* * *

Было уже больше пяти, когда я вышла из офиса Ллойда.

Не потому, что у нас было подробное стратегическое совещание, каким образом я могла бы продолжать выполнять свою работу из домашнего офиса в другом городе. А потому что Ллойд воспринял нашу встречу как возможность получить от меня информацию абсолютно обо всем, чем я занималась.

Он хотел проверить как дела. Не потому, что у него были какие-то проблемы с тем, как я вела бизнес. Нет. Он готовился к удару, поэтому ему нужно было четко знать, куда будут бить и как отбивать.

К тому времени, как я вернулась в свой кабинет, Тэнди уже ушла. Я проверила электронную почту, разобрала кое-какие вещи на своем столе, затем выключила компьютер, взяла свой мобильный и покинула кабинет. Не нажала «Вызов Бенни», пока не оказалась в лифте и сделала это только потому, что вошла в лифт одна.

— Что он сказал, детка? — услышала вместо приветствия.

Он хотел, чтобы я сообщила ему хорошие новости. Он также хотел, чтобы моя задница находилась в его доме в Чикаго.

От этого я стала намного счастливой.

Мои новости не прибавляли счастья.

— Он сказал, что у него с моим решением нет проблем, но такого никогда не было в истории компании, ему придется обсудить с мистером Бергером, — сказала я ему. — Он также сказал, что обсудит на этой неделе и даст мне знать.

— С его «без проблем» действительно ли тебе показалось, что у него с этим не будет проблем?

Вопрос Бена сообщил, что Бен был не глуп, но я это уже знала.

— Он точно не хлопал в ладоши и не поздравлял меня с развитием моих отношений с мужчиной, которого я люблю.

Я услышала улыбку в его голосе, несмотря на то, что дальше он сказал совсем серьезно:

— Значит, ты понятия не имеешь, поддержит ли он тебя.

— Я знаю, что он хорошо ко мне относится и не хочет меня терять. Как это будет передано, когда он обратится к Бергеру, я понятия не имею.

— Итак, никаких ответов, просто на шаг ближе к ответам, — пробормотал он.

— Ага, — ответила я.

— Ты будешь ждать их решения или спланируешь все заранее?

— Сегодня вечером я буду просматривать онлайн-объявления о вакансиях, поедая свою постную еду.

Голос Бена звучал удивленно, когда он спросил:

— Ты ешь постную еду?

Я ухмыльнулась в телефон, когда дверь лифта открылась.

— Нет, милый. Я, наверное, заскочу к «Арби».

Последовала минута молчания, прежде чем он пробормотал:

— Мне нужно, чтобы моя детка была дома, чтобы я мог ее лучше кормить.

Так вот, от этого у меня потеплело на душе.

— Минута за минутой, Бенни, — мягко сказала я, идя через парковку к своей машине.

— Минута за минутой, детка, — ответил он. — Мне нужно вернуться на кухню.

— Хорошо, Бен.

— Пока, cara.

— Пока, милая, люблю тебя.

— И я тебя.

Я ухмыльнулась отсоединившись. Затем открыла дверцу своей машины, забралась внутрь, держа телефон в одной руке, сумочку через плечо и сумку с компьютером в другой руке.

Я поудобнее устроилась, вставила ключ в зажигание и невидящим взглядом уставилась в лобовое стекло. Но от того, что я увидела, я сосредоточилась и не стала поворачивать ключ.

Тэнди, Сэнди и Дженни, с чертовой Мирандой (которая должна была работать на производстве) и парнем-айтишником, который пришел и настроил мой компьютер в мой первый день (его имя ускользнуло от меня), все стояли, сбившись в кучку, рядом с синей Honda CR-V.

И сборище не выглядело так, будто Тэнди уговаривала их все оставить как есть.

У меня было одновременное желание выйти поболтать с ними, но эта половина желания испарилась, как только зазвонил мой телефон. Я посмотрела на экран, телефон лежал на верхней моей сумочки на пассажирском сиденье, и увидела надпись — «Кэт».

Кэт оттаяла, хотя это не означало, что мы каждый день болтали как подружки о том, что на нас надето, каких горячих парней мы видели и как к нам относились наши мужчины.

Я была рада за нее и Арта, что они бросили бухать по-черному, потому что всегда хотела поддерживать с ней связь. Семья разрасталась как сумасшедшая, пока Кэт и Арт пили, им было наплевать на свой брак, свое будущее и на то, какое будущее они могли бы дать своей семье, меня гораздо больше тогда взволновала возможность, что они принесут в мир больше крови Кончетти, чем запутанные связи, которые связывают моих брата и отца.

Я схватила телефон, ответила на звонок и поздоровалась:

— Привет, детка.

— Ну что ж, это случилось. Папина сучка родила нам младшую сестру. Ее зовут Домино.

Я моргнула, глядя на ветровое стекло, затем спросил:

— Домино?

— Именно, — ответила она. — Дом… ми… чертовое… но.

О, Боже. Я даже бы не рискнула начать перечислять, как злые дети могли бы высмеивать ее за это имя.

О чем они думали?

Кэт ворвалась в мои мысли.

— Хочешь еще последних новостей?

Чего я хотела, так это узнать, почему Крисси не позвонила мне, чтобы поделиться хорошими новостями, и, что более важно, почему она не проконсультировалась со мной по поводу имени.

У меня не было возможности сказать это Кэт.

Кэт продолжала:

— Последний чувак мамы бросил ее, и она осталась без пятнадцати тысяч долларов, потому что купила платье и не может вернуть его назад, как и остальное дерьмо.

У меня отвисла челюсть, и несколько секунд я не произносила ни слова. Я не могла в это поверить. Ни один из других мужчин ма не бросал перед свадьбой. Да, никогда.

Я взяла себя в руки, чтобы спросить:

— Он ее бросил?!

— Очевидно, она не сообщила ему, что до него у нее было еще четверо, и он не испытал той любви к надписи, которую увидел.

— О Боже, — прошептала я.

— Она напугана, — продолжила Кэт. — Сказала Нэт, что он любовь всей ее жизни, и что она не может быть рядом с ним, поэтому она переезжает обратно в Чикаго. Нэт рассказала Энцо, который в настоящее время отсиживается где-то, скрываясь от всех сумасшедших сук в своей жизни, а теперь еще и от мамы. Он рассказал мне о маме. И мы все знаем, что это означает, что она облажалась с точки зрения денег, и ей нужно отсидеться у кого-нибудь, кто бы оплачивал ее счета.

Внезапно мне стало интересно, может Бенни переедет в Индианаполис ко мне, хотя бы временно.

— Излишне говорить, что я не отвечаю на ее звонки, — продолжала Кэт.

— Вероятно, это хорошая идея на какое-то время, — пробормотала я, имея в виду примерно восемь месяцев.

— Она может изменить планы и отправиться в Инди, так что это мое тебе дружеское, сестринское предупреждение, чтобы избежать дерьма с ней.

— Она не сможет здесь остаться, потому что меня здесь не будет через несколько месяцев, — сообщила я ей.

— Что? — спросила она.

— Я переезжаю обратно в Чикаго, буду жить с Бенни.

Это вызвало тишину, которую, как мне показалось, я могла прочесть.

Поэтому решила заняться этим позже и начать с самого начала.

— И Кэт, Крисси не стерва. Она действительно милая. Я думаю, она любит папу, знаю, что она в восторге от своего ребенка. Итак, она назвала ее странным именем. Мы будем знать ее Минни или как-то еще.

Кэт не ответила.

— Но я с тобой по поводу ма, — продолжила я. — Ты должна сосредоточиться и тоже завести ребенка, может искусственным путем, но надеюсь, не назовешь его Пасьянсом, и я поддержу твою игру с нашей мамой, если она позвонит. И Бен никогда в этой жизни не позволит ей жить у него в доме. Он не самый большой поклонник мамы и папы, так что, к счастью, я смогу его попросить ответить ей один раз, ему будет насрать, но он выскажет все. Он во всем меня поддерживает, думаю, что ему действительно понравится, если я скажу Нинетт двигаться дальше. Если Нэт возьмет ее к себе, то это ее проблема.

Кэт продолжала молчать.

Я проигнорировала ее молчание, продолжая бормотать.

— С этим нам приходиться жить — растущая семья сумасшедших, половину времени раздражающая, постоянно выводящая из себя, но, несмотря на это, мы любим друг друга. Я никогда по-настоящему не понимала этого до недавнего времени. Понимаю, все у нас могло бы быть лучше. Мы все могли бы принимать лучшие решения. Но думаю, каждый на этой планете, вероятно, может сказать о себе то же самое. У нас есть то, что есть, и если мы принимаем это, каким бы безумным оно ни было, устанавливаем границы, с чем можем справиться, помня, что в этой гремучей смеси присутствует любовь, то у нас все будет хорошо.