих девушек обнаружила подаренных рабынь, видимо, теперь служивших в гареме Артура и Ярина. Артур в это время завел рассказ о своих военных походах последних пяти лет. Молодые мужчины откровенно засыпали его любопытными вопросами, мне же Артур впихнул чашу с вином, чтобы чем-то развлечь. В помещении стоял странный туман и пахло ароматными травами, от этого вкупе с вином закружилась голова. Постепенно я доверчиво прилегла на теплую грудь и плечи шейха. Удобный он оказался и очень большой. Под странные чавкающие звуки поцелуев его рука поддела подол моего платья и удобно проникла через вырез на бедро. С каждым касанием пальцы продвигались всё ближе к моему нижнему белью. По окончании мужского разговора о великих битвах (думаю, он и половины правды не поведал) он «вернулся» ко мне:
