Таким образом день тянулся за днём. Для Майкла, жизнь в подобных условиях походила на гниение заживо. Он ощущал, как медленно начинает деформировать его тело и ум, как он становится слабее. Еда, сон, просиживание на месте, и снова по кругу. Это напоминало то, как проводит свою жизнь животное в клетке.

Постепенно, Майкла начали посещать мысли о побеге. Сбежит он один или с Марией заключался только в том, насколько ей это будет необходимо. Пока что, он был единственным, кто испытывал видимый дискомфорт от всего происходящего. Он не пытался высказать сомнения или неприязнь, а просто молча наблюдал за тем, как развиваются — а точнее, совершенно не развиваются — события. Единственным развлечением было то, что заражённая рука начинала всё сильнее и сильнее зудеть.

— Слушай, а ты не знаешь, что могут сотворить демоны с людьми? — решил завуалированно поинтересоваться Майкл.

— Ну… они просто убивают людей, — прозвучал слегка неловкий ответ. Тема демонов, была почти единственной, которую мог поддержать оба мужчин. В других случаях хозяин просто постоянно о чём-то говорил, а его гости внимательно слушали.

— Я не о том. Могут ли они распространять какие-либо болезни?

— Нет, они абсолютно стерильны.

— Даже если их кровь попадёт в человека?

— Даже тогда.

Майкл слегка приубавил интерес к этой теме. Из-за больших познаний незнакомца об этих ужасных существах, он почти что стал авторитетом в глазах гостя. Однако, Стрелок всё же не мог знать всего. Иначе, он бы рассказал о том, что происходило с Майклом.

Майкл легко улыбнулся, ощущая хоть какое-то превосходство над Стрелком.

— Почему ты интересуешься? — поинтересовался наконец-то незнакомец.

— Хочу сильнее изучить этих существ.

— В этом уже нет смысла.

— Почему?

— Ты живёшь здесь, тебе незачем их изучать.

— Я хочу помочь тебе в охоте.

— Я уже не хочу охотиться. — Незнакомец провёл взглядом по Марии с Майклом, стёкла маски блеснули от света, словно хищные глаза. — Раньше мне было неважно, вернусь ли я сюда, увижу ли чьи-нибудь лица… теперь мне есть для кого жить. Есть, кому можно поведать о своих муках и мыслях. Есть люди, которые видят во мне кого-то живого. Вы оба вытащили меня из самого страшного места.

«И ты решил нас заселить туда же» — пронеслась мысль в голове Майкла.

— Незачем сражаться с неизбежным, ведь можно просто ожидать того, когда оно наконец-то наступит. Еды и энергии здесь много, мы сможем провести вместе многие годы, — продолжал незнакомец.

— Ну а как же безопасность? Не проще будет обустроиться или найти более надёжное место? Тогда можно жить припеваючи без страха. — Майкл начал ощущать, как в нём снова начинает расти негатив. Незнакомец то внушал в себя доверие, то пугал до ужаса своей пассивностью и беззаботностью. — И что на счёт того волка-ящера, неужели ты будешь ждать того, что он станет нас искать?

— Не бойся. Ворсд — меньшее из проблем.

— И ты так говоришь, будто со дня на день ждёшь конца света.

— Такой исход тоже не исключение.

— В это я готов поверить меньше, чем в твои слова о чудовищах.

Диалог между Стрелком и Майклом закончился на неопределённости. Незнакомец под конец просто развернулся и со словами: «мне нужно кое-что проверить», скрылся за дверью.

Разговор с незнакомцем ещё сильнее надавить на Майкла. Из-за чего все мысли зашлись круговоротом, и вслед этому, он скоро покинул уже ставшую зловещей и неприятной комнату, где находился последнее время. Спустившись по железной лестнице вниз, он присел на ступень, чтобы перевести дыхание. Не только слова незнакомца казались какими-то угрожающими или неприятными, но и его поведение. Майкл заметил закономерность в том, почему Мария так сильно привязалась к этому человеку. Он был её копией, только был более разговорчив. Он также ожидал чего-то необычного, грандиозного и неостановимого, покорно не пытаясь что-либо предпринять и исправить.

Всё произошедшее медленно сводило Майкла с ума. Постепенно наслаждаясь обществом Марии, и рассказывая ей что-то из прошлого, он всё сильнее и сильнее ощущал эту тонкую связь с потерянной жизнью. Образы прошлого так ярко выступали перед глазами, что он иногда ловил себя на мысли, будто настоящее является лишь сном. И, если это и был сон, то он являлся сущим кошмаром. Теперь маленький мир воспоминаний и беззаботного прошлого был стёрт. Находясь в обществе незнакомца, — который, как катализатор, ещё сильнее нагонял мысли о разрушении и апатии, — Майкл чувствовал то, как медленно умирает. Будучи поглощённым отталкивающими мыслями, он видел в себе изменение, замечал то самое сопротивление внутреннего «Я» с необъятным миром. Конфликт, росший в всепоглощающую катастрофу. Если бы Майкл не сбежал вниз из той ужасной комнаты, из той ужасной компании, он мог и вовсе исчезнуть.

Сидя в спокойной обстановке среди пыли и обломков литейного завода, он успокаивался. Режущий нос запах окисления и ржавчины, вид разрухи и дрожь от холодного дуновения ветра… вот, каким был реальный мир. Его мир. По телу пробежали мурашки. Они возникли не из-за холода, хоть и была глубокая ночь, но всё же не это вызывало дискомфорт. Он подумал о той фальшивой безопасности, расположенной над ним в нескольких метрах. То царство лжи, необъятная пародия на умиротворённый рай… Но это была лишь маленькая клетка для тех людей, которые не желали смотреть в глаза чему-то реальному; маленькие дети, испытывающие страх перед тем, к чему давно стоило привыкнуть. Это был портал, который пытался быть похожим на старый и всеми знакомый мир, но тем ещё сильнее отталкивал от себя, являясь лишь бледной тенью прошлого, и фальшью настоящего. Это было нахождение вне времени и пространства, вне бед и радостей. Что случилось с Марией после встречи с незнакомцем? Ничего. Она стала безвольной куклой, проживающей день за днём в одном распорядке, позволяющей ей просто продлить никчёмное и неуместное существование. Если же во времена похода с Майклом она могла улыбнуться, погрустить или выдыхавшись от усталости свалится на землю, то сейчас для неё это походило на какую-то выдумку. Существует ли теперь окружающий мир для Марии? Нет. Существует ли Мария для окружающего мира? Нет. Она уподобилась чему-то низшему — незаметным мгновением в объятиях вечности. Это была смерть, в её первозданном нагом виде.

«Ты и правда этого хочешь?» — мысленно спросил Майкл.

Быть может, этот вопрос он адресовал Марии или незнакомцу, быть может себе самому. Никто не знал ответ на этот вопрос. У этого вопроса и не могло существовать ответа настолько доступного для понимания, что его можно было добиться обычными слова. Ответом на этот вопрос должны были стать действия.

Ощущая всю нависшую тяжесть выбора, рука автоматически потянулась в карман пальто. Там, почти у самого сердца, лежал реликт, уже давно забытый, но всё же ценный. Уже долгое время маленький сборник анекдотов напоминал Майклу о прошлой жизни. Каким бы ни был сам сборник, что бы ни было в нём написано, всё это помогало путнику. Это была памятка о старом мире, таком разнообразном и хаотичном, нелепом и стыдливом. Стоит ли воспользоваться этим предметом, закрыть глаза на текущие терзания и отдаться сокрушительной действительности. Впасть в маленькое море упоения, хранимое за пазухой, чтобы прожить чуточку дольше в других мнимых небесах? Сейчас Майкл как никак нуждался в изменениях. Нуждался в том, чтобы сделать выбор самостоятельно, сейчас, когда он готов. Он, конечно же, будет помнить всё, что требуется, но не позволит любому страху взять над собой вверх. Спрятав обратно книжку, он принялся возвращаться назад к Марии и незнакомцу.

Вернувшись в обитель пассивности и меланхолии, Майкл увидел, что ничего не изменилось. Хоть прошло и всего лишь пару минут, но у него было ощущение, что даже за многие десятилетия ничего в окружающей обстановке не сменит место. Незнакомец стоял среди своих рабочих столов; Мария лежала на диване, ни то уставшая, ни то скучающая. Для них отсутствие Майкла могло длится лишь секунду, если они вообще его заметили.