Дженни возмущенно выпрямилась.

– И вовсе не как будто, я не притворяюсь, – возразила она. – Мы часто ходим туда и смотрим на Макки. Это наша третья самая любимая игра.

Миссис Доусон начала было что-то говорить, но осеклась. Приложив щеку к затылку Дженни, она поинтересовалась:

– Почему вы зовете ее Макки?

Дженни тихо засмеялась.

– Один раз нам показалось, что мы увидели ее голову, только макушку, вот и назвали ее Макки. Мы сами придумали ей имя – Керри и я.

– Понятно, – кивнула миссис Доусон и весело продолжила: – Знаешь, милая моя девочка, если я не почищу картошку, и быстро, придет твой папочка и грозно скажет: «ГДЕ МОЙ УЖИН?», а если ужина не будет, то что он сделает, как ты думаешь?

– Отшлепает нас, – заливаясь смехом, предположила Дженни. – Отшлепает нас обеих.

Съехав с коленей матери, она приземлилась на пол и спросила:

– Мамочка, а тебе было бы плохо, если бы я умерла, как Макки?

Миссис Доусон ласково коснулась кончика носа дочери.

– Да, Дженни. Мне было бы очень плохо.

– Кажется, меня зовет Керри, – сообщила Дженни, вскакивая на ноги. – С чего бы она пришла опять перед самым ужином?

Дженни торопливо пробежала через гостиную и открыла дверь.

– Привет, Керри.

– Я забыла у тебя Розабеллу Джемайму, – сказала Керри. – Вот и пришла забрать ее, чтобы она не простудилась, ведь уже поздно.

– Ты попросила маму пригласить Макки в гости?

– Да, но она сказала, что не сможет этого сделать. А ты свою маму попросила?

– Да, но она сказала, что не сможет. Попроси свою маму пригласить меня завтра к вам на обед.

– Ладно. А ты попроси пригласить меня завтра к вам домой на обед. Позвоним друг другу по телефону и все расскажем.

– Хорошо. Приноси с собой Розабеллу Джемайму, если она не простудится.

– Хорошо. До свидания, Керри.

– До свидания, Дженни.

Керри развернула кукольную коляску и покатила ее по дорожке.

– Послушай, – крикнула ей вслед Дженни. – Спроси свою маму!

– Спрошу. А ты спроси свою.

– Не забудь!

– И ты не забудь.

– До свидания, Керри.

– До свидания, Дженни.

– До завтра.

– До завтра.

– До свидания, Розабелла Джемайма.

– До свидания, Амелия Мариан.

– До свидания.

– До свидания.

Элм-стрит, 36

Вторник

«Дорогая мисс Грисволд!

Пишу вам, чтобы сказать, как я ценю вашу доброту. Ведь только благодаря вашей щедрости я и поселился в этой квартире. Каждый раз, возвращаясь домой и оглядывая мою маленькую комнату-с-половинкой, я думаю о вас и о том, что меня ждало, не поговори я с Тимми Ричардсом, и если бы Тимми Ричардс не был знаком с Евой Мартин, а Ева Мартин не связалась бы с Биллом Айрлендом, а Билл Айрленд не знал бы вас, то я бы до сих пор жил на Статен-Айленде с моей сестрой и ее детьми – и сразу же вспоминаю, как я вам благодарен. Жаль, что вы не видите квартиру сейчас. Конечно, все ваши вещи выглядели очень неплохо, и, наверное, мне бы никогда не украсить этот уголок так, как вы, но я взял на себя смелость убрать ваши оборочки, рюшечки, занавески и прочие штучки, расставил модели кораблей и развесил фотографии, сделанные в колледже, и теперь здесь просто шикарно. С вашими вещами, конечно же, ничего не случилось. Все в целости и сохранности, ждет вас.

Да, и спасибо еще раз, я очень надеюсь, что вам нравится ваше новое жилье. Вам здорово с ним повезло, и как только пожелаете прислать за вашей мебелью, я тут же отправлю ее к вам и заберу мои вещи у Билла Айрленда, а он сможет перевезти свои от Тимми Ричардса, а Тимми возьмет свои у матери.

Истерн-сквер, 101

Четверг

«Дорогой мистер Берлингейм!

Я очень рада, что вам нравится моя квартира, и, конечно же, просто счастлива, что мне удалось передать ее именно вам. Сама я еще не начинала как следует устраиваться на новом месте и потому не имею пока ни малейшей возможности послать за мебелью. Тем не менее, как только я окончательно оформлю договор субаренды, все устроится. У меня возникли некоторые разногласия с хозяином дома, поскольку мы не хотели сообщать ему, что я намереваюсь отдать квартиру в субаренду, кажется, он рассчитывал поселить в ней свою тетушку, если не ошибаюсь, так что пока я нахожусь здесь не совсем легально. А потому буду вам безмерно признательна, если вы не станете адресовать переписку мне лично, как в прошлый раз. Направляйте корреспонденцию Таттлам – это фамилия жильцов, у которых я арендую квартиру. А лучше – звоните по телефону, если возникнут какие-нибудь проблемы. Номер значится в телефонной книге под фамилией Дж. Т. Малоуни, так зовут тех, у кого сняли квартиру Таттлы. Конечно же, никому не хотелось перерегистрировать телефон на другое имя – хозяин вовсе не был бы рад узнать, что Таттлы сняли квартиру у Малоуни.

Собственно говоря, сейчас здесь только телефон и я. Мне удалось пронести под плащом два одеяла, в которые я и закутываюсь ночью, а зубную щетку я спрятала в дамской сумочке. Еще у меня есть полотенце и кусочек мыла – и больше ничего. Таттлы постепенно вынесли мебель и увезли все в багажнике автомобиля, прикрыв ковриками. Вчера забрали кровать, и дворник едва не застукал нас, когда мы вытаскивали пружинный матрас по черной лестнице.

Если вдруг придумаете, как доставить ко мне хотя бы складной стул, буду очень признательна.

Элм-стрит, 36

Понедельник

«Дорогая мисс Грисволд!

Мне очень жаль, что вам приходится терпеть такие неудобства. Я был бы счастлив отправить вам всю вашу мебель хоть сию минуту, поскольку друзья считают, что спать на постели с розовым балдахином и класть часы и мелкие монеты на тумбочку с кисейными крылышками, или как там это называется, по меньшей мере странно. Я наконец-то обнаружил телефонный аппарат под куклой, куда вы его спрятали, и непременно позвонил бы, вот только телефонная книга удерживает в равновесии ванну вместо одной из ножек, и я просто не рискую ее перемещать. А еще я был бы счастлив, если бы вы забрали из шкафа вашу одежду: во-первых, мне нужно куда-то вешать свою, и, во-вторых, моя тетушка, которая принесла вчера шоколадный торт и решила повесить в шкаф пальто, очень удивилась, и я был вынужден в подробностях ей объяснять, что у нас происходит. Не могли бы вы разрешить эту ситуацию?

Истерн-сквер, 101

Среда

«Дорогой мистер Берлингейм!

Мне достаточно трудно выходить из квартиры и возвращаться обратно и без тумбочки с кисейной накидкой. Если вам так не нравится тумбочка, отодвиньте ее. Мне приходится подниматься по лестнице очень осторожно, прячась в тени на каждой площадке. Я не хочу, чтобы меня заметили и выдали хозяину дома. Я вручила дворнику пять долларов и сказала, что приехала к Таттлам в гости, а они не выходят, потому что все сразу заболели гриппом. Полагаю, дворник знает, кто здесь живет – ведь он видел в лифте стулья от гостиного гарнитура и меня, когда я тащила складную кровать. Правда, я объяснила, что кровать мне нужна, поскольку у Таттлов нет лишней, и дала ему пять долларов.

В любом случае у меня есть крыша над головой, а завтра или послезавтра я заведу себе и кофейник. Как только я сообщу хозяину квартиры, что Таттлы съехали, и теперь здесь живу я – сразу же пришлю за мебелью.