Я думала, что всё было сном.

Мы теперь одно целое.

Ты читаешь мои мысли.

Мысли были отделимы, как и голоса в голове. Я слышала Лею, а она меня. Но ни одна из нас сейчас не могла понять, что со всем этим делать.

Когда ты говоришь сама с собой, ты именно говоришь сама с собой. Это не два разных человека. Но когда два мира сливаются в один, становится сложно воспринимать действительность. Нам нужно было уединиться.

Вейдер заступил нам дорогу, когда мы направились в свою комнату. Люк маячил за нашей спиной.

— Да что случилось-то? — спросил брат.

— Оставьте нас. Все. Оставьте! Нам надо побыть наедине с собой!

— Нам? — Люк заставил нас похолодеть. Лея стиснула отцовскую руку, глянув в его тёмные окуляры.

— Я прошу оставить меня в покое. Я устала. Я смертельно устала. Тренировки, медитация… я устала.

Дверь в нашу спальню отворилась. Мы обернулись на пороге. Лея в смятении, я в испуге. Рука потянулась к блокиратору. Кодовый замок с шипением захлопнул створку, меняя индикатор с зелёного на красный свет. Не последовало стука или настойчивых требований отворить дверь. Оба мужчины замерли в коридоре, глядя нам вслед. Мы чувствовали их взгляд даже сквозь стены.

Лея потянулась к мягкому креслу.

— Так. Давай заново, — шёпотом произнесла она, — Как ты в меня попала?

— Как именно, я не знаю. Самой бы хотелось знать ответ на этот вопрос, — ответила я тихо, — Меня волнует не это. Смогу ли я покинуть тебя и где моё тело?

Мы обе молчали. Взяли подушку с кровати и, обняв её, сели назад в кресло с ногами, предварительно скинув обувь.

— А Марек, получается, знал, что такое возможно? — спросила она.

— Ты про что?

Конечно, не было нужды спрашивать, о чём говорила Лея, потому что вопрос, как и ответ на него был мне и так уже известен.

— Видимо, знал. Он и предупредил, что если я вспомню всё, то нам придётся с тобой делить одно тело, — ответила я, вздыхая.

Лея передёрнула плечами.

— Ты как паразит.

— Это грубо.

— Извини. — Она помолчала. — Так что мы делать будем?

— Не знаю. Но лучше не говорить о себе во множественном числе. Ведь подумают, что мы умом двинулись.

— Да-да. Ты права.

Мы снова молчали. Но как бы там со стороны не казалось, мы сами с собой говорили и молчали в тягостных размышлениях. Если здесь и были камеры, а мы не исключали, что были, операторам по ту сторону было не на что смотреть.

Девушка, сидящая в кресле, обнимающую подушку, с устремлённым взглядом куда-то в стену, бубнящая себе под нос нелепецы, рассуждающая вслух.

— Теперь наши жизни объединены. С одной стороны — это как вспомнить что-то давно забытое, а с другой впитать новый опыт. — Рассуждали мы вполголоса, — Но твоё прошлое, точнее прошлое Земли, то влияние, которое испытала она за эти годы, влияние джедаев…

— Вот Палпатин-то «обрадуется», — усмехнулась я.

— И направит флот к Земле. — Завершила за меня мысль Лея. — Нет. Этого допустить никак нельзя. Здесь джедаи исчезли, как культура, а там всё живо.

— В том то и дело, что они особо и не вмешивались в наше развитие. То есть я никого не видела со световыми мечами или бластерами. У нас не настолько продвинутые технологии. Мы не летаем к другим планетам, но на орбите находится их флот. Это стало известно после выхода человека в космос. Скрываться не было смысла.

— Джедаи всегда такими были. У них политика невмешательства в другие культуры. Они лишь немного помогают, когда ситуация выходит из-под контроля. Но здесь они не смогли предотвратить угрозу уничтожения их культуры, религии. Целый пласт истории просто уничтожен и всякое упоминание о них считается за измену. Раньше они были хранителями мира. Теперь мир покатился с обрыва в пропасть. Всем заправляет Империя и два ситха. И один из них — мой отец.

Лея кусала ноготь. Я поймала это движение и сжала руку в кулак.

— Теперь мы сможем знания применить в свою пользу, — сказала я.

Лея повернула голову, словно бы я сидела рядом с ней.

— А почему они до сих пор сюда не прилетели? Какой смысл опекать вашу планету?

Её слова прозвучали с долей обиды и упрёка.

— Потому что у них нет навигатора, чтобы вернуться назад. Земля не в этой Галактике. Наша солнечная система лежит дальше неизведанных территорий. Так просто туда не попасть и обратный путь может занять долгие годы, если не столетия, — терпеливо объясняла я Лее. Она слушала, наматывая на палец прядку волос.

— Как же быть? Нам так нужна помощь джедаев. Ведь если бы они знали, в какой мы беде. Если бы знали…, — вздыхала она.

— Но, похоже, они знают, — ответила я, сбрасывая подушку с колен. Она упала на мягкий ковёр и там и осталась. Я перешагнула её, и мы с Леей уже выглядывали в окно, ловя взглядом СИД-истребитель, мелькнувший над пиками гор. На посадочную платформу опускался шаттл.

— Ты говоришь о видениях, по которым сняли видео, фильм, и ты свидетель части этих сбывшихся событий здесь, — шепнула Лея, впечатав лоб в прохладную поверхность стекла.

— Да. Этот фильм про тебя, Вейдера, эту Империю. Даже Люк там есть и много ещё кого в будущем. Но боюсь, что я что-то отменила и поменяла, когда попала сюда. Неосознанно. Но даже сейчас мы меняем историю с тобой, находясь здесь, — покачала я головой.

— С какого периода будущее пришло в необратимое движение? — спросила она.

— Наверное, с момента, как я попала сюда, в твоё тело и впервые прозвучало название моей родной планеты. А потом произошло очень много несостыковок и теперь я уже не уверена, что будущее, каким я его знала, вообще произойдёт.

— Я вижу, каким оно должно было быть, в общих чертах. Но что-то же ещё можно сделать? — Лея обернулась, когда в коридоре всё пришло в движение.

— Боюсь, что мы опоздали с рассуждениями. Император здесь, — я почувствовала приближение адепта Тьмы быстрее, чем Лея. В дверь настойчиво постучали.

— Так. А сейчас будь добра, затаись во мне, как прежде, Соня. Я догадываюсь, о чем поёдет разговор и почему он здесь, — сказала Лея, стремительно направляясь к выходу, чтобы разблокировать замок и впустить важного гостя.

— И почему он здесь? — рука замерла у замка. Лея склонила голову вбок.

— Ты уже знаешь ответ на этот вопрос. Ну же… скройся.

— Удачи.

— …

Дверь отворилась. На пороге стоял сгорбленный старик в чёрном балахоне в пол, опирающийся на палку. Едва ли в три раза выше за его спиной, возвышался чёрный монолит в лице Вейдера и Люк, чью фигуру зажали меж двух алых гвардейцев, удерживая под руки. Татуинец и не думал вырываться.

Лея слабо улыбнулась и отступила, чтобы впустить всю процессию к себе в комнату.

— Ваша светлость, Император Палпатин, — прошептала Лея. В горле резко пересохло. Старческая иссохшая рука потянулась к ней. Лея усилием воли переборола себя не отступить и, протянув руку для встречного приветствия. Тонкие сильные пальцы стиснули её худенькую ладошку, и Император притянул принцессу к себе, вскинув голову, чтобы лучше разглядеть юную особу.

— Как ваше здоровье, принцесса Лея? — участливо поинтересовался он.

— Благодарю вас, лучше, — прохрипела Лея, пытаясь совладать с накатывающей дрожью.

— Тогда поговорим, — старик выпустил её руку.

Лея искала защиты у брата, которого всё так же удерживали гвардейцы и у отца, молчаливо стоящего рядом.

— Все покиньте комнату, — раздался скрипучий властный голос старика.

Лея инстинктивно шагнула следом за отцом. Император остановил её фразой: — Все, кроме принцессы.

Органа встала, как вкопанная. Кивнула, обернулась и покрылась мурашками, когда за её спиной закрылись двери.

Теперь в этой комнате было двое. Нет. Было трое: самый опасный человек в галактике, принцесса, и я, наблюдавшая за всем со стороны и пока не вмешивающаяся в происходящее. Император ещё раз внимательно посмотрел на принцессу, пытаясь считать нас Силой, но мы были неприступны. Однако Палпатин явно ощущал некое постороннее присутствие в комнате, судя по его оценивающему взгляду, он явно что-то заподозрил.