– Что ж. Быть может, когда-нибудь встретимся.

Ага, столкнёмся в городе-миллионнике.

– Или нет.

– Или нет.

– Или нет, – Мира вздохнула. – В любом случае, было круто.

Она смотрела себе под ноги. Заметила по движению воздуха, как высокий изящный силуэт приблизился к ней, замер. Опущенная голова Теодора почти дотрагивалась до лба Миры. Ей казалось, её вот-вот поцелуют. Всё её существо этому почему-то противилось.

Краем глаза Мира уловила, как перед её лицом качнулась чёрная прядь – Теодор стоял почти вплотную. Ещё немного, и они бы соприкасались телами. Локон, спускающийся к груди Миры, заправили за ухо прохладные пальцы.

– Рыжая, – проговорил Теодор с восхищением. – Это первый раз, когда я вижу тебя при дневном свете. А ты оказалась рыжей.

Мира вопросительно подняла голову и сузила глаза.

– У тебя волосы медью на солнце отдают, – объяснил он.

Мира посмотрела на него. Она не понимала, что не так, но и оторваться тоже не могла.

О, не надо. Иди, Теодор. Иди.

И он, открыв дверь, вышел за порог.

– Поддаться искушению, если хочется, – голос Миры заставил его остановиться. – Так звучит четвёртое правило. Прощай, Теодор Вермеер.

Мелкие капли на лобовом исчезали под взмахами стеклоочистителей. В этом году сезонные осадки больше походили на недоразумения. Дождь и вовсе иссякнул, едва Мира в компании подруг вырулила к главной автостраде на своём новеньком Land Rover.

– Обожаю горький запах кожаного салона, – Грейс выкрутила ручку магнитолы. Музыка из динамиков зазвучала громче.

– На скорости вжимает в мягкое сиденье, – подхватила Ева. – Рычащий звук мотора пронизывает, заворачивается воронкой.

– Мотор рокочет! Зверь! Хищник. Его выпустили из заточения на свободу!

– Он управляет дыханием дороги. Я хватаю ртом воздух от взрыкивания под капотом.

– Пятьсот семьдесят лошадей! Я начинаю возбуждаться.

Мира лишь хихикала, позволяя девушкам поддразнивать её.

После проблемной тачки новая машина казалось крылатой и лёгкой. Хотя Мира немного дулась, что никто, включая родителей, не поддержал её идею купить габаритный ram pickup.

Дрю, разделяющая заднее сиденье с Ева, прикрыла ладошками уши. Невзирая на кураж в салоне авто, она продолжала читать вслух.

– «"Я никогда его не любила", – сказала она, явно через силу. "Даже в Капиолани?" – неожиданно спросил Том. "Да". Снизу, из бальной залы, на волнах горячего воздуха поднимались приглушенные, задыхающиеся аккорды. "Даже в тот день, когда я нёс тебя на руках из Панчбоул, чтобы ты не замочила туфельки?". В его голосе зазвучала хрипловатая нежность. "Дэйзи?"».

– Долго ещё? Меня уже укачивает твой бубнёж, – Грейс покосилась на Дрю в зеркало заднего вида.

– Не получается сосредоточиться, – пожаловалась та. – Если не сдам работу в понедельник, мне конец. «"Я никогда его не любила", – сказала она, явно через силу»…

– Что за работа? – спросила Ева.

– Анализ художественного текста… Не знаю, чего от меня хотят…

Грейс расхохоталась.

– Начнём с азов. Итак. Что такое «азы»…

Общего веселья Дрю не поддержала. Запаниковав, она полезла в телефон.

– «Википедия» пишет: «В задачи анализа входит выявление структурных элементов целого, удобных для всестороннего рассмотрения, либо не нуждающихся в таковом по причине своей аксиоматичности или эмпирической очевидности…». Господи, что?

– Ты должна проанализировать не только сюжет книги, но и манеру воздействия автора на читателя, речевые стратегии, художественные формы, – пояснила Мира.

– В своё время я выбрала «Лигу выдающихся джентльменов», – заметила Грейс с самодовольством гуру. – Просто название понравилось. Как для порно.

– «… даже в тот день, когда я нёс тебя на руках из Панчбоул, чтобы ты не замочила туфельки…». А что, можно было выбрать фильм?

– Вроде снимали «Великий Гэтсби» с Ди Каприо, – вспомнила Ева.

– Да точно! – Дрю возликовала. – Давай я по фильму анализ напишу?

Она умоляюще уставилась на Миру, словно та могла ей разрешить.

– Боюсь, имелась в виду именно книга Фрэнсиса Фицджеральда. Но всё равно посмотри адаптацию. Вдохновишься на чтение.

Грейс иронично толкнула Миру локтём.

– Погляди на её вдохновлённую кислую мину.

Все, кроме Дрю, засмеялись.

– Дерзай, девочка. Ты второкурсница, тебе ещё пахать и пахать. За несданную работу не допустят к экзамену. А не допустят к экзамену – вылетишь из универа со свистом.

– Хватит быть такой злой, Грейс! Она и так себя накручивает.

– Пока юные умы учатся ценить хорошее кино, имеет ли значение что-то другое? – прокомментировала Ева. – Пусть пишет по адаптации.

– Дрю, ты выбрала лёгкую тему, – поддержала Мира. – И книга короткая. У тебя получится.

– Это тебе всё лёгкое! «Даже в тот день, когда я нёс тебя на руках из Панчбоул, чтобы ты не замочила туфельки…»

– А остаться дома всё это учить была не судьба? – Грейс устало надавила на свои веки.

– Ну нет уж! Зная, что вы тут развлекаетесь без меня, я бы точно не сосредоточилась на учёбе.

– Так, святая братия, – снова вмешалась Мира. – Тест-драйв окончен, мне тоже пора заниматься.

Все синхронно простонали.

– Весь кайф обломала!

– Разбила мне сердце!

– Если это из-за меня, я заткнусь.

Первой Мира отвезла домой Дрю. Затем – Еву.

По пути в общежитие Грейс позвонила отцу. Он был итальянцем, поэтому в беседе с ним Грейс время от времени кривлялась, переходя на родной ему язык. По большему счёту её итальянский был на уровне «vaffanculo» и «cazzo di merda». Но своими иностранными корнями она очень гордилась. Особенно после того, как наладила общение с отцом и взяла его фамилию пару лет назад.

Закончив разговор, Грейс закинула телефон в сумку и задрала рукав своей кожаной косухи. Многочисленные браслеты серебристо зазвенели, ударяясь друг о друга, и сползли вниз. Под ними открылось новое тату. Который день Грейс не могла насмотреться на своё предплечье.

– Как Теодор поживает? – спросила она в лоб.

Мира со всей искренностью пожала плечами.

– Я не знаю.

С момента их последней встречи прошло три недели.

– Поссорились?

Интересная версия. Такую приписку к случившемуся Мира не рассматривала.

– Да нет. Это всё ерунда была.

Автомобиль встал в ряд скопившихся на дороге машин.

– Переживаешь? – Грейс была серьёзна. Вопрос не из вежливости и без иронии.

– Ничуть.

– А Барнс?

– А что Барнс?

– Возвращаться не думает?

– Мне неизвестно, что он там думает, – в своей манере излагаться Мира уловила Теодора. Его приём просачиваться сквозь вопрос, миновав острые углы. Но Грейс снова спросила напрямую:

– А ты к нему?

– Разумеется нет.

Сейчас Мире казалось, она связалась с Барнсом от скуки. Возможно, интерес к нему так быстро иссяк, потому что Рида было легко заполучить. Он вместился в её жизнь незамысловатым сквозным этапом. А человек больше ценит то, что досталось ему с препятствиями.

Пробка постепенно рассасывалась. Вскоре машины перестали дёргаться и поплыли вперёд, чтобы рассеяться по дорожной развилке.

***

Искатель вышел на станции у моря и подбрёл к пустынной пристани.

– Прошу прощения, сэр. В котором часу отправляется морской трамвайчик? – спросил он случайного прохожего.

– Здесь таких не ходит, – небрежно ответили ему.

– Тогда где мне арендовать лодку?

– Такого тоже нет.

Искатель удивился.

– Как же люди переправляются на другой берег?

– Вплавь, – бросил прохожий, уже уходя.

Искатель сел на холодные серые камни у воды. Поговаривали, она способна пронизать покоем каждый дюйм души. Искатель же всегда относился к воде с тревогой. С виду та казалась безопасной – напускной образ, чтобы заманить в свои толщи. Погрязнув в ней, люди били по поверхности кулаками, барахтались, пока их медленно утягивало на дно. Вода несуетлива. Она ждёт, когда жертва сдастся, когда её пыл превратится в тишь да гладь. А затем принимает в свои объятия. Никто и никогда не будет над ней. Она – мощная сила, подминающая под себя, и редко кому удавалось вырваться из её власти. Искатель встречал таких людей. Их лёгкие горели от остатков воды, кожа была сморщена. Вода оставила свои отпечатки.