— Ха-ха-ха-ха! Вот это забавно, — рассмеялся я. — Но функция полезная.

— Да ни черта она не полезная. Вот посмотрю я на тебя, когда «это» включится во время битвы с троллем. Просто жуть…

Остальные лишь посмеивались над бедолагой.

Лор’Темар приличный эльф, с правильным воспитанием, а тут ему такое подсовывают. Представляю себе, в какие неловкие ситуации он попадает.

— Как ты вообще умудрился глаз потерять? — спросил Зак.

На этих слова Дар’Кхан отвел взгляд и стал еще тише.

Остальные также замолкли.

Мы явно наступили на очень щекотливую тему и парни несколько приуныли.

— Ну, тут все сложно, — грустно улыбнулся Лор’Темар. — И это же одна из причин, почему Лиадрин тебя отшила.

Зак застыл, не особо понимая, что это все значит, да и я был в недоумении.

— Несколько лет назад я, Дар’Кхан, Лиадрин и еще один жрец Галиллен попали в плен к троллям, — начал Терон. — Меня захватили последним, а эти трое были вызваны проверить Рунный камень, где их и схватили… Главный из них пытал меня, пытаясь выведать секреты бан’динариэля, думал, раз я главный то знаю, как его отключить. Остальных же напоили какой-то дрянью, из-за чего они использовать магию не могли. Почти…

— Я просто давно экспериментировал с разными видами магии, вот на меня это зелье и подействовало хуже, — буркнул Дар’Кхан.

— Ну и когда тролли отвлеклись, он и сумел вырваться, убить наших мучителей, а потом перенести нас всех в безопасное место телепортом, — продолжил Лорд. — Я был в ужасном состоянии и Дар’Кхану пришлось прибегнуть к Аркане, чтобы хоть как-то мне помочь, ведь жрецы на тот момент еще не могли лечить. Меня это спасло, но глаз даже после исцеления больше не мог видеть.

— Я ненамеренно выжег ему ауру в районе глаза, из-за чего структура кристаллика повредилась и…

— Вот с тех пор я и ношу протез. Ничего страшного, — улыбнулся он. — Мы четверо пережили очень болезненный опыт в тот день. Потому Лиадрин и стала столь сильно зациклена на вопросах веры и помощи другим. Так что не думай, что она отшила тебя, не потому что влюблена в другого или ты ей противен, просто пережитое все еще не отпускает нас всех.

Да уж. Тяжело им всем пришлось.

Страшно представить, что могло случиться с ними в плену у троллей.

— Война с Амани не закончилась три тысячи лет назад, а все еще продолжается, — мрачно изрек Рентар. — Особенно в последние годы стало сложнее. У троллей появился сильный лидер. Пока только он начал объединять кланы и устраивать на нас набеги, но пройдет еще лет десять или двадцать как зеленые ублюдки укрепятся и могут пойти в полноценную войну.

— Ну, пока у нас есть Рунные камни волноваться не о чем, — пожал плечами Халдарон. — С ними их магия Вуду не работает, а их Лоа на помощь прийти не смогут. Кем бы ни был этот Зул’Джин, пока на нашей стороне сила Солнечного Колодца, нам волноваться не о чем.

— Хорошо.

Выпили, помолчали.

Тишину решил нарушить Рентар.

Ястребиное Копье осушил свою кружку и посмотрел на меня:

— Вот скажи, Эйс, если вдруг будет какая беда у нашего народа. Тролли снова придут или еще что случится, что ты будешь делать?

— К чему такие вопросы?

— Просто интересно.

— Ну, не знаю, — пожимаю плечами. — Семью свою спасать буду, уведу в столицу или еще куда. Друзьям и знакомым постараюсь помочь, а там посмотрим.

— А как же остальной народ? — спросил он. — Если под угрозой будет стоять жизнь всех эльфов, останешься ли ты спасать их или сбежишь?

— Хм-м-м-м-м, вот сложно сказать, — нахмурился я. — Я все же не герой и не военный, а потому не уверен, стал бы спасать всех вокруг. Но и проходить мимо тех, кто нуждается в помощи бы, не стал. Но сказать наверняка сложно. В экстренных ситуациях мы можем действовать не так, как думаем или хотим. Говорить можно что угодно и красивыми речами бросаться, а вот когда речь зайдет о реальных событиях, тут уже все куда сложнее.

— Разумно, — согласился Рентар. — Но другие бы упрекнули тебя в том, что ты так не любишь свой народ.

— Не сказал бы, что не люблю, — пожимаю плечами. — Просто не вижу смысла выражать это каким-либо образом. Да и что для меня этот народ сделал?

— Потребительская точка зрения.

— А какую ты от меня хочешь? — посмотрел я на серебряноволосого. — Ты упрекаешь меня в отсутствии патриотизма, но что ты подразумеваешь под этим? Думаешь, все рейнджеры по готовности умрут, но не сдадутся врагу и никто из них не поспешит домой спасать родных? Не надо упрекать меня в том, в чем ты сам не уверен. Ответа на такой вопрос нет. Лишь тот, кому нечего терять пойдет очертя голову в пекло, а другие постараются жить для своих.

— Тот, кому есть, что терять будет готов отдать за это жизнь, — не согласился Рентар. — Такой эльф готов будет пожертвовать всем и бороться до конца ради близких и всех вокруг.

— А сам-то, как ты поступишь? — решил я перевести разговор с меня на него.

Не люблю подобные темы, но он зря начал её, ведь забалтывать я умею неплохо.

— Если будет нужно, то я себя не пожалею, — уверенно ответил он. — А ради боевых братьев и сестер пойду хоть на корм троллям.

— Похвальная инициатива, — хмыкнул я. — И остальные думают также?

— Также, — кивнул Лор’Темар, — конечно, все не так радикально, но если будет нужно, каждый следопыт отдаст свою жизнь.

— Угу, — согласился Халдарон.

О, какие они все серьезные. Ну, это их выбор. Солдаты все-таки, а я вот просто гражданский с шилом в одном месте.

— Пф, клоунада, — фыркнул Дар’Кхан.

— А ведь ты, Дар’Кхан не следопыт, — заметил я.

— С чего ты решил?

— Да хотя бы по походке, — пожимаю плечами. — Шумишь сильно.

У рейнджеров и таких как я ходить бесшумно — это профессиональная привычка.

— Ну, я уже сказал, что просто маг, — он отпил из уже почти пустой кружке и магией притянул еще одну. — Магистр, что не одну сотню лет изучает магию.

— О, а я читал его труды по магической теории остаточных сил, — сказал Зак. — Весьма интересное чтиво. Практических применений, правда, мало, но они вполне себе действенные.

— Практики не было, потому что мне разрешение на исследование этой темы не дали, — устало вздохнул Дратир. — У меня полно исследовательских материалов, но вот заинтересовать наше чопорное сообщество новейшими разработками в плане магии очень сложно. Если бы мне только дали хоть под надзором изучить ту же Бездну, то мы могли бы многое узнать о природе магии в целом. Но… Верховный Магистр Бело’вир в очередной раз запретил мне все.

Удар!

Маг с силой стукнул кружкой по столу.

— Каждый раз, каждый раз, когда я подхожу к какому-то результату, меня снова одергивают! — он заскрежетал зубами. — Я ведь уже столько лет простой магистр и давно бы мог получить более высокий титул, но Бело’вир будто специально мешает мне! Явно боится, что я смог бы превзойти этого сноба!

— Спокойно, спокойно, дружище, — похлопал его по плечу Лор’Темар. — Мы на твоей стороне. Лучше не думай о работе и успокойся.

— Я спокоен, — сделал тот глубокий вдох. — Просто… я так устал от всего этого… Все эти неудачи просто… ах… — он схватился за голову. — Алкоголь делает меня болтливым.

— Мы ничего не слышали, — сказал я, давая тому понять, чтобы не волновался о его личных словах.

Как я знаю в обществе магистров и вообще магов идет своя постоянная политическая грызня и так высказываться о Великом Магистре все же опасно для карьеры. Так что лучше не поминать то, как он отзывался о Бело’вире, а то положение у него может еще сильнее пошатнуться.

— А почему ты не уедешь в Даларан? — спросил Зак. — Там ведь все не такие консерваторы и вполне могут узреть интересные идеи. Если запрет на изучение Тьмы еще с можно понять, то другие исследования с радостью бы стали развивать люди.

— Нет, я так не могу, — опустил он голову. — Стоит мне уехать и вернуться уже не получится. Мое место быстро займет более «покладистый», а меня уже не примут, сказав, мол «очеловечился»… Успех на чужбине мне не нужен, — он поднял голову и в его взгляде отразились года тоски и отчаяния. Подобное я порой видел у своего отца. — Я хочу признания здесь. Быть не просто неудачником. Чье имя растворится в истории… Кем-то значимым…