— Новый бог! — увидев Лёву, заговорили они. — Это, наверное, тот, кто приходил ночью и обещал спасти нас!

Посейдонов подтвердил, что это действительно он, и что намерен сдержать свои обещания.

— Сегодня ночью вы будете свободны, — подтвердил он. — А сейчас вы должны подкрепиться и затем рассказать нам обо всём, начиная с того момента, когда ваши прежние боги посадили вас в огненный дом и отправили сюда, в мир другого солнца.

Птицелюди, приободрённые обещаниями нового «бога», жадно набросились на фрукты и воду. Наевшись и напившись, они оживлённо заговорили, перебивая друг друга, так что пытавшийся поспеть за всеми сразу переводчик захлебнулся и замолчал.

— Спокойствие, друзья! — перебил бессвязный поток речи Посейдонов. — Пусть говорит кто-нибудь один. Остальные могут потом дополнить. Начинай ты, — показал он на самого крупного птицечеловека, очевидно, единственного мужчину в этой маленькой стае. Птицечеловек, который, на удивление, был наречён совершенно земным именем Миклух, нервно встряхивая крыльями, начал свой невесёлый рассказ.

Однажды, когда испепеляющее солнце готовилось скрыться в океанских водах, в селение крылатых аборигенов на своей грохочущей повозке явились боги. День сбора дани ещё не наступил, поэтому все жители были очень напуганы неожиданным пришествием богов. Последнее время ничего хорошего от них синие куры не видели. Количество яиц, требуемых ненасытными богами, постоянно увеличивалось, а унижения, которым подвергались беззащитные обитатели птичьего городка, становились всё изощрённее.

Недобрые предчувствия не обманули туземцев. Народу было приказано собраться на площади, и главный бог, тюлень Беньямин, провозгласил свою волю.

«Некоторым из вас будет оказана великая честь», — объявил он, смачно булькая своими пузырящимися ртами. — «Вы отправитесь в мир богов, дабы набраться там священных знаний и достичь просветления, а затем, став более совершенными, вернётесь в свои дома и будете наставлять соплеменников на путь истинный».

Перспектива отправиться в иной мир никому не пришлась по душе. Боги уже успели принести жителям городка столько зла, что их словам никто не поверил, даже самые простодушные. Поэтому, когда главный бог спросил, кто желает участвовать в столь почётной миссии, то желающих не нашлось. Тогда он приказал птицелюдям выстроиться в две шеренги, и поехал между ними на тележке, толкаемой молодым лохматым богом.

Останавливаясь возле каждого, Беньямин своими маленькими глазками оглядывал кандидатов на вылет с ног до головы. Взгляд его был так свиреп, что казалось, он хочет немедленно сожрать осматриваемого. Многие не выдерживали и падали без чувств. Эти его больше не интересовали, он проезжал мимо. Пара женщин из рода Гурл-гурл, поняв, что слабых брать не будут, попытались изобразить обморок, но зоркий тюлень раскусил их, приказав двум мохнатым богам вытащить обманщиц из строя.

Остановившись возле высокого и сильного туземца с прижавшейся к нему беременной женой, он долго сверлил его взглядом. Кырх Клок держался с достоинством, как и подобает сыну вождя, смотрел Беньямину прямо в глаза, не опуская головы. Тюлень счёл это неуважением к своему божественному статусу и, презрительно щёлкнув туземца широким ластом по длинному носу, приказал богам рангом пониже забрать и его и жену.

Старый вождь бросился на колени, умоляя оставить ему единственного сына. Ведь Клок совсем недавно женился и ещё не успел оставить потомства. Кто же будет управлять синими курами, если род вождя прервётся?

Безжалостный тюлень только смеялся, пуская пузыри. Брат беременной невестки вождя подбежал к ней, пытаясь помешать мохнатым богам, но тут же был связан ими по рукам и ногам. Оставалось только бессильно хлопать крыльями, которые боги, ехидно посмеиваясь, не замедлили в наказание жестоко общипать. Жена наказуемого, видя, какому надругательству подвергается её супруг, так рыдала, что, к своему несчастью, тоже привлекла внимание Беньямина. Тюлень не выносил женских слёз, ведь в водных глубинах Европы они незаметны. Подняв с земли камень, он ударил женщину по лицу, сломав ей нос.

«Эка незадача!» — спохватился он. — «Испортил товар! Ну, ничего, откладывать яйца и без клюва можно! Вон какая крепкая и дородная! Забирайте её! А на сегодня пока достаточно».

Двоих мужчин и четырёх женщин погрузили в вездеход. Сопровождаемая скорбными криками и плачем, огнедышащая повозка покинула птичий городок. Ни у кого из туземцев не повернулся язык прокричать «Слава богам!», как они всегда делали. Но те, кто был избран богами, уже не видели горя своих соплеменников. Жалкие и подавленные, они сидели, обнявшись, внутри трясущейся на кочках ужасной повозки, понимая, что им не остаётся ничего иного, как покориться своей участи.

Вскоре повозка остановилась, пленников вытолкали наружу и, подгоняя грубыми криками и плетьми, заставили подняться на гору с плоской вершиной, откуда они смогли бросить прощальный взгляд на своё родное селение. Наверху стояло нечто ещё более огромное и ужасное, нежели повозка. Открылся чёрный зев чудовища, готовый проглотить каждого, кто приблизится к нему. Птицелюди никогда не подходили так близко к огненным домам богов и видели их приземления и взлёты только издали, причём даже такие наблюдения внушали им смертельный страх. Стоит ли говорить, что они наотрез отказывались лезть внутрь, и загнать их туда стоило подручным Беньямина немалых усилий.

Сопровождать живой груз главный бог поручил Гектору и его сыну. Птицелюдей закрыли в тесном отсеке, в другой отсек были загружены контейнеры, наполненные яйцами. Гектор, зло смеясь, распылил на пленников какую-то вонючую жидкость, после чего всех охватила сонливость, и последнее, что они запомнили, были страшный рёв и тряска взлетающего чудовища.

Пришли в себя они уже на Земле Богов. Здесь было всё не так, как в привычном для них мире. На голубом небосводе весело сияло маленькое солнце, и было непривычно прохладно. Но любоваться этой картиной невольные путешественники смогли недолго, потому что их сразу же погрузили в новую повозку без окон и опять повезли куда-то. Кажется, повозка временами взлетала, а временами плыла, покачиваясь на волнах. Наконец изматывающий вояж закончился, им приказали выйти наружу. Измученные дорогой, жители Океаниума жадно вдыхали свежий воздух и не могли надышаться.

Обиталище богов было прекрасно. Их огромное по меркам синих кур жилище окружали невиданной красоты и пышности цветущие растения, источающие удивительный аромат. В воздухе кружились маленькие крылатые создания, которых не было на родной планете птицелюдей. Струи прохладной воды в каменных чашах непостижимым образом били вверх. По вымощенным плоскими камнями дорожкам передвигались странные существа, не похожие ни на кого из когда-либо посещавших Океаниум богов. Птицелюди были настолько поражены новой обстановкой, что ненадолго забыли о своих бедах и горестях, и даже не чувствовали голода и жажды, хотя за всё время путешествия их ни разу не покормили и не дали воды.

В чудесном саду их встретил незнакомый бог и жестом пригласил следовать за собой. Они шли по дорожке, удивляясь лёгкости своих движений. Тяжёлая туманная атмосфера их родной планеты не давила на тело, крылья стали сухими и лёгкими и, казалось, ещё немного — и они смогут взлететь высоко-высоко. Вот только бы немного подкрепиться!

Бог Гектор и бог Валерик шли позади, споря о чём-то своём, кажется, не могли договориться о плате. Валерик был уверен, что Беньямин не узнает, что они с отцом содрали с покупателя лишнего, а Гектор опасался, что если Беньямин узнает, что его надули, то шкуру с них сдерёт. Божественные дела были непонятны простодушным синекурам.

В дальнем конце прекрасного сада был загон, огороженный металлической сеткой. Туда их и поместили. Четверорукое существо без головы принесло корзину с диковинными плодами и ведро с водой. Незнакомый бог велел им есть, а сам удалился. Гектор и Валерик остались за сеткой, присев на скамью. Через некоторое время к ним подошёл ещё один бог, тучный и серьёзный. Они называли его господин Шульц. Боги пожали друг другу руки и опять стали о чём-то спорить, господин Шульц часто упоминал Беньямина. Кажется, этот бог был рангом выше, чем Гектор с Валериком, но был ли он равен Беньямину, для птицелюдей осталось загадкой. Наконец господин Шульц достал из своей одежды маленькую блестящую пластину и поводил по ней пальцем. Гектор и Валерик согласно закивали головами, после чего снова обменялись с господином Шульцем рукопожатием и удалились. Господин Шульц подошёл к сетке и долго рассматривал прибывших инопланетян. Строгое выражение на его лице сменилось широкой улыбкой. Похоже, он был доволен. Вскоре к загону подошли ещё боги: молодой красивый бог, внешне похожий на господина Шульца, две прекрасных богини в головных уборах, украшенных цветами и лентами и маленький божок в коротких штанишках.