— Во мне проснулся нудный моралист и я думаю, что не в силах его сдержать. Могу дать один совет и указать на два правила, — прерывает Никита мой мыслительный процесс. — Совет. Если допустить малую возможность того, что между нами и может что-то получится то только в силу твоего непробиваемого доверия в мою сторону. Отсюда вытекают два правила. Первое ты должна ко мне прислушиваться. Делаю акцент. Прислушиваться, а не слушаться. Второе я не люблю оправдывать и мусолить свои действия. Если я так делаю, значит так нужно. Повторяю всего раз. Это мой максимум. Со мной безумно сложно и я невыносимая заноза в заднице. Так что… Это к твоему вопросу об отношениях, который тебя волнует. Плюс ко всему отношения не мой профиль и мне это не нужно. По крайней мере пока что.

Мои губы застыли в немой фразе. Сложно было разом всё проанализировать и что-то на это ответить. Я и сама не знаю, чего жду от отношений. Мысли слишком спутались. Возможно, это из-за внешних сложностей, которых в нашей жизни и так через чур много. Кто знает может когда всё разрешится станет легче. Только время покажет. Изводить себя и гадать совершенно неохота. На данном этапе понимаю, что просто хочу помочь Никите находясь рядом и ничего не требуя взамен. Пусть и придётся следовать его правилам. Не до конца естественно.

— Тебе не обязательно что-то отвечать. Не грузись слишком сильно. В девяносто процентах случаев это совершенно бессмысленно. Людям свойственно всё усложнять. Плюс в моей голове сейчас такой хаос, что не уверен, что ко мне вообще стоит прислушиваться, — замечаю в голове и выражении лица Никиты оттенки боли.

— У твоего друга всё нормально?

— Да. Сойдёт. Морально размазан разве что, но это временно. Справится, — с одной стороны может показаться, что в словах Анисимова присутствует подтекст безразличия, но с учётом количества негативного опыта в его жизни возможно для него это уже просто норма. — Так у тебя есть предположения или нет?

Вспоминая его слова в сторону журналистов у меня, рождается теория, но навык Никиты преобразовывать информацию путает всё. Поэтому интуитивно, как чувствую по сердцу, без лишних теорий рождаю ответ.

— Ты с ней не спал.

В глазах Никиты замечаю вспышку радости, губы почти растягиваются в улыбке, но он её сдерживает. Словно сам себе говорит, что рано радуется. Но ощущая его прямой взгляд с блеском надежды, в груди замирает сердце, что становится до приятного больно.

— И как ты подпись получил?

— А зачем мне порно на телефоне в её исполнении? Шантаж. Самая простая схема, — следом Никита, ухмыляясь подмечает. — Ты ведь в ответе не логикой руководствовалась?

— У меня хорошо развита интуиция. И вера в людей, — пожимаю плечами.

Надеюсь, я его не расстроила тем, что проанализировать и сопоставить факты у меня не получилось. Почему-то мне показалось что он рассчитывал на это. Хотя не факт.

— Это всё зачем ты приехала или что-то ещё?

— Я хочу тебе помочь в войне с Егором.

Приготовившись к тому, что сейчас меня отправят куда подальше получаю то, что ожидала меньше всего.

— Ты уже помогаешь. Разве нет?

— В тени. В стороне. Ты от меня скрываешь детали. Мне мало этого! Глядя на твою жизнь полное ощущение того, что ты находишься в клетке. И это я не только про Егора сейчас говорю, — пусть я и не кричала, но распирающие меня эмоции заставили меня подняться со своего места и подойти ближе в сторону Никиты. Пусть нас всё ещё разделяла стойка. — Я хочу открыть эту клетку.

— А ты уверенна что мне это нужно?

— Да. А ты в силу привычки и глупой веры в то, что ничего не изменится и вряд ли будет иначе мыслишь максимально пессимистично. Я бы даже сказала на границе безразличия. А оно напускное, потому что просто скрывает всю твою боль. Как броня.

Никита умный, поэтому не уверена, что мои слова открывают ему на что-то глаза. Думаю, он и так всё прекрасно знает.

— Ты ж мозгоправ я забыл, — Анисимов тяжело вздыхает, но никак не комментирует вышесказанное. — Честно. Я бы лучше с тобой сейчас сексом занялся.

— Никит, — чуть краснею, переводя дыхание от смущения.

— Теперь тебе тоже неловко. Меня устраивает, — довольно улыбается он.

— Так ты специально?

— Можешь даже не спрашивать в следующий раз. У меня почти всё специально, — Никита приближается ближе и я сокращаю нашу дистанцию в ответ, моё счастье что между нами всё же есть стойка.

Его глаза темнеют и взгляд становится туманно опьяняющим. Когда он медленно пропускает локон моих волос сквозь пальцы я судорожно вздыхаю, и кожа автоматически покрывается мурашками. Мы даже не замечаем, как переходим на еле слышный шёпот.

— Никит.

— Ария, — передразнивает в ответ меня он, а затем ловит мой осуждающий взгляд. — Что?

— Я же поговорить пришла.

— Так говори. Мне для этого отвечать не обязательно.

— Ошибаешься. Обязательно.

— Вот чёрт, а я надеялся на обратное, — Никита неспешно касается своими губами моих губ и окончательно стирает мою внутреннюю серьёзность и спокойствие.

— Ты же и это специально, да? — в этих интимных диалогах, когда мы делим одной дыхание на двоих есть что-то по-своему чарующее и приятное.

— Ты даже знаешь почему. Ты уже ответила на свой вопрос.

И тут во мне что-то щёлкает, и я понимаю всё. Ему больно. Он не хочет говорить, потому что ему больно. А он привык переваривать всё один и держать всё в себе, потому что обычно рядом никого не было. Не то чтобы Никита меня отвлекает от диалога… Просто скорее ему поможет простое человеческое тепло, нежели мы будем мусолить по сто раз проблемы акцентируя наше общение на чём-то плохом.

Как только я собираюсь ответить на его ласку в полной мере мы слышим хлопок входной двери и оборачиваемся на женские голоса.

— Какого лешего они тут делают, — вижу, как в Никите в одно мгновение загорается раздражительность и недовольство.

Спустя пару минут в двери на кухню застывают Лика и Лера.

— Привет, братишка. У меня тут просьба одна есть.

Никита

Понедельник. Третья неделя октября

Картина маслом. Я сижу за столом на кухне, а напротив меня заняли свои места три девушки. Справа налево: моя бывшая, проблемная вечно достающая меня сестра и девушка, которая решила, что сможет меня спасти. Нервное напряжение от переизбытка женского общества заставляет меня закурить. Прямо на кухне. Чего я обычно не делаю. Хотя признаться честно пепельница по близости где-то в ящиках всегда пряталась. Поэтому в том, чтобы найти её проблем не возникло.

Делая глубокую задумчивую затяжку, думаю, а не послать бы всех куда подальше. Всем от меня что-то нужно. Все от меня что-то хотят. Как же это надоело чёрт возьми. Ладно. Буду честным. Арию я бы оставил. Да не сколько Лере было что-то надо, а именно Лике. Собственно, как всегда.

У обеих скоро свадьба. Поэтому они решили объединить девишники, по старой дружбе и доброй памяти. И снова провернуть все это веселье под крышей моего дома. Сестра меня уже достала своими вечеринками с учётом того, что последнее время меня и так изрядно подташнивает от людского общества. Хочет спрятаться и в себе разобраться, а не вот это всё. Мне прошлого раза хватило, когда пришлось набить морду тому козлу. Хотя не отказался бы спустить на нём пар ещё разок.

Тишина в виде моего ответа начинает напрягать девочек и Лера решает вступить первой.

— Как Руслан?

— Да, как он? — присоединяется Лика.

— Вам правда интересно? — после их вопроса хотелось стукнуть сразу обеим. — У вас есть его номер. Вы знаете где он живёт. Почему спрашивать нужно у меня?

— Ник, ну не тяни, — как обычно начинает ныть сестра.

— И когда вы хотите провести своё мероприятие?

— Завтра. У Леры свадьба уже на следующей неделе, — выпаливает Лика и по мне словно ударяет морозом.

— Нет! Не раньше четверга, — голос меняет окраску, что даже не замечаю, как огрызаюсь в ответ.