— Ужас… — внутри всё холодеет и сжимается от малейшей попытки переварить и осознать всю информацию. — Так он оказывается не знал…

— Не знал. Ничего не знал. Теперь в курсе, — тяжело вздыхает Никита и оборачивается ко мне. — Пойдём?

Молча киваю в ответ, мы выходим из машины и отправляемся ко входу. Как только заходим внутрь нас встречают с распростёртыми объятиями и не абы кто, а сам главврач больницы.

— Никита Алексеевич, а мы вас заждались! По вам обычно часы можно сверять, а тут на полчаса припозднились. Мы уже волноваться начали, — улыбается приятный мужчина в возрасте. — Я смотрю вы не один. Кто ваша очаровательная спутница?

— Здравствуйте, Тимур Сергеевич. Собственно, поэтому и задержался. Это моя девушка Ария. Вот с отцом привёз познакомить, — представляет меня Никита с такой же приветливой улыбкой.

— Ария, красивое имя для очаровательной дамы, — тянет мне руку главврач больницы, чтобы пожать в знак приветствия и я принимаю рукопожатие. — Рад знакомству.

— Взаимно, — чуть сжимаюсь от неловкости, но стараюсь быть приветливой.

— Хорошо, что Никита привёл вас с собой. Его отцу нужны положительные эмоции, — отпускает мою руку Тимур Сергеевич и обращается затем к нам двоим. — Ладно не смею вас задерживать и вернусь к своим делам. Если будут какие-то вопросы, то я у себя в кабинете.

Как только главврач размеренным шагом покидает нас, то у меня возникает вопрос.

— А почему сам главврач больницы тебя так встречает?

— Ну как тебе сказать, — и тут происходит что-то несвойственное для Анисимова ведь он краснеет и смущается. — После того как я встал на ноги, то хотел помогать людям, которые попали в похожую ситуацию и остались одни. Как я тогда. Только у меня хоть и не было людей рядом, но хотя бы были деньги. Вот я и построил реабилитационный центр. Собрал отличную команду врачей. А чтобы центр сам себя окупал, сделал огромное крыло для вип-клиентов. Тут богачи могут подлечить себе здоровье и также встать на ноги. При этом они знают, что часть средств, потраченных ими здесь на лечение, уходит на благотворительность. Таким образом мы все вместе даём людям встретить их новую вторую жизнь в более приятных условиях. Некоторые богачи проникаются, приходят узнать истории обычных людей и помогают им лично. В общем это место, моё детище. Так я помогаю людям и вношу в этот мир свой вклад.

У меня просто теряется дар речи. То ли от самого творения Никиты, то ли от того, как он сейчас стоит смущается и краснеет. Вот что значит по-настоящему заботиться о людях. Он в самом деле фея крёстная. И готов ей стать для совершенно незнакомых людей.

— Я просто потрясена, — еле-еле выдавливаю из себя, так как внутри всё замерло от восхищения.

— Выдыхай, — приобнимает меня Никита и я замечаю в его глазах искры счастья, от которых у меня слёзы на глаза наворачиваются.

Анисимов тут такой безмятежный, искренний и по-своему чистый. Теперь понятно почему он так ждёт выходных. Может этому миру и вправду нужна фея крёстная в лице Никиты Анисимова.

— Ты просто самый удивительный человек, которого я встречала, — шепчу, глядя ему в глаза цвета тёплого спокойного синего моря.

— Да брось, — заливается краской ещё сильнее. — Дохода у меня в избытке, да и с ним нужно что-то делать. Плюс все траты я давно возместил работой центра. Делать прибыль и развивать предприятия не так и сложно если во всём разбираешься.

— Ты вообще реальный? — чуть громче спрашиваю, то ли его то ли саму себя, и захотев проверить решаю нежно ущипнуть Никитку за щёчку.

— Вроде да, — улыбается мне он в ответ, а не сдержавшись прижимаю его к себе и целую.

Только наша близость не длится долго так как Никита меня осторожно отстраняет.

— Мы всё-таки в больнице, милая. Веди себя прилично, — шепчет сквозь улыбку Анисимов и дарит напоследок один легкий невинный поцелуй. — Пошли уже к папе. Он заждался.

Пока мы проходим по коридорам к лифту с Никитой попутно здоровается половина персонала. Если быть точнее та половина, которая не сильно занята и может на минутку оторваться от своих дел. Теперь смущение Анисимова передалось мне, так как было неловко ловить на себе столько любопытных пусть и доброжелательных взглядов.

Никитиного отца мы находим на занятиях лечебной физкультуры, где он в буквальном смысле учился ходить опираясь на опоры находящиеся по обе стороны рук. Нас заметили сразу на входе и помахали издалека рукой в качестве приветствия.

— Привет, чемпион, — разносится по залу голос Никиты.

— Привет, чемпион, — на тот же манер вторит ему отец.

Остановившись рядом с ним Никита принимается обнимать своего папу. Отстранившись друг от друга они оба оборачиваются ко мне.

— Это моя девушка, Ария.

— Наконец-то кто-то смог растопить твоё ледяное сердце, — довольно улыбается Анисимов старший. — Меня можешь просто дядей Лёшей называть. И на ты пожалуйста. На вы на Руси только к врагу обращались. Немного фактов из истории.

— Если бы не знала, что вы тренер, то подумала бы что вы историк, — его улыбка настолько заразительна, что сама не замечаю, как у меня невольно начинают подниматься уголки губ.

— Кстати о тренерстве. Слышал ты очень хорошо играешь в бильярд, — немного смущаюсь на слова дяди Лёши, понимая что Никита по всей видимости много обо мне рассказывал.

— Ну как сказать…

Мнусь от неловкости, но меня опережает Никита.

— В перспективе она играет лучше меня. Если ты за неё возьмешься чемпиона мира сделаешь.

— Скажешь тоже, — слушая его слова краснею ещё сильнее.

— Никита пустого не говорит. Значит так и есть. Так что прислушайся и имей ввиду. Если это направление тебе интересно, — а Анисимов старший достаточно рассудительный человек, интересно почему он не разрешает Никите использовать компромат на мать.

— Ладно. Я ненадолго вас оставлю, есть кое-какие рабочие вопросы, — с этими словами Никита удаляется, оставляя нас наедине.

Молчание длится не так долго и к моей неожиданности отец Никиты заводит разговор на эту деликатную тему сам.

— Никита говорил, что ты хочешь со мной поговорить. О его матери и всей это ситуации.

— Да хочу, — поначалу теряюсь, но затем собираюсь с мыслями. — Просто его мать и так отправляет ему жизнь своими выходками, контролем и прочим. Она сама виновата в том, что её могут посадить. Сама. Так почему не использовать ресурсы и не защитить Никиту, чтобы он смог наконец жить спокойно?

Вышло немного эмоционально, но я правда переживала. Мне безумно хотелось, чтобы Никита был наконец свободен и счастлив, поэтому я готова пойти на любой серьёзный шаг для этого.

Дядя Лёша грустно улыбается и ни капельки не злится на мои слова. Даже странно как-то.

— Я не против справедливости, Ария. Я не хочу, чтобы палачом был Никита. Она его мать, он её сын. Эти факты никогда не изменятся. Понимаешь? И в Никите пусть и есть многое от меня, но и от матери в его характере поверь не меньше. Если он упечёт лично собственную мать за решётку, то это в его голове откроет много замков. А тьма в нём и так имеется. Поэтому не стоит её подкармливать и выпускать наружу. Никита многим людям создавал проблемы, если они его злили. Но порой их расплата не была соизмерима с преступлением. Не нужно подпитывать в нём эту черту, а то после матери он с лёгкостью испепелит любого если надо будет. В добавок мать не так сильно ненавидит его как может показаться на первый взгляд. Даже сейчас Никита получает половину всего её дохода и занимает должность не меньше. При этом по документам не несёт никакой ответственности. Их несёт она. Тут всё сложно. Свои травмы. Мне совершенно не нравится, чем Оля занимается. Правда. И я без сомнений за справедливость. Но без Никитиного участия.

Доля истины в его объяснениях имеет место быть. И пусть перед моими глазами и стоит кирпич знака стоп, но и план вырулить из этой проблемы возник моментально. Дядя Лёша за. Просто мне не нужно подключать к этому Никиту. Значит я сделаю всё сама. Следом в голове грохотом проносятся недавние слова Анисимова.