Уайс был родом с Корусанта, учился в штурмовом корпусе, блестящий выпускник. Бывал в горячих точках. Звание капитана носил около двух лет. Зарекомендовал себя как лучший солдат. Его родители были тоже военными. Но всего он добился сам. Его младший брат служит на одном из звёздных разрушителей, в звании старшего лейтенанта.

Это капитан мне сам рассказал на спарринге. По крупицам я выведывала у него биографию. Он был немногословен, но учителем был внимательным. Хотя мне нужен был напарник для тренировок, он стал и наставником, раскрывая новые для меня техники, отмечая мой прогресс. Конечно, мне до его уровня было далеко, но меня радовало, что между нашими тренировками имперец наполовину снял оборону и его ответы состояли уже не из одного-двух слов.

Утренние и вечерние тренировки поддерживали силу моего боевого духа. Я не имела права расслабляться. Сейчас, находясь в стане врага, я должна была его лучше изучить. Марек говорил, что лишь искренняя заинтересованность способна расположить к себе любого, даже если вторая сторона понимает, что идет на великий риск. О том, что Марек вернул мне память, Вейдер знал. Это была часть воспитательного процесса. Я не пыталась сбежать. Мне начинали доверять.

Минула неделя, и моё окружение немного ко мне привыкло. Я видела это по глазам окружающих, хоть капитан уже был расположен ко мне после нашей первой тренировки. Он полагал, что я лишь на словах такая бойкая, но убедился в том, что я умею драться не хуже кадетов новобранцев в Академии.

Меняя порядки, нужно было менять и имидж. Я посетила салон красоты, где укоротила волосы до лопаток. Мне показали, как я могу укладывать волосы по последней столичной моде. Сделали массаж лица, маникюр, педикюр, золотое обертывание. Словом то, что девушки в моем положении делали ежедневно и то, что я делала крайне редко, предпочитая вести аскетический образ жизни. Выход в свет был едва ли не банальным: салон красоты, шопинг, опера. Моё передвижение по городу хоть и не нарушало движения транспорта, но я видела, что водители стараются выбирать другие воздушные маршруты.

Вечером, после оперы, было приятно размяться в спортивном зале, что лучше всяких зрелищ.

Но сегодня день не сложился. Я ощущала тревогу, смутные предчувствия, что должно произойти что-то плохое. Мой день начался с утренней тренировки, медитации, душа и завтрака. Потом я поехала в город, в библиотечный Архив, чтобы подобрать себе литературу древних прозаиков. Конечно, я могла заказать голодиски на дом, но мне просто необходимо было покидать стены квартиры, чтобы не чувствовать себя в ней затворницей.

Предчувствие опасности усилилось к вечеру. Мы провели в тренировочном зале больше часа. Уайс как раз отрабатывал со мной новый прием, когда в поле нашей видимости появились парни в черной форме ИСБ, приказывая нам прекратить тренировку.

— Капитан Райт. Сэр. Они…, — солдат, который стоял на входе, пытался оправдаться, что сюда ворвались агенты Имперской Службы Безопасности. Уайс отпустил меня, я отдернула на себе тунику, смахнув влажные пряди с лица.

— Можно узнать, по какому праву вы врываетесь сюда? — я решила было возмутиться, но агенты моё возмущение проигнорировали. Выглядело это как вторжение. Капитану Уайсу это тоже не понравилось.

— Принцесса Лея Органа. Вы задержаны по подозрению в убийстве, — сказал агент ИСБ, приближаясь к нам. Он показал мне своё удостоверение.

— Что? — отступила я, не веря собственным ушам.

— Прошу проследовать за нами.

— На каком основании? Вы не имеете права вот так врываться и обвинять меня с пустого места, — я попыталась обойти агента, направляясь к лавке с полотенцем. Мужчина ухватил меня за плечо, капитан тут же вмешался, и отвел его руку.

— Сэр. Я отвечаю за безопасность принцессы Леи перед владыкой Вейдером. Она его дочь. Ваши обвинения нарушают...

— Если вы препятствуете закону, капитан, — оборвал его агент, презрительно смерив штурмовика взглядом, — то вы так же будете задержаны. Пройдёмте с нами в отделение.

— Уайс, это какая-то ошибка, — посмотрела я доверчиво на капитана. Тот кивнул. Направился к скамье, где оставлял свою броню и быстро в нее облачился. Взяв шлем в руки, подошел ко мне.

— Разберемся в этом вместе, принцесса Лея. Я уверен, что это недоразумение скоро прояснится. — Капитан поравнялся с солдатом на посту, обращаясь к нему. — Лейтенант. Свяжитесь с Лордом Вейдером. Поставьте его в известность.

— Да, сэр!

— Ваши руки, принцесса Лея. — Агент потребовал меня вытянуть руки и со знанием дела защелкнул на моих запястьях наручники, несмотря на протест капитана. Обе стороны во мнениях не сошлись. Капитан был зол, а агенты ИСБ просто выполняли свою работу. Мне показали ордер на арест, заверенный нотариально главой разведки Армандом Айсардом. Что может быть хуже, чем быть заклейменной по ошибке? Кому-то не терпелось меня убрать с политической арены.

Заклеймённая

В отделении полиции, куда я была доставлена и помещена в изолятор, со мной особо не церемонились. Имя принцессы Леи ассоциировалось у всех с мятежниками, которым место в тюрьме. Дочь Лорда Вейдера? Да всё равно. Преступникам место за решеткой.

Мне даже не дали переодеться, привести себя в порядок. Капитан остался разбираться с офицерами правопорядка, а я подумала, что даже здесь у них неразбериха полнейшая. По мне так просто нельзя человека обвинять в чем-то, без веских доказательств.

В половине двенадцатого ночи в изолятор открылась дверь, и вошел солдат, который принес мне еду. Извинился за причиненные неудобства и вышел. Есть не хотелось. Только пить. А ещё хотелось принять душ и переодеться.

Я вздохнула, села на жестко застеленную кровать, спиной к серому прохладному пластику стены. К утру в изолятор откатилась дверь. По хронометру, что висел над входом, я поняла, что время близилось к половине пятого. На пороге стоял отец. Он в два шага достиг моей кровати.

— Лея, идём.

Как ребёнка, он едва ли не за руку меня вывел из заключения, проталкивая вперед себя. Я давила зевоту и тёрла глаза. Вокруг толпились офицеры разведки, но солдаты личной охраны Вейдера их оттесняли. На улице я увидела капитана Уайса. Он мне кивнул, как и я ему. Дорога домой заняла меньше времени. Воздушный поток был перекрыт на время. Если бы кто и хотел возмутиться, то воздержался. До самой штаб-квартиры мы с отцом не проронил ни звука.

Уже по прибытии, первым делом я отправилась в душ, потом переоделась в свежую одежду и ничуть не удивилась, что в гостиной стоял Вейдер, поглядывая на радужное напольное покрытие, не пачкая шкуру сапогами.

— Тебе что-нибудь говорили, предъявляли обвинения? — спросил он, переходя к главному.

— Нет. Я до сих пор не в курсе, — ответила я, присаживаясь на диван, продолжая сушить мокрые волосы полотенцем.

— Убит мофф Статтате.

— Полагаешь, я знаю всех моффов Галактической Империи? — продолжая сушить волосы, вскинула взгляд на Вейдера. Он ступил на радужную шкуру, чтобы напротив моих глаз остановить свою руку. В раскрытой ладони лежал мини голографический передатчик. Изображение моффа было трёхмерным, застывшим.

— Статтате контролировал сектор Лоталла. Он был найден позавчера вечером в доме с перерезанным горлом. На столе в его кабинете лежали компрометирующие письма, написанные тобой, с подписью и печатью дома Органы. На стене строчка из письма, написанная его кровью гласила: «За ваши злодеяния воздастся вам!». Принцесса альдераанская, Лея Органа.

Я застыла. Сглотнула и подняла взгляд на отца. С минуту я не могла найти слова оправдания. Так я была потрясена услышанным, сфабрикованным обвинением против себя. Пока в памяти не всплыли некоторые прошлые события.

— Я перечитал эти письма, — нарушил моё молчание Вейдер.

Я посмотрела на радужную шкуру, на широкие ступни имперских сапог, примявших высокий шерстяной покров.

— Это старые письма. А ты на дату не посмотрел? — поднялась я, с раздражением сбрасывая с плеч полотенце.