«Информация попала в руки Лериного отца и это не совсем хорошо. Он крутой адвокат с огромными связями и не очень дружит с моей мамой. Скажем так: он и в своих целях не против её засадить за решетку и в моих целях тоже.»

Да нет. Я всё сделаю не сама. У меня есть союзники. Глаза загораются от желания превратить намеченное в реальность, и я довольно киваю в ответ.

— Я вас услышала.

— Надеюсь рядом с тобой Никита сможет стать по-настоящему счастливым. Он заслуживает этого.

— Я тоже на это надеюсь.

Мы ещё недолго пообщались, прежде чем мы с Никитой покинули центр. Меня удивило то с каким спокойствием и какой безмятежностью общается дядя Лёша. Редко встретишь собеседника, да ещё из старшего поколения, который тебя не только поймёт, но и поддержит. Мы оба прекрасно понимали, что счастливым человека может сделать он сам, но очень надеялись я смогу показать Никите дорогу к этому пути.

Потому что из беседы с дядей Лёшей удалось выяснить какие у Никиты планы на будущее. Их нет. Он его не планирует. Ничем не хочет заниматься. Так живёт на автопилоте и помогает людям пока может. Но вот кто поможем ему? Хороший вопрос. Жить ради других без вкуса к собственной жизни такое себе удовольствие. Больше похоже на существование, которое так или иначе проходит с пользой.

Да и бильярд оказывается был затеян, чтобы его немного растормошить. Спорт в принципе хорошо дисциплинирует, пробуждает соревновательный дух, который немного подстёгивает, создавая цель в виде победы. А тут я нарисовалась. И теперь Никита меня готовит, чтобы я его обыграла. Ну такой себе соревновательный дух.

А что если эти гонки ему всё же нужны? Нет. Нет-нет-нет. Это же бред. Полный. Никита согласился вынужденно в этот раз. В добавок это опасно, незаконно и так далее. Ему нужен другой толчок. Только вот какой? Время покажет. Да и с бильярдом разобраться до конца надо.

Когда в конечном итоге мы покинули центр реабилитации отправились в город и по пути зацепив с собой Дину пошли гулять. Здесь было достаточно спокойно и такой плотности людей как у нас в городе не было. Может поэтому Никите нравилось это место? Тут всё было как-то размеренно.

Местная архитектура не отличалась ничем сверхъестественным. Единственно что бросалось в глаза это изобилие парков и растительности. Осень здесь была по-настоящему яркая и красивая. Хоть фотосессии устраивай. Собственно этим Дина по пути и занималась. У неё, наверное, уже сотня фотографий осенней природы точно имеется. Ну ещё я периодически встала в кадр. Никита от этой затеи отказался, хотя единственный среди нас носит звание профессиональной модели. Было бы интересно посмотреть, как он работает на камеру, но давить мы на него не стали. Точнее я не стала, а вот Дину пришлось тормозить с её неприкрытым энтузиазмом.

Информацию из Калашниковых подруга никакую не вытянула. Да и не собиралась как выяснилось. Просто готовила почву, ведь никто никуда не торопится.

В конечном итоге ближе к вечеру, когда мы нагулялись и все дружно захотели есть, то отправились в гости уже все вместе. Даже как-то неловко. Уже и Дина там была и всех знает, а вот я нет.

Жило семейство Калашниковых в чудном просторном одноэтажном частном доме, чему я была нисколечки не удивлена. В принципе после знакомства с Никитой, дома я стала посещать куда чаще чем привычные мне квартиры. Припарковав машину у входа на территорию, стоим и терпеливо ждём у калитки, когда нам откроют дверь. Спустя пару минут на входе появляется Руслан. Полагаю единственное знакомое мне лицо.

— Наконец-то! Я уж думал не зайдёте, — радостно приветствует нас Руслан и они принимаются с Никитой обниматься.

— Чтобы я да не зашёл? Ты серьезно? — улыбается в ответ Никита, закончив дружеское приветствие.

— Чего стоите на пороге, проходите, — зазывает нас внутрь Руслан и мы без лишних промедлений заходим в дом.

На входе нас встречает мама Руслана, а из-за угла выглядывает молодая девушка на инвалидной коляске. Сердце сразу же болезненно сжимается и следом в голове всплывает диалог с Русланом.

«— А почему ты его не навещал в больнице?

— Не мог. Много работал и сидел с сестрой, которая тоже пострадала. И была на тот момент без ног и без голоса.»

Значит это Соня. Сестра Руслана. Бедная. Что ей вообще пришлось пережить? И что она должна была увидеть такое, что потеряла голос на полтора года.

Мама Руслана и Сони встретила Никиту не менее жаркими объятиями чем её сын. Так тепло все здороваются словно одна большая семья. Вопрос только в том найдётся ли мне среди них место.

— Как же мы тебя заждались, — просияла женщина, по-матерински прижимая к себе Никиту.

— Я просто не один в этот раз, — объясняет Анисимов и когда они отстраняются друг от друга все взоры падают на меня. — Познакомьтесь. Это моя девушка Ария. Ария, а это моя семья. Те люди, которых я могу по-настоящему так назвать.

— Добрый вечер, — здороваюсь, смутившись от пристально обращённых ко мне взглядов.

Никита

Суббота. Четвёртая неделя октября

Пока Ария, со всеми здоровается и знакомится, обращаю внимание на выглядывающую из-за угла Соню. Улыбка на губах расцветает сама собой и отвлекшись от ребят прохожу в дом. Сестра Руслана тем временем уже спряталась в своей комнате едва заметив, что я направляюсь к ней.

Постучав пару раз в дверь её комнаты неспешно открываю и заглядываю внутрь.

— Можно?

Сонька уже отвернулась к окну, но услышав мой голос оборачивается через плечо и кивает. Захожу внутрь, мягко закрывая за собой дверь. Обхожу инвалидную коляску и загребаю мелкую в объятия. Ну как мелкую. Ей уже восемнадцать на следующей неделе. Соня отвечает на мои объятия крепко-крепко прижав меня к себе.

— Я соскучилась, — улыбается она.

— Я тоже.

— Может на небо посмотрим?

Я прекрасно понимаю, что Сонька под этим имеет ввиду и оперативно сооружаю настил из пледов и подушек на полу, на котором мы располагаемся. Выключив основной свет в комнате, я включаю ночной. А именно лампы-звёздочки рассыпанные по всему тёмно-синему потолку, которые словно и есть самые настоящие звёзды.

— Помнишь, как повесил их, когда я три месяца не выходила из дома? — скромно улыбается Соня, рассматривая звёзды, которые пусть были и не настоящими, но были для неё намного важнее, чем те, что на небе.

— Конечно, помню. Я же знаю, что ты любишь небо. Особенно звёздное, — указываю на определённую часть на потолке. — Вон даже с созвездиями немного заморочился.

— Ага, ковши медведиц и дурак узнает, — смеется она, а у меня в душе разом все расцветает, когда слышу этот смех.

Счастливая улыбка не слезает с лица и я бы хотел остаться с ней в этот момент навечно. Каждый её смех или её улыбка, звучит для меня как благодарность Кирилла, который за нами сверху присматривает. Всё для тебя дружище. Ты же знаешь, твоя семья — это моя семья.

— Да ладно тебе. Вот там я ещё Орион смастерил. Так что не только ковши, — указываю на одно из самых красивых созвездий в моей интерпретации.

— Только на звёздной карте они так близко друг к другу не располагаются, — хоть и привычно возмущается, но по голосу слышу, что она запредельно довольная.

— А у тебя своя звёздная карта. Личная и особенная, так что цыц мне тут.

Мы, смеясь переглядываемся и ложимся к друг другу ближе.

— Спасибо, — шепчет она одними губами и отворачивается, вижу как её ресницы слегка увлажняют слёзы, но она их сдерживает. — Ты же про нас не забудешь?

Её вопрос сначала меня зверски стопорит, но потом я понимаю к чему она клонит.

— Ты глупенькая что ли? Нет конечно! — слегка привстаю на локтях и нависнув над ней прикрываю имитацию звёздного неба. — Ты не ревнуешь часом?

— Ха-ха-ха! — парадирует смех Соня и закрывает глаза не выдерживая на себе мой пристальный взгляд. — Только если чуть-чуть.