Люк же видел во всём угрозу себе. Он наговорил мне столько обидных слов, сколько я не слышала за всю жизнь. В его глазах я была предателем. Я переметнулась к врагу. Я не делала попыток спасти его. Но от кого? Люка нужно было спасать только от самого себя. Поэтому отец лишил его Силы, ограничил перемещение и дал понять, что если мысли о плене ему роднее, пусть продолжает так думать, но дела обстояли иначе. И сколько раз отец Вейдер пытался поговорить с сыном, тот не шёл на контакт. Люк не принимал правду. Сейчас он не воспринимал никого из нас, и никакие уговоры не могли его заставить пересмотреть свою точку зрения.

Я решила пока оставить его в покое. Стоять под дверью и просить меня впустить, чтобы поговорить — это обижало.

Мы жили на одном этаже. Наши двери были напротив, но я впервые не ощущала его поддержки, но напротив, его сильную ненависть ко мне.

— Дай ему время, чтобы принять правду, — просил меня Вейдер, когда в очередной раз я возвращалась к себе ни с чем.

— Нет у нас этого времени, — повторяла я. — И ты знаешь, что я права.

— Знаю.

— Люк несносен. Он никогда таким не был. Что нам с этим делать? Он не оставляет попыток вырваться на свободу. А если Император узнает, что он здесь? А если…

Отец молчал. Он и сам понимал, что не сможет вечно скрывать Люка в Силе, что правда всплывет. Так всегда бывает, когда пытаешься утаить самое дорогое. Тем более тогда, когда тот, кого укрываешь любовью, её не принимает.

***

— Обучи меня.

Я пришла к Вейдеру после очередного ночного кошмара. Во сне меня снова пытали, но теперь там фигурировал Люк. Когда инквизитор сняла маску, я увидела брата. Я не могла дождаться утра, чтобы попросить отца начать моё обучение. Он долго откладывал, говорил, что я уже в достаточной мере владею всем необходимым, но я думала, что он просто не позволял мне перейти черту. Держал на расстоянии.

Я нашла его в командном центре. Отвлекла от беседы с капитаном, махнув рукой с порога. Едва дождалась, когда мы останемся с ним наедине.

— Снова плохой сон снился? — спросил он, шагая со мной по коридору.

— Они повторяются, но теперь в них дорогие мне люди. Обучи меня, — остановила я его. — Я должна стать сильнее.

— Ты сильная, Лея.

— Нет. На самом деле, нет. И… ты не всегда будешь рядом, чтобы защитить меня. Я должна стать сильнее, чтобы защитить себя, Люка, тебя…, — я споткнулась на слове, потому что кто и мог защитить отца, так это он сам, и моих сил здесь явно было мало.

Вейдер неожиданно легко согласился, как будто ожидал этих слов от меня.

— Хорошо. — Он невесомо положил свою руку мне на плечо. — Я обучу тебя тому, что ты будешь способна впитать. Подтяну твои слабые стороны, но сразу скажу, что обратного пути не будет.

— Я хочу этого, правда.

— Да будет так, Лея.

Обучение

Моё обучение под руководством Вейдера началось. Сложный путь, который я должна была пройти, чтобы стать сильнее. С каждым падением, с каждым промахом я заставляла себя вспоминать всю боль, унижения, разочарования, которые я хлебнула с лихвой за войну. Я заставляла себя раз за разом выполнять одни и те же движения, запоминать сложные акробатические элементы в поединке, связывать блоки и удары, а не хаотично махать шестом, как я делала это прежде с Мареком. Здесь задачи стояли иные. Я собиралась быть сильной, чтобы защитить себя и брата, если потребуется и людей, которых поведу за собой в бой.

В отличие от кашииканца, отец в спарринге был жёстче, стремительнее. Он не делал мне поблажек, не старался нанести удар вполсилы. Привлекал к обучению дроидов, гоняя меня по залу, полного энергетических ловушек, он подлавливал меня на том, что я не могу долго удержать цель во внимании, думаю сразу о многих задачах и вообще думаю там, где нужно действовать.

Больше всего я хотела выбить шест из рук отца, хотела, чтобы в те же ловушки попадался и он. Я пыталась много раз смести его ударом Силы, но каждый раз все мои попытки были такими жалкими на фоне его мастерства, что я почти сдавалась, снова выходила из зала побитой, но не сломленной. Ведь я помнила, зачем я здесь. Быть лидером всегда и во всем, — вот что из меня выколачивал отец. Нельзя победить соперника, думая об этом. Драться красиво и думать о том, как ты выглядишь со стороны.

— Что ты делаешь?! — из моих рук был выбит шест, когда я пошла в наступление.

Вейдер подцепил шест носком сапога, подкидывая его в воздух, направляя мне.

— Сражаюсь с тобой, — я стёрла рукавом пот со лба.

— Бой с Императором заведомо проигран, — сказал он.

— Но я почти загнала тебя в ловушку!

— Разве? — усмехнулся он, направляя конец своего шеста на еле различимую грань между нами: лазерная растяжка была в паре сантиметров от носка моей обувки.

Вейдеру не мешал ни плащ, ни его рост, ни протезы, ни маска. Он был слаженно подтянут всегда в наших спаррингах. Конечно, за столько лет его мастерство только возросло, и к тому же он был бывшим джедаем, о чём никогда не говорил, но я знала это от Люка с прежних времён. При наших тренировках Вейдер не пользовался Силой, всё решали его реакция и опыт. Я на его фоне хотела казаться сильнее, чем была на самом деле и увереннее, чем выходило. Красиво двигаться, а не как шаак на льду. Полагалась на Силу, использовала её активно и достигала каких-то ноль пятых процента от ожидаемых ста.

— Забудь, что ты принцесса. Забудь о своём положении. Представь, что ты тот мальчишка с татуина, фермер, — отец активировал сеть ловушек и понизил гравитацию, чтобы передвигаться было тяжелее.

— И как мне это поможет? — переступила я с ноги на ногу, проверяя новые ощущения. Я словно была в скафандре на магнитных подошвах, где особенно не поскачешь. При такой гравитации усталость придёт быстрее.

— Увидишь.

Уклоняясь от ударов и блокирую их, я старалась не попадаться в ловушки и с трудом передвигала ноги, ощущала себя неуклюжей личностью. Пару раз обожглась, угодив ногой в капкан, и перестала пытаться делать всё по схеме, собравшись, приосанившись, локти прижала к телу, вес перенесла вперёд, чтобы было легче передвигаться, приняв оборонительную позу. Нерф против ранкора: рога, копыта, хвосты, — в ход пошло бы всё, обладай я бы хоть половиной из вышеперечисленного набора, — вот как всё выглядело со стороны. Было ли сложно при такой гравитации передвигаться отцу? Нет, похоже, нисколько. Мой шест с завидной частотой вылетал из моих рук, я чаще попадалась в ловушки, устала, вспотела, и как мне показалось, уже начинала некрасиво выглядеть. Вонять? Взлохмаченная и потная принцесса. Фу! Но теперь я в точности была этим неотёсанным дубиной с Татуина, фермером, с которым сейчас я бы точно не села за один стол.

— Неплохо, — сказал отец, останавливая спарринг и повышая порог гравитации в зале до нормы. Усталость навалилась моментально, напротив ожидания лёгкости, и я буквально повисла на шесте, уперев его в пол одним концом.

— Неплохо? — возмутилась я, бросая взгляд на табло, где по уровню моих «достижений» всё как раз таки было плохо.

— Да. Теперь ты не думаешь о том, чтобы набрать больше рейтинга. Твои движения стали слаженны. И ты миновала последние две ямы.

— Ну, спасибо, — фыркнула я, чувствуя, что отец просто издевается надо мной, — Две ямы из пятидесяти трёх.

— Но ты всё-таки не отпустила себя полностью. Над этим надо поработать, Лея. И лучшее тому решение — медитация.

— Но сначала душ, папа. Я воняю, как фермер… или кто похуже.

Я услышала его подобие смеха, натянула на лицо вымученную улыбку и выбежала из зала. Преодолела два коридора до своей комнаты в рекордное время, чтобы никто из караульных не подумал обо мне что-то не то. Всё-таки я была принцессой, и надо было держать марку.

— Ран! — едва не сбив офицера с ног, показавшегося из-за поворота на моём пути, я успела затормозить, отшагивая в сторону.

— Принцесса Лея, — приветливо кивнув, мужчина остановился. — Прекрасно выглядите.