— Еще раз повторяю, что никогда не знал об этом. Был уверен, что Пол в очередной раз знакомит вас с какими-то журналистами и передает на них характеристики.
— Зачем вы губите меня? — хрипло сказал Моначино. — Вы же понимаете, чем все это для меня может кончиться.
— Я гублю вас? Да вы с ума сошли! Зачем мне это надо? Вы же знаете, как я отношусь к вам, ценю ваш опыт и инициативу. Не в моих правилах обманывать руководство, но все же ради вас я пойду на это. Я не стану указывать на серьезные ошибки, которые вы допустили в процессе подготовки операции, возьму всю вину на себя. А сейчас идите и пишите. Только ничего не скрывайте. Завтра утром жду письменного объяснения.
Моначино понял, что надеяться ему не на что.
Бангкок, 16 июля 1984 года.
Естественно, Энтони Пол ничего не знал о скандале в американском посольстве. И даже узнав о нем, вряд ли бы заинтересовался подробностями. Он сделал свое дело и получил за все. А остальное его не касается. Он занялся другими проблемами.
Пол пригласил Лестера в один из самых дорогих ресторанов Бангкока «Нейвл таверн», расположенный рядом с американским посольством. Надо на первой же встрече показать этому корреспонденту товар лицом, пусть знает, с кем имеет дело.
Сидевший в холле в ожидании посетителей хозяин и скучающие официанты сразу же преобразились, увидев у входа Энтони. Здесь он был частым гостем, его знали как щедрого и любящего хорошо поесть клиента.
— Добрый вечер, сэр, — сказал вышедший ему навстречу хозяин. — Ваш столик, как всегда, свободен.
— Принесите побыстрее содовой со льдом, уж больно сегодня жарко.
— Извините за опоздание, господин Пол, — сказал Майкл, садясь за столик. — Еле выбрался из затора.
— Ладно, не беда. Только я очень попрошу вас называть меня по имени. Тони, вот и все. «Господин Пол», — это уж слишком официально. Так ко мне обращаются только администраторы гостиниц, метрдотели ресторанов и банковские служащие. Для вас и всех остальных друзей я — Тони. Разрешите и вас называть по имени. Закажем что-нибудь поесть и бутылочку вина.
Вскоре появилась еда, вино разлили по бокалам. Пол, пристально взглянув на Майкла, сказал:
— Я предлагаю выпить за твои успехи, чтобы тебе здесь сопутствовала только удача. Кстати, я слышал, что тебя интересует Кампучия. Есть что-нибудь новое?
— Пока нет, через неделю собираюсь поехать на границу. Поговорю с беженцами, посмотрю собственными глазами.
— Бесполезное занятие. Беженцы ничего не знают, а полпотовцы держат язык за зубами. Информацию о Кампучии, дорогой мой, можно получить, и не выезжая из Бангкока.
— Каким образом?
— Очень просто. В двухстах метрах отсюда есть одно здание. Там знают все, что делается в Кампучии.
— Американское посольство?
— Конечно. Гролл — прекрасный парень, мой старый приятель. Обратись к нему, и он познакомит тебя с ребятами, которые занимаются кампучийской проблемой. Они тебе подготовят все нужные материалы. Обрабатывай их и пиши статьи, зачем еще куда-то ездить? Ну и Гроллу, конечно, помочь нужно. Будешь делиться с ним информацией. Это же тебе ничего не стоит.
— Как я понял, ты предлагаешь мне писать статьи по чужим материалам. Вроде как бы под диктовку.
— При чем тут диктовка? Это официальная информация посольства, и оно заинтересовано, чтобы американский читатель получал именно эти сведения, а не то, что пишут о Кампучии русские и вьетнамцы. Я тебя не понимаю…
— Я считаю своим долгом давать в газету объективную информацию. Никогда не поставлю под материалом с недостоверными данными своей подписи. Я с удовольствием ознакомлюсь и с посольской информацией, но что и как писать — это уже мое личное дело.
— Конечно. Но с Гроллом ты поддерживай отношения. Он неплохой парень и всегда готов помочь. А уж если все-таки поедешь на границу, то будь осторожнее.
— Боишься, что меня похитят, как Питера Лайлеса?
— Как Лайлеса? Его никто не похищал, тут совсем не то.
— Значит, ты считаешь, что он приехал в последний раз в Таиланд только для того, чтобы уйти через Кампучию во Вьетнам?
— Не я так считаю, на этот счет есть конкретная и достоверная информация.
— Откуда?
— Ну ты уж прости меня, Майкл, но на этот вопрос я не отвечу. Источники не выдаю даже в пьяном виде, таково мое правило. Это хорошо знают мои друзья и доверяют мне. Поэтому я и богат информацией. Кстати, ты что, уже начал разыскивать Лайлеса?
— Нет, не знаю, с чего начать. Дело сложное. А теперь, после твоего рассказа, думаю, что заниматься этим делом бесполезно.
— Конечно. А потом это очень опасно. Представляешь, что будет, если об этом узнают? Ты что, действительно не понимаешь? Тебя посчитают агентом ЦРУ, который получил задание расправиться с предателем и с этой целью ведет поиски. Тебя же моментально ликвидируют…
«Что-то уж больно примитивно, — подумал Майкл. — Неужели он считает меня окончательным дураком? Ладно, пусть они с Гроллом думают, что я испугался. Хоть мешать не будут».
— Наши противники агрессивны и бесцеремонны. Американцев просто ненавидят. Учти это.
— Спасибо, что предупредил, а то действительно можно попасть в беду.
Покончив с едой, Пол отвалился от стола и достал из кармана сложенные вчетверо листы бумаги.
— Посмотри-ка, вот это действительно интересно. Можешь забрать и почитать дома. Потом скажешь свое мнение.
— Зачем, это я могу сделать и сейчас. Всего четыре страницы.
Майкл стал читать. Пол внимательно следил за выражением его лица.
— «Зачем русским нужно торговать с Таиландом?» Интересный материал. Это что, ты написал?
— Да.
— Будешь публиковать?
— Тут есть некоторые сложности.
— Не поверю, чтобы тебе было сложно это напечатать в одном из гонконгских журналов.
— Не в этом дело. Недавно уже публиковал подобный материал. А теперь удалось получить новые сведения. Мне уже неудобно писать о том же, тем более в журналах, которые дают много материалов на такую тему. Вот если бы кто-нибудь взялся под своим именем опубликовать его в другом издании.
— А зачем это тебе нужно, Тони?
— Понимаешь, хочу еще раз насолить русским… Слушай, какая тебе разница? Пусти ее под своим именем, я отблагодарю тебя не на словах, а на деле… В данный момент эта статья очень нужна Америке.
— Откуда ты знаешь, Тони, что нужно Америке? Скажи лучше прямо, что это нужно Гроллу.
— Ну даже если это и так, что здесь плохого? Подумай, от чего ты отказываешься. Направить в Лос-Анджелес уже готовую статью да еще и получить за это деньги.
— Какие деньги? Ты разве не знаешь, что корреспонденты американских газет получают только жалованье, гонорар за статьи им не выплачивают?
— Тем более. Как только материал появится в газете, я переведу на твой счет двести долларов.
— Вы что же, хотите все-таки меня купить? Сначала Гролл, а теперь и ты? По-моему, я ясно дал понять, что не продаюсь.
С этими словами Майкл бросил на стол несколько купюр, встал и пошел к выходу. Пол остался сидеть с листками бумаги в руках.
Араньяпратет, 24 июля 1984 года.
Лагеря кампучийских беженцев произвели на Майкла удручающее впечатление. Наспех построенные бараки, брезентовые палатки. Изможденные женщины в лохмотьях, плачущие полуголодные дети. Повсюду грязь, нечистоты.
Дик подходил к беженцам, беседовал с ними. Видно было, что он здесь не впервые. Взрослых он угощал сигаретами, детям раздавал леденцы. Достал из сумки прихваченные на дорогу бутерброды, отдал какой-то женщине с грудным ребенком.
— Узнал что-нибудь интересное? — спросил его Майкл.
— Да нет, все одно и то же. Ругают вьетнамцев, прославляют Сианука и Кхиеу Самфана. Видимо, полпотовцы здорово промывают им мозги. Тут еще встречаются и так называемые «платные источники». За десять бат и пачку сигарет будут тебе целый час рассказывать о «положении в Кампучии». Такого наговорят, только слушай. Подробно расскажут о «зверствах вьетнамцев» и о «победах полпотовцев». Хотя сами уже лет пять не были в стране. Этих людей учат, что говорить. Ну хватит с нас лагерей, поехали.