Даже Артур, не ожидавший подобного крика, приостановил движения, сдерживая тяжесть своего тела на локтях и глядя на мое вымученное лицо.

- Хуже девственницы!

Я обессилено опустила голову на траву и, продыхая тяжелые ощущения внизу живота, предположила причину:

- У меня никого не было кроме тебя. А после родов меня зашивали, виду того, что Азамат родился очень крупным для моего таза.

Этот первый раз был по истине ужасен по эмоциям. Впечатления хуже, чем при потере девственности. От каждого глубокого толчка я цеплялась в траву или в плечи Артура и царапалась от бессилия, изнывая под ним. Он так глубоко проникал, словно до внутренних органов, отчего в ту же секунду перед глазами все расплывалось, а я извивалась, чувствуя себя насаженной на раскаленную кочергу, которая меня помечала.

Благо вскоре возбуждение смешалось с болью, и я стала вновь ощущать жар. Либо плоть постепенно привыкла к забытым ощущениям, либо подействовали пальцы, заигрывающие с моим телом. И уже вскоре забылась любая боль. Настолько, что мои бедра бешено завиляли под ним и поддались навстречу, чтобы глубже и сильнее входил. Поскорее соединил наши тела с громким хлюпающим звуком и продолжил снова и снова. В ответ волной ошпарило возбуждение, тело выгнулось, а бедра настойчиво забились об его пах.

Пламя не охладить и даже слегка не потушить. Чем мы ближе и больше удовлетворяемся, тем ярче горит плоть. Артур лишь подстегивал своим порочным шепотом двигаться быстрее.  Даже закрыв глаза я чувствовала, как он наблюдал за моими движениями. Как и во время того танца. Пришлось заткнуть ему рот поцелуем и впиться в его шею ногтями, чтобы не отвлекался на разглядывания, а побыстрее подвел меня к краю удовольствия. Чтобы хорошенько поджарил. До полного изнеможения.

Полный экстааааз разорвал на части и снес голову.  Изъял любые трезвые мысли и заставил громко застонать.

Чтобы Артур удовлетворился одним разом? Нет. Это не про него.

Неугомонный шейх проверял меня на прочность и будто спрашивал смогу ли я действительно его полностью удовлетворить одна. И потому не давал долгого покоя.  Пару минут. Но зато потом занялся любовью уже спокойнее с долгой сексуальной прелюдией, от которой захотелось взвыть в предвкушении нового слияния.

Когда первые эмоции утихли мы, наконец, остановились. От длительных любовных нагрузок я изнемогала и стонала уже от усталости. Под конец развлечений пот залился между коленями, между грудей и по интимным складкам. Мое тело растеклось и отказалось вставать или идти во дворец.

Артур прилег на спину, а я, прижавшись к его теплому боку, грелась и лежала щекой на его груди.

Едва перевели дыхание и восстановились, я услышала:

- Если будешь послушной девочкой, то, так и быть, возьму тебя с собой в тринадцатую землю.

Когда он заговорил, выводя пальцами невидимые узоры на моих пострадавших ягодицах, я подняла голову от его груди и внимательно посмотрела на расслабленного Артура, рассматривающего ночное звездное небо.

- В поход!? Ты предлагаешь мне отправиться туда, где песок сыпется во все интимные места!? Где жучки заползают во все щели!? Где негде сходить в уборную и помыться!? И предлагаешь каждый день ощущать поджидающую за углом смерть!? То ли от убийц умрешь, то ли от хвори и чумы!? - уголок его губ приподнялся в насмешке. Не знала, что у него настолько сексуальные насмешки. Не удержалась и примкнула губами к его «насмешке», после чего жадно поцеловала и с радостью призналась в своих чувствах:

- Ты - дамский угодник. Знаешь, как завоевать сердце женщины! Я на все согласна лишь бы выбраться из этой смертельной скуки!

Он покрепче сжал мое бедро, прижав к себе, а я вновь разлеглась на его теле и по-хозяйски забросила на него ногу. Уж больно теплый и комфортный мой Артур.

Какое все же странное состояние.

Я вся зацелованная, заласканная до потери контроля над телом, заклейменная отметинами на теле и затраханная до полной  не возможности подняться даже на колени, но мне дико хорошо!

POV Лилия

Стыд и срам на наши бессовестные головы. Невероятный позор поджидал при возвращении с рассветом во дворец, ибо слуги давно проснулись и встречали нас по дороге. Воины лично приветствовали шейха, несшего на руках меня, укутанную в мужскую белую рубаху. Сам шейх в одних штанах с неприлично обнаженным верхом.   Страшно представить, сколько возникнет слухов о нашем неприличном поведении. На третьем этаже чудом удалось остаться незамеченными мальчишками, поскольку те умывались и готовились к новому дню.

А в наших покоях меня положили на мягкое ложе, на котором я с удовольствием потянулась, почувствовав как заныло тело от усталости и накопившейся в мышцах боли. Но несмотря на все неудобства и последствия,  улыбка не покидала моих уст.

В удовлетворенном состоянии я плохо себя контролировала, поэтому произнесла откровенную глупость:

- Если бы в ту ночь на озере я знала, как ты умеешь заниматься любовью, я бы не убежала, ударив ваше величество камнем по голове, а напротив привязала ВАС к дереву и попросила бы добавки.

Уверена уже через час пожалею и мне захочется отрезать себе язык. Просто потому что опасно данному мужчине поднимать самооценку еще выше, чем есть. И уж тем более нельзя ему давать власть надо мной, озвучивая вслух тот факт, насколько сильно он завладел моими мыслями.

Как и ожидалось, мое признание осталось как бы незамеченным, но явно пришлось по душе. Это его состояние, которое можно назвать «пред улыбка» расслабила массивные челюсти и квадратный подбородок, в результате едва заметных изменений в мужских чертах лица появился намек на мягкость и плавность.

Уже возле выхода, шейх неожиданно приостановился, последний раз оглядев меня, пояснил:

- Думаю, тебе сегодня не удасться поспать. Осталось слишком мало времени. За оставшееся дни до похода мы должны подготовиться к свадьбе.

- Свадьба!? Между кем и кем? - более глупой реакции с моей стороны сложно придумать и озвучить.  Совершенно неправильная реакция. То в истерику впадала и кричала, а теперь задавала глупые вопросы.

POV Артур

По поводу свадьбы я не спрашивал мнения, а лишь поставил перед фактом. Она станет моей женой и это почти свершившийся факт, с которым не поспоришь. На месте моей жены я больше никого не видел кроме нее. Искал, смотрел, но даже по политическим соображения не нашел достойную кандидатуру. Лилия должна справиться с уготованной ей ролью. Лишь бы не подставлялась каждый раз и не лезла в различные авантюры.

Лилия после моего озвученного решения задала один вопрос:

- Ты точно не спал с ней?

«тот вечер»

Воспользовавшись отсутствием рабынь в гареме, привел Аврельскую в ее покои. Устроились на кровати. Пока Августина танцевала и раздевалась для меня я, искренне пораженный наглостью и смелостью отродья, посмевшей ставить мне условия, никак не мог побороть злость. Танец девушки прошел для меня вслепую. Очнулся, когда невинная принцесса опустилась передо мной на колени и залезла ко мне в штаны.  Она облизнулась, глаза жарко загорелись от вида члена, смущенно раскраснелась, но смело открыла рот и попробовала облизать. Осмелела, с воодушевлением взялась за него, крепко обхватив. Постепенно увлеклась процессом и, прикрыв веки, с наслаждением причмокивая то всасывала головку, то отпускала. Иногда отвлекалась на ласку яиц, здорово намяла их. 

В абсолютной тишине я, скрестив руки под грудью, спокойно смотрел сверху-вниз и сражался с отчетливой скукой. Такое ощущение, будто член погружался в грязную яму с вонючими отходами. 

Решил перейти побыстрее к активным действиям и откинул девчонку на лопатки.  

Удовольствие хоть и не получу, но разрядиться-то можно. 

И пока приводил член в более или менее боевой вид, надрачивая его, снова оценил Аврельскую. Посмотрел на девичьи невинно расставленные ноги, согнутые в коленях; на внутренние складки, которые насквозь промокли; на ее ягодицы, по которым стекали капли возбуждения.  Заострил внимание на девичьем лице: приоткрытые сочные губы; протянутые ко мне руки, и буквально просящие побыстрее вставить в нее член; закатывающиеся от возбуждения веки.