На самом деле, побывав на Вечере Невест, я жалел только об одном, что не пообщался с Мирой. Драконица вызвалась ухаживать за спящей девочкой, и была слишком занята, чтобы болтать со мной о пустяках. Я не настаивал.

— Я останусь сегодня у Владимира, — шепнула мне Вика, перед ужином, — так что не ждите. Он заедет в семь.

Я не ответил, только задумчиво кивнул, просматривая древнюю книгу по ментальным чарам и зачарованиям разума, которую отрыл в библиотеке Синицына.

— Так что, заранее, спокойной ночи, Игнат, — чмокнула она меня в щечку.

— Спокойной ночи, Вика.

В этот раз нигде было нетипичным местом. Обычно здесь спокойно, тихо и приятно. Катя любила уют и всегда пыталась придать и нигде камфортную атмосферу. Но не теперь. Теперь же, свинцовые тучи нависли над нами. Вдали волновалось серое море. Завывал холодный ветер.

Она стояла на обрыве. Стояла спиной, закутанная в серый шерстяной плащ. Волосы Кати развивались на ветру.

— Катя! — крикнул я, протянул руку.

Девушка никак не отреагировала.

— Екатерина! — нахмурился и зашагал к ней.

Весь обрыв и все земля вокруг была покрыта зеленый травой, едва доходящей до щиколоток. Она волновалась на ветру, словно море, только зеленое. Зеленое и серое море. Между ними пропасть, а над ними свинец. И мы на краю этой пропасти.

Я шел и шел, но не приближался. Не мог добраться до нее. Когда перешел на бег, казалось, девушка даже отдалилась.

Когда она обернулась, я замер. Катя сбросила с себя плащ. Поток ветра тут же унес его к морю.

Я нахмурился еще сильнее, сдвинул брови, потому что под покрывалом были доспехи. Катя была похожа на воительницу. Доспехи были золотыми.

— Что это значит?! — крикнул я, — Катя?!

— Ты предал меня, — проговорила она ледяным тоном. Предал и бросил.

— Что ты несешь?!

— Зачем тебе я? Вокруг тебя множество женщин. Выбирай любую. Мертвые невесты не для тебя.

— Проклятье, Катя! — крикнул я в сердцах, — подойди ко мне!

Я чувствовал непонимание, смятение и… душевную боль. Однако решительность и привычка действовать перекрывали эти чувства. Весь негатив будто бы маячил где-то там, на периферии зрения. Все это вытеснило желание понять и разобраться.

— Я больше не твоя, — проговорила она и надела холодную золотую маску.

Маска изображала лицо. Жестокое лицо.

Я молчал и просто шел к ней. Я не хотел говорить, раз меня не слушают. Не хотел спорить, хотел лишь взглянуть в глаза, спросить: “почему?” Узнав причину, проще отпускать. Но было и другое желание — убить того, кто надоумил ее так поступить.

— Где он?! Где Шепчущий Во Снах?! — кричал я от ярости.

Катя раскинула закованные в броню руки, а потом бросилась вниз с обрыва, прямо в море.

Я не вскрикнул, потому что захлебнулся воздухом от неожиданности. По всему телу прокатилась дрожь. Я побежал так, быстро, как никогда не бегал. И не мог добраться к краю пропасти. Ноги словно бы перемешивали вязкое желе.

Когда появился он, я застыл на месте. Шепчущий во снах поднялся оттуда, куда секунду назад спрыгнула Катя. Он держал ее за горло.

— Пусти ее, мразь! — на это мне хватило воздуха, на крик, когда она упала — нет.

Я снова бросился к обрыву, но догнать не мог. Я бежал и бежал, задыхаясь, выбиваясь из сил. Но я не мог позволить себе остановиться.

— Тебе не черпать из ее источника, — прошептал Шепчуший. Шепот был таким громким, что порывов ветра за ним было неслышно, — она моя.

В следующее мгновение Шепчущий достал длинный, изогнутый нож, и вонзил ей в живот.

Я распахнул глаза, вскочил с постели. Глубоко дыша, я чувствовал, что все тело горячее и покрытое потом. Потом справился с дрожью в руках.

— Проклятье, — спустил я ноги с постели, положил голову на руки, — кошмар, что ли?

Сил не было. Я казался себе выдавленным, как фрукт после соковыжималки. Мысленно я стал звать Катю. Она не отвечала. Минут пять я просто упорно пытался достучаться до нее.

— Катя? — позвал я голосом, — Катя?

— Паша? — отозвалось в голове.

— Слава предкам, — почувствовал я облегчение, — как ты?

— Все хорошо, — прозвучало вновь, — а что с тобой? У тебя очень беспокойный голос.

— Шепчущий не появлялся?

— Он… я… я иногда чувствую его. Но редко и далеко. Кажется, пока он не решается напасть.

— Зараза, — выдохнул я и рассказал о своем сне Екатерине.

— Это всего лишь сон, — в голосе девушки звучала улыбка, — с тобой я чувствую себя в безопасности.

— Хорошо, — взял я себя в руки.

Еще некоторое время мы поболтали. Я выходил на связь с Катей довольно часто, и рассказывал многое из последних новостей. Хотя иногда она следила за происходящим моими глазами.

Пересказав ей Вечер Невест и проблемы Фоминых с бандой, я не стал говорить ей ничего о том, что Фомин упоминал о плохом сне всего дома. Мне показалось, что мой кошмар и их состояние как-то связаны. Да и магия в складном ноже тоже связана со сном. Сука… Какую игру ведут роялисты на этот раз?

Так что, для Кати мой плохой сон остался просто плохим сном. Меньше знает, крепче спит. Не хочу, чтобы она лишний раз за меня переживала.

Когда я закончил разговор, то первым делом стал заниматься тем, чему уделял каждое утро всю последнюю неделю — медитации. Я формировал второй ореол, чтобы переместить в него нужные мне заклинания. И он был почти готов. Конечно, его было сформировать гораздо сложнее, чем первый. Так всегда и это нормально.

Еще день-другой, и я возьму новый ранг магика. Да, для всех остальных я буду казаться не очень сильным магом. Лишь второй ранг. Но у остальных ведь нет Катиных ореолов.

Я уже почти погрузился в транс, когда зазвонил телефон. Я потянулся к прикроватной тумбе и взял смарт. Это была Вика. Рановато что-то.

— Да?

— Игнат! — Тут же раздался крик Вики, девушка была в панике, — п-прошу, приезжай! С В-владимиром беда!

— Что стряслось? — нахмурился я.

— Он проснулся раненный!

— Как это раненный? — я встал с кровати.

— Блин! Я не знаю, что делать! Не знаю, как быть! Что? Что мне делать, Игнат?!

— Скорую, быстро. Как он себя чувствует?

— Без сознания! Потерял!

— Проклятье, — проговорил я и добавил матом, — сейчас буду! Скорую вызывай!

Я бросил трубку и засобирался. Спустя буквально несколько минут раздался новый звонок. На это раз от Дениса Фомина.

— Да? — взял я трубку.

— Ситуация изменилась, — начал он без предисловий.

Я молчал, внимательно слушал.

— Тильда как-то была ранена во сне, — проговорил герцог.

— Это трагедия для дома, — поджал губы Денис Фомин, — беспрецедентная. Кровь дев-хранительниц не проливалась уже много лет.

— Как она сейчас? — я упер локти в подлокотники стула, положил подбородок на сплетенные пальцы.

— Жива. Но… — он громко засопел, — она больше не фаворитка среди девушек дома, — Фомин перевел на меня глаза, — если ее не получится залечить полностью при помощи магии, она вообще может отправиться в отбраковку.

— Никто не хочет приобретать товар в поврежденной упаковке, — с горечью констатировал я истину.

— Такова объективная реальность. Красота невест — престиж дома.

Некоторое время мы молчали. Фомин выглядел уставшим и растрепанным. Лицо мужчины было бледным. Под глазами чуть ли не светились синяки. Ясно было, что этой ночью он не спал.

Фомин поморщился от света, когда солнце заглянуло в большое окно его кабинета, раскрывшееся слева от рабочего стола. Он встал, задернул толстые красные шторы. В кабинете потемнело.

— А как жених твоей сестры? Его ранило тоже.

— Уже неплохо, — пожал я плечами, — У него изранены руки. Да так, будто его исполосовали ножом. Вика говорит, все произошло внезапно. Утром он вскочил с постели, закричал. Когда она проснулась, увидела, что все в крови. Сейчас его жизни ничего не угрожает.

— Ты разговаривал с ним? — вернулся за стол Фомин.