Среда. Вторая неделя ноября

Очнувшись в больнице, просыпаюсь с дикой болью, которая ощущается каждой клеточкой тела. Но меня это совершенно не волнует. Когда мой ещё мутный от пробуждения взгляд останавливается на моём извечном лечащем враче, в горле комом застывает только один немой вопрос. И думаю по мне всё и так понятно. Потому что тётя Вера мне сразу спокойно отвечает.

— С ней всё в порядке. Она в соседней палате, — к гадалке ходить не нужно, чтобы понять как сильно мама Арии расстроена и взволнована от происходящего.

Закрываю глаза и чертыхаюсь про себя пытаясь подобрать подходящие слова. Я должен сделать всё правильно. Такого не должно больше произойти. По крайней мере только не с ней. С кем угодно. Лучше бы меня просто убили.

Собравшись немного с мыслями, приподнимаюсь и снова смотрю на тётю Веру. Меня переполняет чувство вины и стыда, но я удерживаю свой взгляд.

— Я хотел бы извиниться и… Такого больше не повториться.

— Ты всегда будешь во что-то вляпываться. Да и то, что теперь о тебе говорят в интернете… — понимаю к чему она клонит, но я и сам собирался сделать этот выбор.

— Я вас понял. И сам знаю, что ей будет лучше если я буду держаться подальше. Всегда знал. Просто… Повёлся на эмоции. Это не рационально. Так что простите… Но… — на пару секунд зависаю, но всё решаю добавить. — В своих чувствах к ней я был предельно искренен. Хочу, чтоб вы знали.

— Знаю. Вижу, — чуть улыбаясь кивает тётя Вера. — Только вчера ночью я могла её потерять. Навсегда. А кроме неё у меня никого нет. Ты должен меня понять.

— И я понимаю. Всё в порядке, — усмехаясь горько улыбаюсь и отвожу взгляд в сторону. — Кому нужна элитная шлюха, которая вербует в свою профессию девочек? Или думаете я не знаю, что обо мне говорят. А ещё моя мать сидит за решёткой. Мою биографию это тоже не красит.

— Переживаешь за маму?

Маму… Такое мягкое общение воспринимается мной максимально неестественно.

— Я думаю она сама ждала этого момента. Иначе бы подобного не допустила. Мать просто сдалась, а на неё это не похоже. На нас это не похоже, — вот, что я действительно думал об это ситуации.

— Хотел бы поговорить с ней?

В подобные моменты, осознаёшь, что как бы не хотел поднимать эту тему такие вопросы действительно важны. А что ещё более важно, так это то, что хоть кто-то этим интересуется. Не смотря на обширный ряд её грехов, к моему удивлению, мне действительно не плевать. Как бы я не был бесконечно зол на неё.

Ком застревает в горле не давая произнести и слова, поэтому я просто киваю в ответ.

— Значит поговори. Может легче станет, — тётя Вера мне сочувственно улыбнулась, а я благодарственно ей кивнул.

После она занялась осмотром. В целом ничего ужасного со мной не было. К ранам, синякам, ушибам я уже привык. А вот факт того, что снова придётся приводить ногу в состояние стояния меня расстраивал.

Когда мы закончили я со всей уверенностью решаю навестить Арию. Пока мои решения ещё свежи и нет времени найти себе оправданий я просто обязан это сделать. Иначе потом будет сложнее. Каждый шаг давался с диким трудом. Но перед тем, как зайти к ней в палату делаю вид, что всё в порядке и специально бодрюсь. Не хочу, чтобы она переживала или сочувствовала. В идеале Ария должна меня ненавидеть.

Полякова сразу приподнимается, когда видит меня, но сразу откидывается на приподнятые подушки. Судя по разбитому лбу и её расплывчатому взгляду у неё явно сотрясение. И не только оно. Стараюсь не сильно её разглядывать, а то не смогу сделать то зачем пришёл и просто захочу быть рядом, чтобы заботится и залечивать её раны. Как душевные, так и телесные… Но я пришёл чтобы нанести новые… Вот же чёрт…

Прокляв себя раз двести, отвожу взгляд в сторону.

— Привет, — осторожно начинаю.

— Живой, — слышу в её голове улыбку, которая рвёт мне сердце на части.

— Ага, — собираюсь с силами и бросаю на неё холодный взгляд. — Я не за этим пришёл.

Её выжидательный вопросительный взгляд… В этот момент она так уязвима, так беззащитна передо мной… Голова начинает раскалываться от переизбытка эмоций. Меня тошнит от самого себя.

— Тебе будет лучше, если я буду держаться подальше, — с изрядным трудом мои губы всё же складываются в эти мучительные предложения.

— Ты уверен, что мне? — Ария напрягается, но не выдаёт своих эмоций.

— Я только испорчу тебе жизнь. Я не то, во что стоит вкладывать. Только подмочу твою репутацию и вовлеку в новые неприятности. Кто знает, может кто-то ещё захочет меня убить? Да и вообще… — слова обжигали горло до боли, что голос превращался в хрип. — Кто сказал, что я тебя люблю?

Арии было больно, но она явно сдерживалась из-за всех сил стараясь не упустить из рук последнюю надежду

— А разве это не очевидно?

Очевидно. Ты права. Ты чертовски права. Но ты не должна об этом знать.

— Нет. Я просто пользовался твоей добротой. Не больше, — покачиваю головой держа под контролем свой холодный взгляд.

— Но дал взамен не меньше, — всё равно стоит на своём, не верит.

— Тем не менее. Больше разрушил, чем дал. Не строй иллюзий по поводу меня. Не забывай, что умею крутить информацией. Может мне было выгодно, чтобы ты думала, что у меня к тебе есть чувства?

Не выдерживаю и отвожу взгляд в окно, которое находится позади неё.

— Вот значит как, — судя по шёпоту она смирилась, а может и поверила кто её знает.

— Береги себя, — меня хватает только на эти слова, затем я разворачиваюсь и направляюсь к двери.

— Трус! — только и кричит мне в след Ария, а её голос выдает подступающие рыдания.

Останавливаюсь, но не оборачиваюсь. Боюсь остаться.

— Пусть так. За то ты будешь в безопасности, — и хлопаю за собой дверью.

Хотелось разнести больницу на куски, на щепки, не оставить ничего как я сделал это с комнатой Лики. Ноги подкашиваются и облокотившись о стену просто оседаю на пол, глядя в пустоту. Даже, когда я после пожара лежал один в больнице мне не было так одиноко как сейчас. Закрываю глаза стараясь ни о чём не думать, чтобы хоть немного стало легче. Но не становится…  К ни го ед . нет

Просидев в коридоре минут пятнадцать, слышу спешные шаги в мою сторону. Не успеваю никак отреагировать как кто-то присаживается передо мной на пол и загребает к себе в объятия. Узнав её по запаху, прижимаю к себе в ответ.

— Прости меня пожалуйста. Я такая дура, — Лика плачет, её трясёт и меня вместе с ней, хоть и стараюсь держаться.

— Не здесь, — качаю головой и осматриваюсь по сторонам. — Не хочу, чтобы Ария слышала.

— Прости, — шепотом повторяет сестра и нехотя отстраняется.

Пытаясь найти в себе внутреннюю опору, пытаюсь встать, но на миг потеряв равновесие замечаю уже придерживающего меня Руслана.

— Всё нормально, — отмахиваясь нахожу в себе силы и возвращаюсь в свою палату.

Присев посреди больничной койки смотрю поочередно то на Лику, то на Руслана.

— Если вы продолжите смотреть на меня как на страдальца, то можете валить отсюда. Оба, — вижу, как Лика собирается что-то сказать и торможу её сразу. — Если ты опять извинишься, то я тебя слушать даже не стану. Мне от твоего прости ни холодно, ни жарко.

— Никит, — отдёргивает меня Руслан, но затем мягко добавляет. — Она же не знала.

— Бухала бы меньше больше бы вокруг себя видела, — прикусываю себя за язык, вспоминая об Арии. — Я был не прав. Извини.

— Всё нормально, — слабо улыбается Лика. — Если ты думаешь я не привыкла к твои резким и крепким словечкам, то плохо меня знаешь.

— Такая себе привычка, — подмечаю.

— Какая есть, — пожимает плечами сестра.

— Ты сама как?

— Подала на развод.

Усмехаюсь, не понимая как вообще этот брак стал возможным. Надо быть максимально глупой, чтобы выйти за Игоря. Ну или Ликой.

— Надо было тебя послушаться.

— Говоришь, что хочу услышать? — выдавливаю из себя подобие улыбки, но на сердце никак не радостно.