И уверена в том, что победит. Вон, стоит, ухмыляется.

Я посмотрел на нее снизу — на секунду мелькнула совершенно абсурдная мысль, что если бы на ней была короткая юбка, а не сарафан, можно было бы под нее подсмотреть — провел тыльной стороной ладони по губам.

Саднит.

Кровь.

Еще один ленивый тычок сапогом…

И Бесовка взлетает вверх и шлепается на спину. А нечего думать, что ты круче всех, потому что больше Слов знаешь! Банальная бойцовская ухватка, из тех, которым учили в Приказе — и ты, девочка, уже на спинке.

Она подпрыгнула, как резиновая, стоило только ее лопаткам коснуться пола, но я уже навалился сверху, заламывая руки… Заламывая не по-женски сильные руки… Заламывая ру…

Эть!

Я опять отлетел к уже знакомой стене. Развернувшаяся, как тугая пружина, Бесовка, вскочила на ноги…

И получила тычок в лицо от Насти.

А не надо, не надо недооценивать природную ведьму. Она даже и без языка способна на многое! Например…

А что это она сделала?

Показавшийся поначалу каким-то глупым и женским шлепок ладонью, практически — пощечина, на самом деле оказался серьезным и весомым. Не в плане силы удара — тут Настя рекордов не показала, да и не пыталась — а в том плане что моя ведьмочка успела смешать травы и порошки из СВОЕГО арсенала в какую-то мазь, каковую и влепила прямо в ангельски-белое лицо Бесовки.

Та зашипела, пытаясь стряхнуть черный отпечаток ладони со своей гладкой кожи, но ничего не получалось, краска как будто впиталась в лицо, вроде бы дискомфорта и не причиняя, но явственно мешая…

Да она же лишилась Слов!

Ай да Настя, ай да… хорошая девочка! Сейчас мы ее…

Эть!

Да сколько можно-то!

Как оказалось — нечеловеческая сила Бесовки никуда не делась и та снова отбросила меня, как мешок с… мусором, стоило мне попытаться снова ее заломать. Явно разозлившаяся Бесовка прыгнула к Насте, та чуть отшатнулась — и проклятая тварь рванулась к двери!

Ну, правильно, как в том фильме «Мужики, мы с вами драть не будем, мы полицию вызвали». Это нас ее нужно непременно убить или же как-то нейтрализовать, чтобы выиграть эту схватку. Бесовке достаточно же просто поднять тревогу. Вот она, когда поняла, что быстро с нами справиться не получается — двинула за подмогой.

Двинула — и кубарем покатилась по полу. Настя, только сделавшая вид, что испугалась, бросилась ей под ноги и теперь цеплялась, не давая встать и уйти.

Кстати, кубарь — это такая местная игрушка, типа волчка. Только крутить его нужно не рукой, а специальным кнутиком. Местные дети так частенько играются, а вот у меня ни разу не получалось…

С этой неизвестно откуда забредшей в голову мыслью, я прыгнул на Бесовку сверху, сбил с ног, и начала выкручивать руки. Она билась подо мной, вырывалась, мне никак не удавалось ни заломать ей руки, чтобы связать, ни хоть как-то остановить — рыча, Бесовка упорно ползла к дверям, вместе со мной.

— Выпустите меня! — хрипел старик Тувалкаин из-за решетки, — Меня выпустите!

Да как, как мы тебя выпус…

— Настя! Разрыв-трава! Старик!

Ведьмочка, ничего не говоря, прыгнула к решетке, возле которой золотилась, среди прочих рассыпавшихся вещей, соломинка разрыв-травы. Подхватила, одним движением впечатала в замок…

Ба-бах!

Как будто гранату взорвали: в ушах зазвенело, осколки замка разлетелись в стороны, рикошетя о стены. Тувалкаин рванулся в раскрывшуюся дверь, я успел было подумать, что его сейчас остановят цепи…

Звякнуло — и цепи лопнули у самой стены, освобождая старого мастера. То ли от старости перержавели, то ли Тувалкаин нашел способ их тихонечко подпиливать.

Он вышел на свободу — и упал на колени. Упал — и принялся, что-то шепча, собирать с пола пыль и обломки.

Старый маразматик, блин!

Эть!

Острое колено ударило меня в пах — хорошо, хоть не в самое яблочко, иначе род Осетровских на мне бы и прервался — и Бесовка оказалась верхом на мне. Взлохмаченная, грязная, сарафан разорван, обнажая белое плечо до самой груди — левой, если вам интересно — и я бы не удивился, обнаружив на нем клеймо в виде лилии.

Но клейма не было, а вот злости в Бесовке хватило бы на десяток Миледи. Она, не задерживаясь, вцепилась мне пальцами в горло — и я понял, что воздух в моих легких внезапно закончился. Напрочь.

— Шшш!!! — хватка Бесовки ослабла, ее горло захлестнула ее же собственная золотистая коса, которой Настя теперь душила уже ее.

— Шшшш!!! — я сипел, пытаясь отодрать от своего горла стальные пальцы. Получалось плохо.

— Шшшш!!! — хрипела Настя, все еще под Молчаливым Словом.

Ситуация складывалась патовая… И тут пришел Тувалкаин.

Старик скользнул откуда-то сбоку и набросил на шею Бесовки ошейник, в котором я с удивлением узнал кусок собственной веревки, с нанизанными на нее железными осколками замка, парой травинок из моих припасов, выпавших из кармана, несколькими палочками, а также чем-то еще малоопознаваемым.

Бесовка застыла, как выключенная. Вот буквально — замерла в той же позе, в какой только что душила меня. Я медленно и осторожно отогнул ее пальцы от своего горла и с наслаждением задышал полной грудью. Воздух — это такое блаженство, если бы вы только знали… Но вас ведь никто не душил.

— Нужно быстрее действовать… — проговорил Тувалкаин, — Ожерелье подчинения будет действовать всего несколько минут. К сожалению, доступные материалы и спешка… Не позволили мне собрать действительно надежный амулет…

Однако. На коленке, буквально — из пыли и палок собрать ошейник, остановивший Бесовку… Старик — действительно Мастер. Я не знаю, чего от него хотели Морозовы, но уверен — он МОГ это сделать. Что бы это ни было.

— Уходим! Ой, я заговорила!

— Не успеем… Тащите ее в мою темницу…

— Зхачем? — просипел я, ощущая, что кадык как-то неправильно встал на место.

— Мои цепи… Если их снять и надеть на нее… На них — надежные удерживающие Слова… Я уверен, несколько часов они ее продержат… Решетка тоже непроста…

Настя задумчиво посмотрела на лежащую у ее ног Бесовку. Потом молча достала из-за пояса узкий нож:

— Есть способ вернее.

— Нет! — чуть не крикнул я, — Ее нельзя убивать!

Я на секунду завис. А правда — как объяснить, что это тело я пообещал отдать Дите? Что характерно — целым и непокоцанным, и уж точно без ножевых ранений. Тем более, рядом стоит Тувалкаин и неизвестно, как он отнесется к тому факту, что его спасители якшаются с бесами.

Забавно, но именно Тувалкаин и пришел мне на помощь:

— Беса в человеческом теле убивать нельзя… Тело погибнет, а бес в бестелесную форму перейдет…

Настя, надо сказать, врубилась в проблему мгновенно. Она общалась с Дитой и могла представить, что может натворить невидимая бесовка, особенно, если она не доброжелательная, как Дита, а злобная, как… как вот эта вот. Навряд ли после того, как мы лиши ее тела, она будет лучиться добром и всепрощением. Вреда она нам, может, и не причинит, здесь же все засыпано чертополохом, от которого ее просто-напросто выбросит из помещения. Так ей для этого и не надо нам причинять вреда САМОЙ — достаточно сквозануть через стены и перекрытия к своей хозяйке — а я не сомневался, что бесовку сюда притащила именно старая боярыня, для остальных, даже для ее сыночка, не тот уровень — сквозануть и настучать, мол, хозяйка, там ироды старика из камеры спасают.

В общем, Бесовку затащили в камеру и обмотали цепями. Успели вовремя, надо сказать, буквально за несколько секунд до того, как кустарный ошейник Тувалкаина рассыпался на части. Бесовка рванулась и злобно замычала, сверкая глазами: Настя, раз уж ей не дали зарезать эту б… блондинку… отыгралась тем, что заткнула ей рот и завязала куском ткани. Ткани, которую она тем самым ножом щедро отпластала от бесовкиного платья, так что та теперь щеголяла откровенным мини.

Надо признать, подумал я, разглядывая длинные ноги, у Диты губа не дура, такое тельце себе присмотреть. Жаль только, что вот прям сейчас мы его к ней доставить не сможем — Бесовка явно будет против. И как ее изгнать не просто из тела, а нахрен за Грань — я не знаю… О!