— Спасибо, Стив, вы все делали правильно, — отозвался Рик. — А теперь, могли бы вы позвать смотрителя?

С этими словами Рик протянул продавцу перстень с печаткой. Акциос успел разглядеть на нем фамильное изображение — точь-в-точь как на стене напротив входа. В академии он видел у аристократов похожие перстни с гербами родов, но Рик свой ни разу не показывал. Тогда все стало ясно, он просто устроил проверку работникам лавки его семьи. Только вот, зачем? И почему сейчас? Ладно, по всей видимости, это личное.

— Сию минуту, господин, — увидев печатку, Стив склонился в поклоне, и, кажется, слегка побледнел. — Простите, сразу не признал. Уже зову.

Жот все это время не спускал с них взгляд. Он опять пробасил на весь зал:

— Ты решил меня ослушаться, Стив?

— Никак нет. Господин попросил позвать смотрителя, — ответил продавец, остановившись перед Жотом.

— Что? Эй, парень, как тебя зовут?

Жот снова подошел к ребятам, при этом так нахмурил толстые брови, что казалось, его монокль вот-вот вылетит.

— Я Рик из рода Стоунов, — с достоинством произнес он.

Но усатый не успокоился:

— Не слышал о таком. Предъявите-ка печатку.

— Вот.

Жот прямо-таки вцепился в перстень Рика, рассматривал и так и сяк, смотрел на изображение герба через монокль, разве что не обнюхал. Затем он схватил Рика за запястье и прокричал:

— Да, Стив, зови господина Томаса. А я пока подержу мошенников!

— Слушаюсь, — бросил Стив и помчался вверх по лестнице.

Вот теперь Рик по-настоящему возмутился:

— Кого-кого? Да как вы смеете?!

Он попытался высвободиться, даже духовную силу вложил, но это не помогло. Жот стиснул руку словно железной клешней. Заведующий отвел его в сторону, чтобы не мешать остальным покупателям, бормоча:

— М-да, все намного хуже, чем я думал. Неслыханно. Такая дерзость…

Акциос и вовсе растерялся. Он смотрел на беспомощного Рика и не знал, как поступить. Но Рик, хоть и был сильно задет и разозлен, перестал вырываться и терпеливо ждал. Благо, Стив быстро вернулся вместе со смотрителем — пожилым Томасом с полностью поседевшими длинными волосами и такой же свисающей бородой. Узор на его серой рясе красиво сверкал в полутемном помещении.

— Что здесь произошло, Жот? — спросил смотритель, приблизившись.

— Я поймал мошенников, господин. Они выдают себя за членов семьи Стоунов, — заявил Жот.

— И что они хотели?

— Почем мне знать, — наигранно пожал плечами Жот. — Вероятно, обокрасть лавку.

— Что? Это неправда! — вмешался Акциос, уже не в силах терпеть откровенную ложь. Жот не обратил на него внимания.

— Вот, даже печатку поддельную принесли, — сказал он и передал перстень в сухую немощную руку старика, которая при каждом движении заметно тряслась.

Томас поднес печатку к глазам. Должно быть, его зрение оставляло желать лучшего.

— Как ваше имя, юноша? — поинтересовался старец.

— Ричард из рода Стоунов.

— Да, есть такой, — подтвердил Томас. — Ричард из рода Стоунов — пятый ребенок Магнуса Стоуна. Я попрошу продемонстрировать ваш дух для полной уверенности.

Все посмотрели на Рика, и его очки в то же мгновение вспыхнули желтым сиянием.

— Спасибо, господин. Прошу простить вашего слугу за излишнюю предосторожность, — с этими словами старик едва заметно, насколько позволяло его тело, поклонился и вернул печатку владельцу.

Ох, надо было видеть физиономию Жота. Он враз побледнел, затем покраснел, потом и вовсе пошел пятнами. Стив тоже поменялся в лице.

— П-прошу прощения, господин, — залепетал Жот, вытирая платком выступивший на лбу пот. Он склонился в очень низком поклоне, выпрямился и отвесил бедному Стиву подзатыльник. — Мой подчиненный вас не признал. С этого момента он здесь больше не работает.

— Не торопитесь, я еще не решил, — оборвал его Рик.

— О, наш господин не только благороден, но и великодушен, — Жот вновь склонился. — Стив, что стоишь?

— Спасибо, спасибо, — спохватился Стив, также согнувшись в поклоне.

Рик уже на них не смотрел, а обратился к смотрителю:

— Томас, сколько лет вы посвятили работе нашего рода?

— Господин, — медленно заговорил Томас, — вот уже чуть больше шестидесяти лет. Я начал работать здесь совсем юным. И верой, и правдой служил роду Стоунов все эти годы.

— И род Стоунов вам за это благодарен. Скажи, Томас, сколько всего заведующих этажами в твоей лавке?

— Шесть, господин Ричард. По двое на каждом этаже, — ответил старик.

— Насколько я знаю, у вас в последнее время не очень хорошо со здоровьем? — поинтересовался Рик.

— Увы, но это так. Ничего не поделаешь, годы берут свое. Большую часть своей работы я уже переложил на заведующих, но совсем отходить от дел не собираюсь, пока не выберу среди них преемника.

— Об этом мне известно. Позвольте, я вам помогу, — предложил Рик.

— Вы здесь главный, — кивнул Томас. — Вы вправе не спрашивать старика.

— Ну что вы, Томас. Вы всегда были одним из лучших смотрителей лавки рода Стоунов. Жот, — Рик повернулся к заведующему, который до сих пор стоял в поклоне, — а знаете, что? Пожалуй, все-таки я хочу посмотреть тот меч. Меч тысячи ветров.

— Да, да, господин. Как изволите, — пролепетал тот, жестами приглашая проследовать к реликвии.

Акциос улыбнулся. Его забавляло, как Рик теперь командует этим грубияном. Когда все пятеро подошли к витрине, Жот приложил маленький деревянный предмет к прорези, и стеклянная дверца распахнулась. Затем осторожно взял меч за рукоять, придерживая лезвие пальцами, и повернулся к Рику. Меч был безупречен, без единой пылинки, гладкий, как зеркало.

— Все, спасибо, Жот, я увидел достаточно, — сказал Рик.

Жот также осторожно вернул реликвию на место и закрыл витрину. За происходящим теперь следили все присутствующие на этаже, даже продавцы — далеко не каждый день увидишь, как достают такую дорогую реликвию.

— Жот, скажи, ты заведующий какого этажа? — спросил Рик.

— Первого, — сообщил тот.

— Скажи, Жот, какой самый дорогой товар на первом этаже?

— Конечно же, отреставрированные доспехи самого короля Гантера из Правящего рода, в которых он победил знаменитое «Сердце чащи». Триста тысяч золотых, — уверенно произнес Жот.

Рик кивнул, но допрос не закончил:

— А какой самый дешевый товар?

— Кхм, — Жот запнулся, — наверное, редкие ремесленные иглы.

— И сколько они стоят?

— Если не ошибаюсь, примерно один золотой, — выдавил из себя заведующий.

— Наперстки по одному золотому и двадцать серебряных, — вздохнув, пробормотал под нос Рик.

— Ах, да. Наперстки по одному золотому и двадцать серебряных, — тут же поправился Жот, сжав кулаки.

— Понятно, — разочарованно буркнул Рик, однако другого от Жота он не ждал. — Тогда последнее, где в Скайленде продаются светочи?

Услышав вопрос, Жот оживился и повеселел.

— Только в Лавке духовных товаров рода Стоунов, лучшей во всем Скайленде, — гордо заявил он с таким видом, словно тут уж точно не мог ошибиться.

— Предлагаю его уволить, — заключил Рик, обращаясь к Томасу.

— Вы совершенно правы. И если бы вы не предложили, то я сам бы это сделал сразу после вашего ухода, — поддержал Томас.

Лицо Жота снова побелело.

— За что? Я ведь верой и правдой… Столько лет… Сжальтесь, не увольняйте, — взмолился Жот, буквально бросившись в ноги к Томасу, ища у него защиты. Но смотритель ничего не ответил, он уже принял решение.

— Стив, — сказал Рик, — ты понял, за что мы уволили Жота?

— Я? — удивился продавец. — Наверное, да.

— Тогда озвучь, пожалуйста, своему бывшему начальнику.

Стив начал довольно неуверенно, но с каждым словом его речь становилась тверже и решительней:

— Помимо того, что он оскорбил вас, хозяина лавки, Жот допустил еще несколько ошибок. Во-первых, для демонстрации реликвий существует специальная процедура, которую он не выполнил. Если залог можно и не требовать, так как вы все-таки владелец, то пригласить в специальную комнату для демонстрации и выдать вам перчатки, думаю, следовало. Поскольку доставать такие дорогие вещи прямо в зале небезопасно, как и брать в руки реликвии без соответствующих мер защиты от случайного присвоения. Далее, самые дешевые товары на первом этаже — наперстки по одному золотому и двадцать серебряных. Простые иглы стоят по два золотых. И еще, кроме нашей лавки, в городе недавно открылись «Огни Скайленда», где тоже продаются светочи.