— А мы ведь когда-то дружили… Помнишь? — Егор пытается надавить на ностальгию, но я стараюсь не терять бдительность. — На бутылку газировки спорили, кто быстрее на доске спустится с того спуска. Помнишь?

— Нам было по двенадцать. Это было давно, — пожимаю плечами, но невольно вспоминаю.

Снег. Холод. Доска. Легкие вдыхают морозный воздух, который материализуется в голове из памяти. От тоски по спорту щемит в груди и всё сжимается от понимая, что теперь это всего лишь моё прошлое.

— Можешь быть доволен. Теперь ты наконец-то меня обскакал, — горько усмехаюсь, копаясь в воспоминаниях.

— Ну да, — испускает смущённый смешок Егор. — Только путь не особо честный. Так что не считается.

Котов бросает взгляд на свой телефон, затем озирается по сторонам.

— Ладно. Нам с тобой в целом, лучше не болтать, — затем допивает остатки виски залпом. — Поэтому, пожалуй, я пойду.

Поднимаясь с места, уходить он не торопится, и я ловлю на себе его тоскующий по былым временам взгляд.

— Ещё одну правдивую вещь скажу, — Егор кладет руку мне на плечо, мышцы моего тела разом напрягаются, но его руку я не скидываю. — Мне не хотелось бы, чтобы с тобой что-то случилось.

— Сказал паталогический врун.

— Среди всех ты меня знаешь достаточно хорошо, чтобы понять, где я соврал, а где сказал правду, — хитро улыбнувшись напоследок Егор уходит.

Анализируя в памяти его слова, мимику и язык тела и всё внутри меня подсказывает, что Котов говорил правду.

Никита

Понедельник

Несмотря на то, что Калашниковы перебрались в город на неделю, я всё же провёл выходные у отца. Разве что вернулся раньше обычного. В воскресенье, а не в понедельник.

После назначения Наташи на место моей матери Ария активно принялась за работу в выходные, так как салонами теперь занималась другая женщина. Поэтому Поляковой приходится нарабатывать новый кредит доверия, в качестве надежного сотрудника. Конечно, я мог решить все её вопросы одним переводом на карту или поговорить с её новоиспечённой начальницей, но Ария этого не хотела. И я в ответ пообещал уважать её выбор.

Сегодня очередной понедельник и меня заранее знатно потряхивало. Какую грязную тайну припас Егор для меня сегодня? В ком мне ещё предстоит разочароваться?

В нервном состоянии стоя у почтового ящика, словно тайную почту могут доставить при мне скуриваю уже третью сигарету. Пусть и понимаю, что вся театральщина Егора нужна только для того чтобы меня отвлечь. А вот от чего ума не приложу.

— Может пойдёшь поешь? Никотин такой себе вариант на завтрак, — слышу за спиной голос Руслана.

— Кому как, — пожимаю плечами делая глубокую затяжку.

— Там и Сонька без тебя есть отказывается, — Калашников останавливается по правую руку от меня.

— Значит пусть ждёт. Не маленькая, — как выяснилось совсем не маленькая, пусть и по-взрослому у неё с Егором толком ничего и не было.

В любом случае после случившегося невинными глазками и хлопаньем ресниц она от меня ничего не добьётся. Пора ей самой взять себя в руки и не зависеть от моей помощи.

— Никит, — настойчиво зовёт друг, не сводя глаз с моей сигареты.

— Да ладно, ладно, — быстро делаю пару затяжек, тушу недокуренный бычок и возвращаюсь в дом.

Подойдя к столу натыкаюсь на Соню, которая медитативно перекладывает вилки рядом с тарелками туда сюда. И тут мой взгляд цепляет накрытый стол и в нос ударяет запах свежезаваренного кофе и омлета с зеленью, сыром и помидорами.

— Кто готовил на моей кухне? — наигранно грозно кривляется Соня, ловя мой взгляд полный замешательства, а затем добавляет. — Я, конечно, не Машенька, но это я.

— Да я бы… — начинаю говорить, что ничего не сказал бы, но меня перебивают.

— Я бы не я бы. Садись давай. Я старалась! Не съешь хоть кусочек с тебя желания.

Испускаю смешок и присаживаюсь за стол.

— Какие мы грозные, — ухмыляюсь, глядя на поданный мне завтрак.

Соня теперь вечно пытается, сделать мне приятное и без конца извиняется, хотя по сути ни в чём не виновата. Поэтому её старания режут по сердцу сильнее. Особенно если брать в учёт, что в её положении подобные жесты немного затруднительны в исполнении. Жаль, что Кирилла нет с нами. Он бы быстро вернул её настрой в норму. Я так как он уже не смогу.

— Ну наконец-то, — Соня довольно осматривает нас с Русланом. — Приятного аппетита.

И мы принимаемся есть. Хочется сначала всё заглотить со скоростью света, чтобы дальше патрулировать почтовый ящик. А потом понимаю, что если так долго буду там находиться может ничего сегодня не получу. Если вообще получу.

— Мальчики. Теперь вы сытые, а значит немного довольные, — начинает говорить Соня, а я уже боюсь, что кроется в её дальнейших словах. — Есть просьба. Отвезите меня в выходные обратно домой. Я хочу в центр реабилитации. Считайте это подарок на моё восемнадцатилетие.

Замерев с чашкой кофе в руках ставлю её обратно на стол. До меня сначала не доходит посыл её слов, а потом медленно начинаю соображать.

— Зачем тебе туда?

— Хочу освоить протезы, — быстро проговаривает Соня и прячет взгляд в сторону, словно боится расплакаться.

Пусть ей было неловко поднимать эту тему, но чертовски необходимо. Внутри распускается новый цветок надежды на лучшее и не выдержав наплыв эмоций встаю из-за стола и иду к ней. Загребая её к себе в объятия, прижимаю так крепко, что боюсь её сломать.

— Раздавишь, — смеётся Сонька, но в ответ прижимается не меньше.

— Конечно отвезу, какие вопросы, — отвечаю, сдерживая эмоции и распускаю объятия.

— И Руслан, — Соня оборачивается к брату. — Ты оставишь меня там одну и перестанешь носиться со мной как курица с яйцом. Я хочу пройти этот пусть сама. А ты наладь свою жизнь. А то ни девушки, ни работы. На себя забил, только со мной носишься. Мне больно это видеть, а ещё больнее осознавать, что тому виной я. Ладно?!

Руслан в своей привычной манере достаточно серьёзен и сдержан, но видно, как на глаза слёзы наворачиваются.

— Ладно, — тихо соглашается он. — Только строить свою систему с нуля в другой компании как-то особо не хочется. Что если Никита вычисли этого фокусника, предмет шантажа закроется и я смогу вернуться обратно.

— У твоего гениального мозга приступ лени? — осуждающе ведёт бровью Соня.

— Да чего ты к нему прикопалась. Правда. Пусть немного подождёт и расслабится, — заступаюсь за друга.

— Ладно. Тогда займись лично жизнью, — переводит тему Соня, довольно улыбаясь.

— Лихо ты тут раскидала, — смеюсь, покачивая головой. — А мне что делать? Раз ты у нас сегодня за командира.

— Что захочешь.

Тут я отвлекаюсь на какой-то странный скрип на улице и вылетаю из дома. Осмотревшись по сторонам успеваю почувствовать только дуновение чьего-то былого присутствия. Взгляд устремляется на почтовый ящик. Вот и письмо долго не заставило себя ждать. Вскрыв до неприятного привычный чёрный конверт жадно вчитываюсь в текст из белоснежных букв.

«Сегодня у нас семейная неделя. Ты же долго задавался вопросом почему Лика не хочет видеться с отцом? Так вот я тебе отвечу. Причиной аварии был наплыв разоблачающей информации о твоей матери, который просто свёл с ума его телефон. Ну а затем его самого. Помнишь? А вот всю эту информацию благополучно прислала Лика. Сердиться не спеши. Ведь из-за чувства вины она резко и запила снова. Так что может пора понять и простить сестричку?

Доказательства как в прошлый раз прилагаю на флэшке. Да и противиться она думаю не будет, если спросишь её в лоб.»

Как ни странно, прочитав это письмо я не начинаю злиться. Просто всё постепенно становится на свои места и назревает очередной мучающий меня вопрос. Зачем она это сделала? И откуда у неё вся эта информация? Её отрешенность от происходящего в очередной раз меня настораживает. Что вообще у неё в голове творится?