– Что ты наделала?

Он в самом деле обвинял её, будто это она на него напала?

Рассматривая грудь Миры, Теодор накрыл её ладонями, трепетно прошёлся по соскам подушечками пальцев, как если бы дотрагивался до произведения искусства. Он провёл носом между ними, осыпал каждую грудь поцелуями. То жаркими, то влажными, то лёгкими. Только потом вернулся к губам Миры. От изумления Мира почти не шевелилась. Едва у неё появились лишние силы, она обхватила Теодора за шею, словно он мог передумать и бросить её вот так. Выбившиеся из резинки волосы растеклись по плечам, электризовались от трения и липли к стене. Теодор целовался голодно, но его ладони на щеках были мягкими, невесомыми. Дрожащими пальцами Мира расстегнула рубашку и стянула её с Теодора. Одним плавным уверенным движением он развернул Миру лицом к стене, словно она ничего не весила.

– Мира, – вопрос звенел в его голосе.

Руки Теодора снова накрыли грудь, слегка сжали её.

– Мира.

– Да, – она столкнулась задницей с его пахом.

– Что «да»?

Мира схватила руку Теодора и опустила её между ног.

– Проверь сам. Проверь и узнай, хочу я тебя или нет.

Пальцы погладили её между мокрых складок. Шеи коснулось горячее дыхание, а затем и губы. Мира уронила голову на плечо Теодора. Выгнулась навстречу прикосновениям. Услышав, как вжикнула молния, она завела руки назад. Потянула Теодора за бёдра к себе, потрогала его член. Перехватив её ладони, Теодор зафиксировал их на стене. В этом было мало приказа. Скорее, просьба. Он достал из кармана презерватив, но едва развернув его, выкинул на пол. Следующий полетел за ним.

– Дьявол!

Наконец, он нашёл подходящего размера кондом.

Член коснулся бедра Миры, скользнул дальше и уткнулся во вход. Она поддалась назад. Лицо Теодора зарылось в её волосы. Казалось, он ещё не верил, что мог трогать её как хочется. И теперь, когда черта пересечена, он попытается насладиться тем, что так долго себе запрещал.

Теодор сразу начал двигаться, погружаться глубокими длинными толчками. Мира сжимала его. Царапала ногтями стену. Выгибалась, подставляя тело. Дико, первобытно. Рваные вздохи сотрясали её тело. Схватив Теодора за волосы, она приблизила его голову, требуя поцелуй. Его лицо было искажено желанием, выпущенным на свободу. Теодор оттянул её нижнюю челюсть, вынуждая Миру шире открыть рот. Мира застонала в поцелуй. Вибрация от звука отозвалась на языке, губах, внутренней стороне щёк. Взяв её ногу под колено, Теодор приподнял его и толкнулся немного глубже. Мира несогласно опустилась на обе ноги. Только так она могла подмахивать. Кровь грохотала в ушах. Теодор проскользнул пальцами вниз, нащупал чувствительную точку. Он поменял угол, и ощущения внутри Миры пульсировали, налились. Объятия Теодора стали крепче, как всегда бывает у самой грани. В ответ Мира вцепилась в его руки, испытывая на себе их всеобъемлющую силу. Живот лизали знакомые сладкие потоки извержений. Они преобразились в прерывистые судороги и рывки, и Мира, встав на цыпочки, сократилась в последний раз.

Несколько толчков, и руки Теодора стиснули её бёдра. До боли, впечатывая в своё тело.

Мира откинулась на его грудь, задыхаясь от восторга. Её лёгкие горели.

Даже лучше, чем я думала. Фантазии теперь казались такими блёклыми.

Теодор вышел из неё. Взял руки на стене Миры и плавно опустил их. К кончикам пальцев начала приливать кровь. Мира хотела повернуться, но Теодор обнял её, не разрешив двигаться. Прося языком тела дать ещё немного времени.

Наконец, она обернулась. Теодор уткнулся лбом в её лоб. Мира погладила его по волосам.

Придя в себя окончательно, они переглянулись. Хрупкий баланс между ними должен был вот-вот разрушиться.

Поцеловав её в плечо напоследок, Теодор отстранился. Застегнул брюки, надел поднятую с пола рубашку. Лицо снова стало нечитаемым. Его губы остались яркими, припухлыми после поцелуев. Только это напоминало о том, что только что произошло.

Теодор протянул Мире халат, которым она тут же прикрылась.

Они вели себя механически, словно забыли, как двигаться, как вести себя естественно.

– В ванную?

– Да, – согласилась она.

***

У порога Мира вдруг вспомнила важную вещь, которую всегда делала, покидая этот дом. Она достала из сумки привычный конверт. Теодор покачал головой.

– Нет.

Что нет?

– Не нужно. Мы ведь оба хорошо провели время.

Мира была уверена, что нельзя лишиться мыслей ещё сильнее. Но она зависла от прозвучавших слов. Вдобавок, ещё и покраснела.

Теодор дотронулся до её руки, заставив Миру задержаться. Она ждала то, что он собирался сказать.

– Я увижу тебя снова? – прозвучало почти робко. Будто он не смел и надеяться, что она захочет его видеть.

– Конечно, – для Миры не существовало другого ответа. – Я приду на следующей неделе. Мы договоримся, когда.

Планировать с Теодором встречи теперь казалось странным. На губах ещё не остыл вкус его поцелуя.

Пальцы на руле отбивали такт. Мчась по шоссе, Мира подпевала несущемуся из динамиков голосу рэпера:

– «Они просто патрулировали, а теперь хотят взять меня с поличным. Взять меня с поличным. Взять меня с поличным. Взять меня с поличным».

Косяки автомобилей выстраивались у светофоров, образовывая пробки. Но боевой дух Миры ничто бы не спугнуло. Даже солнце, восходящее над пышной пеной облаков, подмигивало ей.

– «Рядом с игровой приставкой – мой пистолет и полная обойма, чтобы отправить уродов в кому. Детка, ты не знаешь, я чумовой, как Крейзи Боне».

Водители с соседней полосы угрюмо косились на неё, явно не понимая, как можно быть такой жизнерадостной в чёртовы восемь утра.

– «Они надеются поймать меня с поличным, что ж, флаг им в руки. Потом на них запишут расовое профилирование. Хьюстон, Техас – проверьте мои номера. Остановите и проверьте мою тачку. Возьми меня с поличным, возьми меня с поличным. Возьми меня на моей грязной езде1».

Машина заглохла на следующем же светофоре.

– Не-ет, – простонала Мира, – ну нет, ну ты серьёзно, подруга?

В редакцию «Артазарт» она приехала с опозданием. Графика у неё не было. Но свободное от универа утро случалось нечасто, и Мира планировала хорошо поработать над новой статьёй.

– Ничего не говори, – предупредила она Лизу, чтобы отсеять атаку вопросами.

Редактор понимающе улыбнулась. О вечных трудностях коллеги с машиной она знала.

Утреннее происшествие заметно испортило Мире настроение. Откладывать в долгий ящик проблему уже было нельзя. После недолгих колебаний Мира набрала телефонный номер отца.

– Привет, пап.

– Милая! Рад тебя слышать. Как ты?

– Так себе.

– О нет. Опять?

– Ага. Сломалось. Заглохла прямо посреди дороги, а ты знаешь, как я от этого паникую.

– Какая по счёту поломка?

– Я в автосервис езжу как на вторую работу.

– А я предупреждал. Эта машина была старая уже на этапе покупки. Теперь и подавно.

– Это единственное, на что мне тогда хватало. И она не была таким уж барахлом.

– Я предлагал тебе свою отцовскую помощь. Но ты предпочла купить проблемную машину, зато сама.

– Ну, ты оказался прав. Как всегда.

– Сочувствую, дорогая. Стресс – не лучшее начало понедельника.

– Спасибо. Я просто хотела пожаловаться.

– Так что, ты теперь без колёс?

– Да вроде пронесло на этот раз, кое-как завелась и доехала. Но ещё одна поломка, и с меня хватит.

– Думаю, ждать не стоит. Кто знает, где ты застрянешь в следующий раз. А в этой вашей Америке без автомобиля как без ног.

– В этой нашей Америке? – передразнила Мира.

– Итак. Хочешь получить свой рождественский подарок пораньше?

– Ты же не собираешься сказать, что покупаешь мне автомобиль на Рождество?

– Ну, кто знает.

– Исключено! Я звоню не выпрашивать себе машину. Ты же помнишь, я самостоятельная девочка.