— Да, я по пути сюда видел это ледяное изваяние. И как же так случилось, что дамы решили так поступить?

— Этот гад сначала заманил нас внутрь, сказав, что у него лучший ресторан, а потом пытался напоить и предложил работу у них! Нас работать в борделе! — возмущенным голосом произнесла Джуланнель. — Вот я и показала ему, что думаю о его предложении!

— Да-а-а-а! — поддержали её слова остальные девушки.

— Так-так-так, господин Трисвищуп, — улыбающийся эльф наклонил голову на бок. Будто жука, какого рассматривал. — Будем звать крючкотворов или вы заплатите отступные сразу?

— Ах ты… — гоблин подавился на полуслове.

— Мне напомнить вам отношение уважаемых гоблинов Кезана к конкуренции на рынке труда? Или год, когда это отношение было законодательно зафиксировано, равно как и номер под которым закон вошел в кодекс? Или, — с лица эльфа ушла ухмылка, — то, что моим сотрудникам плевать на неписаные правила Кезана и перспективы своего трудоустройства в этом чудесном месте?

Переманивать работников на Кезане было запрещено, ибо информация о том, сколько им могут платить в другом месте неизбежно увеличивало их запросы в этом. Гоблинские воротилы предпочитали получать рабочих по самой минимальной ставке. И они достигли своей цели, средний гоблин понятия не имел, сколько на самом деле готовы платить за его деятельность, и, нередко, был готов вкалывать за сущие гроши… Впрочем, сами предложения о смене работы это не остановило, пока ты делаешь их тихо и наедине, кто доложит-то? Ведь стукачу никогда больше ничего не предложат, и будет он горбатиться на своем месте, пока не загнется. Да еще и босс, понимая, что тот не может уйти, может зарплату урезать…

Как следствие, в таких обстоятельствах закон не применяли чуть ли не с его принятия, и, по сути, Трисвищуп даже не подумал об этой возможности. «Никто не говорит о предложениях работы» было просто нерушимым правилом жизни… Для гоблина, но не для эльфа.

Гоблин лишь заскрежетал зубами, досадуя на свою ошибку. С кем другим, он бы еще попробовал вывернуться, но Эйсиндаль… Тот и сам в свое время немало бедокурил, но никогда за свои проделки не платил, великолепно умея выворачиваться и обращать законы в свою пользу. Конечно, хороший крючкотвор бы сумел его подловить — но связываясь с теми, кто имел на таких сотрудников деньги, проклятый эльф становился настолько законопослушен, что аж тошно.

— Предлагаю приравнять наши отступные к требуемой вами компенсацией ущерба и решить этот вопрос, не привлекая власти.

Трисвищуп явно хотел возразить, но холодный взгляд эльфа заставлял забыть о возражениях и вспомнить о другом, более чем привычном ему способе разрешения разногласий. Банальном убийстве, причем жертвой на этот раз будет он сам. Оторвать ему голову, а после ограбить его заведение, затыкая всем возможным свидетелем долей в добыче, было вполне рабочим способом разрешения ситуации. Он сам похожее не раз проворачивал, прибыли, конечно, почти никакой, но таковая целью подобных операций никогда и не являлась. Эйсиндалю обычно требовались для убийства более весомые поводы, чем такие разногласия, но попробуй Трисвищуп довести дело до суда и задержать тем самым Эйса на Кезане на месяцы… Всякое может случиться. И защитить его сейчас было некому, два телохранителя были вырублены эльфом с небрежной ловкостью, а остальные и пьяных баб побить не смогли.

— Я это не забуду, — прошипел гоблин. — Уходим!

Сутенер и его подручные покинули бар таща за собой тех кто ходить не мог.

Меж тем Сильвана явно была недовольна тем, что веселая драка закончилась, а Эйса она вообще не заметила, увлекшись очередной кружкой. Остальные девушки были не так пьяны и быстро заметили недобрый взгляд капитана, что говорил о многом.

Звездочет спокойно подошел к ней и просто отнял к пьяной Ветрокрылой кружку и допил содержимое.

— Если бы я не вмешался, могла прийти стража, а те работают только за деньги, коих у вас с собой точно не было. А потому помогала бы она только ему. Из темницы вас пришлось бы вытаскивать через суд, а там дело может затянуться на недели, и то, если подмазать… В следующий раз, когда вам захочется победокурить, хотя бы границы соблюдайте.

— Ну-у-у-у… — пыталась возразить Джул.

— Что тебе мешало просто пнуть гоблина, а не обращать льдом его заведение?

Чародейка не ответила, понимая, что глупо вспылила. Все же они все приличные девушки, из хороших семей, а потому такие заведения еще не посещали и уж точно не думали работать в подобном месте. Вот и через-чур эмоционально отреагировали.

— А ну отдай! — возмутилась Сильвана, на которую слова друга не действовали. — Ты сам велел мне отдыхать, вот я и отдыхаю.

— Сильвана…

— Че уставился?! — разозлилась она. — Тоже считаешь, что я не умею расслабляться? Да! Я не умею! Я ведь должна всем доказать, что мое назначение — это не блажь богатой семьи! Ты хоть знаешь, как тяжело живется с клеймом «получила свое звание по блату»?! Да я постоянно вижу на себе чужие взгляды и должна доказывать, что достойна и могу это выдержать! Да еще и мама туда же… Цапаются они с Аллерий, а за всех отдуваться мне! Почему я не могу спокойно заниматься, чем хочу?! Стала бы я проклятым магом, никто бы не лез! Но я хочу быть Следопытом, мне это нравится…

Девушка зарычала, смотря на молча стоящего парня, что никак не изменился в лице. Его спокойствие начало раздражать её. С тех пор как Эйс вернулся из своего приключения, в котором он провел десять лет, то сильно изменился. Он словно повзрослел и теперь уже он словно смотрит на нее сверху вниз. Если раньше он был словно безответственный ребенок, которому плевать на чужие чувства и слова, то сейчас словно возомнил себя мудрецом, который может указывать другим. Капитаном стал, приказы отдает, а ведь совсем недавно даже не понимал, сколько он сам боли приносит друзьям и родным своим отношением.

— Что молчишь?! Почему ты молчишь?! Скажи уже что-нибудь! — поднялась она на нетвердых ногах.

— Я слушаю тебя, — спокойно ответил он. — Если тебе нужно высказаться, то я готов выслушать тебя.

— Выслушать?! Да плевать мне на это! Мне не нужно чтобы меня кто-то слушал.

— Нет, тебе не плевать, — покачал он головой. — И тебе важно, чтобы тебя выслушал именно я.

— Это еще почему?

— Потому что я — твой друг? — Эйс посмотрел ей в глаза.

От этих слов девушка вздрогнула.

— Я действительно виноват перед всеми вами. Перед моей семьей, перед Заком, перед тобой, перед Аллерией, за то, что не был рядом и не видел, как на вас давит окружающий мир.

Он сделал шаг вперед и приблизившись почти вплотную.

— Я должен был быть рядом с вами и поддерживать вас, когда вы были в тяжелом положении, ведь вы никогда не оставляли меня. И о твоих переживаниях и проблемах я тоже ничего не знал и не догадывался. А потому я буду рядом, если тебе нужно будет высказаться.

Сильвана потеряла дар речи и несколько опешила.

Даже алкоголь в голове начал отступать, ведь таких слов от привычного ей легкомысленного и самоуверенного Эйса она никак не ожидала. Для нее тот всегда был просто другом, неким братишкой которого она в детстве была выше, но за кем бегала, ведь он всегда умел находить что-то интересное и веселое.

А сейчас…

«А я и не замечала, что он настолько выше меня…»

То есть умом она понимала это, но только сейчас обратила внимание как он изменился. Его плечи стали куда шире, чем она помнила когда-то

В его глазах больше не было глупого ребячества или несерьезного отношения к важным вещам. Он словно вырос незаметно для нее. И пока она сидела и слушала ссору старших, он сумел избавиться от сдерживающих его факторов, а вот она…

— А потому, не стесняйся высказываться в будущем и будучи трезвой. Или, если не можешь, хоть выпить вместе зови…

С этими словами его рука словно смазалась, а после мир начал плыть перед глазами.

Она ничего не успела сделать, алкоголь притупил её реакцию, и девушка начала падать.