— Может нам стоит уйти.

— Хорошая идея, — парировал Бен, немедленно перемещаясь со мной, так что мы больше не загораживали входную дверь.

Именно тогда папа сделал то, что делал папа, когда что-то угрожало выбить у него почву из-под ног.

Немедленно вышел из ситуации.

И в данном случае он не посмотрел ни на одну живую душу — даже на женщину, носящую его ребенка, стоящую рядом с ним, не на дочь, с которой пришел повидаться, вышел прямо за дверь.

— Это была очень плохая идея, и мне так жаль, — тихо произнесла Крисси, двигаясь за ним.

— Опять же, ты не должна ни за что извиняться, — произнес Бен.

Она кивнула ему и смущенно взглянула на меня, опустив подбородок, чтобы попрощаться, но я ей не позволила вот так просто уйти.

Когда она проходила мимо меня, я схватила ее за руку.

Она остановилась и подняла на меня глаза.

— У меня будет брат или сестра?

Надежда вспыхнула в ее глазах, и я еще больше разозлилась на своего отца, потому что, увидев ее надежду, поняла, что она хотела, чтобы все прошло намного лучше, чем на самом деле. Я также поняла, что дать ее ребенку семью было для нее важно. Так что я поняла, если я когда-нибудь узнаю ее получше, вероятно, мы сможем стать с ней подругами.

— Сестра, — ответила она.

Я улыбнулась ей. Это было то немногое, что я могла ей дать, прошептав:

— Тебе, наверное, нужно идти, но позвони Энцо-младшему. Возьми у него мой номер телефона. Оставайся на связи.

Блеск наполнил ее глаза, и она прошептала в ответ:

— Я думала, это будет приятный сюрприз. Я бы никогда не поехала с Энцо, если бы знала…

Я оборвала ее, крепче сжав ее руку.

— Прости, что так получилось. Но я действительно желаю тебе всего наилучшего, чтобы моя младшая сестра появилась на свет.

Она кивнула и сжала мою руку в ответ, тихо сказав:

— Спасибо, Франческа. И я позвоню твоему брату. Возьму у него твой номер телефона.

— Хорошо, — ответила я. — Теперь сделай так, чтобы отец в безопасности доставил вас двоих домой, — приказала я, опуская взгляд к ее животу.

Она улыбнулась мне, на этот раз без блеска в глазах, снова кивнула и поспешила к двери.

Как только дверь закрылась, Бен заявил:

— Истинная, черт побери, Фрэнки.

Я посмотрела в его сторону.

— Что?

— Твой лучший выбор — держаться подальше от этой ситуации, которая прямо сейчас не очень хороша с прогнозом того, что все станет по-настоящему чертовски запутанным, но ты сказала ей, чтобы она оставалась с тобой на связи.

— Она носит мою младшую сестру, — ответила я.

— Да. Истинная, бл*дь, Фрэнки.

Именно тогда я разобралась с выражением его лица.

Поэтому улыбнулась.

Бен не улыбнулся.

Он приказал:

— Иди сюда, Франческа.

Наше счастливое воссоединение, как ни странно, задержалось из-за безумия, я немедленно сделала то, что он мне сказал.

* * *

— Фрэнки, tesorina, остановитесь.

Я закрыла глаза, вынула член Бенни изо рта и неторопливо открыла глаза и посмотрела наверх.

Это было после сцены с папой, время для хорошего воссоединения после плохого, когда все началось не очень хорошо.

И все это было на моей совести.

Возможно, это было вызвано визитом папы и его новостью. Это также могло быть из-за того, что он сказал, что я подцепила лучшего Бьянки.

Но в основном это было связано с тем, я подумала, что мне давно пора заняться кое-чем, чего я не делала с тех пор, как мы с Бенни занялись физическими упражнениями в постели.

Он часто лизал мою киску, каждый раз добиваясь впечатляющих результатов.

Либо из-за того, что я бессознательно избегала этого, либо из-за того факта, что Бен руководил всем в постели (полностью), я не отвечала взаимностью.

Так вот, я решила ответить.

И я была так напряжена, думая, что он знал от Винни, что у меня это плохо получается, беспокоилась, что он думает так же, поэтому слишком старалась.

Я открыла глаза и посмотрела в его сторону, вот оно. У меня это плохо получалось. Лицо Бена совсем не походило на тот темный голодный взгляд, который я привыкла видеть, когда мы находились в постели.

— Иди сюда, детка.

Я не хотела идти.

Мне хотелось схватить свой телефон и убежать в ванную, запереться там и существовать на пицце и китайской еде на вынос, пока не узнаю, что Бенни ушел и принял решение никогда больше со мной не встречаться.

— Фрэнки, иди сюда, — повторил Бен.

Я все еще не двигалась, потому что застыла от унижения.

Я много раз испытывала смущение в своей жизни.

Например, когда мне было семь лет, и моя мама надела в церковь черное облегающее платье с запахом, в котором было такое глубокое декольте, что почти виднелись соски, у отца Патрика глаза чуть не вылезли из орбит, когда он начал служить мессу и увидел мою маму. Не говоря уже о том, когда он произносил слова, его лицо выглядело таким напряженным, я понимала, что он был недоволен моей матерью и тем фактом, что все мужчины уделяли больше внимания ее груди, чем его проповеди.

Кроме того много раз мой отец сталкивался с кем-то, с кем он не слишком ладил, не имело значения, где мы находились в этот момент — на игре «Кабс», в «Бургер Кинг», он не собирался игнорировать этого человека. Он подкалывал с сарказмом, парень отвечал ему тем же, и все выглядело не очень красиво. Однажды он даже подначивал мужчину, который пришел со своей женой и детьми и по выражению лица того мужчины, было понятно, что он не хотел, чтобы его втягивали в это дерьмо. Но папа не отступил до тех пор, пока у мужчины не осталось другого выбора, кроме как принять словесный вызов отца.

Закончилось все совсем плохо для обоих мужчин, папа не только сделал это на глазах у своих детей, не задумываясь, он подтолкнул этого человека сделать то же самое на глазах его семьи.

Но даже при всем этом, что еще хуже, я никогда не была так смущена, как сейчас.

Это, конечно, заставило меня замереть, увековечив мое смущение, понимая, что я стою на четвереньках рядом с членом Бенни, неподвижно уставившись на него.

— Черт, — пробормотал Бен, согнулся пополам, схватил меня под мышки и подтянул к себе. Он перекатился и накрыл меня своим телом.

— Кажется, мне нужно в ванную, — прошептала я, уставившись ему в глаза, скорее всего, как олень на дороге пялился на свет фар.

— Нет, не нужно. Тебе нужно поговорить со мной. Что, черт возьми, с твоей головой?

Мой взгляд переместился к его уху.

Его рука поднялась к моему подбородку, он приказал:

— Фрэнки, посмотри на меня.

Я посмотрела на него.

— О чем ты думаешь? — спросил он.

— Я не сильна в минетах, — призналась я.

— Почему? — спросил он, и я моргнула от абсурдности его вопроса.

Если бы я знала почему, у меня бы получалось намного лучше.

— Почему? — повторила я, не зная, что еще сказать.

— Да, почему?

— Э-э… Думаю, тебе не нужно объяснять причины, Бенни, — указала я на очевидное, но даже высказав свое мнение, мне совсем не хотелось, чтобы он объяснял мне причины, почему я не сильна в минетах.

Он покачал головой, сказав (то, чего я боялась):

— Ты хочешь, чтобы я объяснил, я объясню, милая. Но сейчас я хочу знать, как ты заводишься и выкладываешься по полной, теряешь контроль от поцелуя, но тут же напрягаешься, как только хочешь насытиться моим членом.

— Потому что я в курсе, что ты знаешь, что у меня это плохо получается, — объяснила я.

— Ладно. Есть еще что-то?

— Разве этого недостаточно?

Что-то промелькнуло в его глазах, я не уловила, он спросил:

— Это дерьмо с твоим отцом пожирает тебя сейчас?

Я кивнула.

— Что-нибудь еще? — продолжил он.

Мой голос звучал испуганно, передавая мои ощущения, когда я напомнила ему:

— Он сказал, что «подцепила лучшего Бьянки».

— Думаю, твой отец уже доказал, что он мудак, детка, — ответил Бенни.

— Твой комментарий, Бенни, более мудацкий, чем обычный мудак, — отметила я.