— И прямо сейчас, чтобы закончить эту конкретную дискуссию, я смогла бы заниматься бизнесом и на улице.

— Неважно, — пробормотал он, но в голосе все еще слышался смех.

— Ладно, мне пора на встречу.

— Cara.

От его внезапной перемены в тоне я остановилась как вкопанная в коридоре медицинского офисного здания.

— Что? — прошептала я.

— Собранный чемодан стоит у двери.

Мое сердце подпрыгнуло, но рот тут же заявил:

— Ну, я не доверяю тебе собирать мои вещи. Ты бы все помял.

— На то они и вещи, Фрэнки. Просто берешь и бросаешь все барахло в чемодан и закрываешь. Чемодан застегнулся, ты преуспел.

— Бен, от одной мысли бросить вещи в чемодан, не складывая и не продумывая стратегию размещения, у меня мурашки бегут по коже.

— Тогда хорошо, что ты сама собрала свое барахло.

— Знаю.

— Нет, Франческа. — Его голос был глубоким, низким и наполненным смыслом. — Хорошо, что ты собрала свои вещи.

Мой голос звучал тихо и в то же время со смыслом, когда я ответила:

— Знаю.

Он секунду молчал, возможно, обдумывая мои слова, потом спросил:

— Ты можешь примерно сказать, когда будешь у меня дома?

— Учитывая мое расписание, может мне стоит прийти в ресторан, взять у тебя ключи, пойти к тебе домой и встретиться там, когда ты освободишься.

Об этом я думала в течение последних нескольких часов с тех пор, как вышла из номера. Это были не очень хорошие мысли, в первую очередь потому, что все скорее всего знали, что я бросила его, хотя его семья заняла нейтралитет, другие могли не быть такими уж нейтральными. И когда дело дошло до пиццерии, эти другие могли оказаться там.

Это тоже были нехорошие мысли, потому что Бенни работал допоздна, а я хотела его увидеть, но мне также нужно было поспать.

Возможно я бы вздремнула, пока он был в ресторане.

— Э-э… милая, ты вернулась ко мне. Я сегодня не работаю, — сказал Бенни, прерывая мои мысли.

— Ты вызовешь Винни-старшего на замену? — поинтересовалась я, сама не зная, как к этому отнестись, потому что Бьянки не сразу узнают о моем возвращении.

— Нет. Мэнни может прикрыть кухню на день или два. Он иногда так делает, когда я беру выходной, и он ничего там не портит на моей кухне. Однако в долгосрочной перспективе он не может там работать.

Я нашла эту новость интересной.

У меня не было времени выяснять, почему она меня заинтересовала.

У меня было время только на то, чтобы сказать:

— Хорошо.

— Я позвоню Мэнни, приеду в ресторан, удостоверюсь, что у него все хорошо. Итак, еще раз, когда я тебя увижу?

— Около шести.

— Хорошо. Тогда увидимся около шести.

Внезапно я почувствовала себя невероятно счастливой и не смогла удержаться от того, чтобы не сказать ему «Ага».

— Да. — Ввернул он мне.

Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Увидимся, Бенни.

— До встречи, Фрэнки.

Я отключилась и посмотрела в конец коридора, где Трей, мой торговый представитель, стоял, склонив голову к своему телефону, водя по нему пальцем, с раздраженным выражением на лице.

И подумала: «Да пошел он». Я хорошо справлялась со своей работой, несмотря на то, что в течение четырех месяцев находилась в простое, уткнувшись носом в информационные листовки для пациентов, брошюры компании, отчеты о прошлых продажах и оценки команды.

Ему придется смириться с этим.

Я собиралась задержаться в этой компании.

Или, по крайней мере, на следующую минуту.

Что будет после этого, мы посмотрим.

У меня порхали бабочки в животе, пока я испытывала приятно-неприятные (или неприятно-приятные) воспоминания, паркуя машину перед домом Бенни.

Я глубоко вздохнула, взяла свою сумочку и компьютер и вышла из арендованной машины.

Стоило мне выйти из машины, будто она обладала ясновиденьем, потому что я увидела миссис Замбино на крыльце ее дома в сапогах на высоком каблуке, с поднятыми волосами, со скрещенными на груди руками, прикрытой свитером, который, я была почти уверена, видела знаменитость в журнале «Юс» за прошлую неделю.

На миссис Замбино свитер сидел лучше.

Она смотрела на меня с суровым выражением на лице.

Ну, вот и все. Хотя семья Бенни сохраняла нейтралитет, как Швейцария, но миссис Замбино явно на меня злилась.

Я проигнорировала ее насупленное выражение, жонглируя сумками, с энтузиазмом помахала ей рукой, прокричав:

— Привет, миссис Замбино!

Ее тело раздраженно дернулось, затем она молча развернулась и вошла в дом.

Я сделала мысленную пометку, что мне нужно поговорить с миссис Замбино, повернула к дому Бенни.

Я была уже на верхней ступеньке крыльца, когда дверь распахнулась.

Затем уже не была на верхней ступеньке крыльца, потому что рука Бенни метнулась вперед, обхватила меня за талию и втащила внутрь.

Дверь захлопнулась примерно за секунду до того, как я врезалась в стену фойе Бена, прижатая телом Бенни.

— Диван или кровать? — спросил он, его глаза находились в дюйме от моих, и у меня запульсировало между ног.

— Ч-что? — Переспросила я, не в состоянии осмыслить происходящее достаточно быстро, чтобы дать соответствующий ответ.

— Кровать, — пророкотал он, его глаза опустились на мои губы. — Там много места. Мы разложим диван, когда я сосредоточусь.

Когда он сосредоточится?

Что это значит?

У меня не было возможности спросить. Моя сумочка и сумка с компьютером уже лежали на полу, рука была зажата в руке Бенни, и он тащил меня к лестнице.

Когда мы добрались до лестницы, у меня все еще не было возможности спросить, так как мне пришлось сосредоточиться, чтобы не врезаться лицом в ступеньку.

После этого мне пришлось сосредоточиться на том, чтобы не споткнуться в коридоре.

Затем мне пришлось сосредоточиться, чтобы оставаться в вертикальном положении, когда Бен развернул меня лицом к себе, спиной к изножью кровати, стянул с меня плащ вместе с блейзером и отбросил их в сторону.

Только тогда я хлопнула руками по бедрам, посмотрела ему в глаза и рявкнула:

— Ну, привет, Бенни Бьянки.

Его ответом было рука у меня на груди, а потом толчок.

Я тихонько вскрикнула и упала спиной на кровать.

Бенни меня толкнул.

Затем его губы коснулись моих.

А потом он поцеловал меня.

Наконец-то до меня дошло, что это горячо, все это, начиная, как он втянул меня в дом. Поцеловал и мне нравилось, какой он на вкус. Поэтому я обвила его руками и поцеловала в ответ.

Если бы у меня было время подумать об этом в тот день (чего у меня не было), я бы подумала, что первый раз испытала неконтролируемые эмоции, потребность и том факте, что не трахалась более семи лет. Я трахалась с Бенни Бьянки, и все это объясняло, почему все прошло так быстро, горело так ярко и было так приятно.

Но, к счастью, у меня не было времени подумать об этом. Потому что, если бы я подумала, начала бы беспокоиться, когда страсть поутихнет, секс перестанет быть таким обжигающим, и у меня будет достаточно времени погрузиться в свои мысли, как это было с Винни. Задаваясь вопросом, правильно ли я все делаю в сексе. Задаваясь вопросом, нравится ли ему то, что я делаю, возбуждаю ли я его, или он возбужден, готов и совершает просто движения, чтобы войти в меня и закончить все побыстрее.

Если бы у меня было время подумать об этом, это бы засело у меня в голове, и все свелось бы к тому, правильно ли я все делаю с ним в сексе, я давно не практиковалась или вообще никогда не обладала нужными навыками, и нравилось ли Бенни то, что я делаю.

У меня не было времени подумать об этом в тот день, и у меня действительно не было времени думать об этом в тот момент.

Потому что Бенни был человеком действия. Мне следовало догадаться об этом, учитывая, что он еще в молодости редко упускал возможность.

Я находилась в его постели без швов на животе, он скучал по этому.