Мой приступ заботы прошёл, и я снова задумался о том, к чему это всё меня ведёт. Поэтому на поцелуй Моди отвечаю сдержанным поцелуем в щёку и ухожу. По дороге будет время очухаться и подумать, не попадая под влияние этих колдовских глаз.

Нужно разобраться в себе. Отбросить эмоции и определить цели. Чего хочу я сам?

Ещё не доезжая до места, вытряхиваю бред из головы, а нужное раскладываю по полкам. Даже записываю свои жизненные цели в телефон, и в них никаким местом не входит напрягающая своим присутствием цыганка. Как ни посмотри, они лишь помеха.

Очевидно, что даже её присутствие рядом со мной у друзей лишь приступ смеха вызовет, а что оно вызовет у семьи, я даже представлять не буду.

Несколькими часами позднее

Выхожу после собеседования.

Наклоняюсь к секретарю, чуть прикусывая нижнюю губу, и удовлетворённо слежу за не заставившей себя долго ждать реакцией. Не раз замечал, что моя линия губ сводит женщин с ума. А когда я делаю так, верхняя губа становится ещё более чувственной, производя нереальный эффект на противоположный пол.

Прошёлся взглядом по соблазнительной фигурке, особо не скрывая, на сколько мне нравится то, что я вижу. Это платье, сшитое по всем требованиям к офисной одежде, сидит на девушке, как вторая кожа, подчёркивая все достоинства фигуры.

Дыхание блондинки сбилось. Быстрым движением острого язычка она облизнула верхнюю губу и прикусив жемчужными зубками нижнюю, томно вздохнула.

— Ира, — читаю имя на бейдже, — на данный момент имеется какой-нибудь свободный конференц-зал?

— М… — сглатывает, — да, — выдыхает, кокетливо и многообещающе сверкнув взглядом голубых глаз, торопливо хватаясь за трубку. — Мил, тут такое дело… Подмени меня на пять минут.

— На двадцать, — уточняю, лишь одним тембром голоса, сбивая Ире дыхалку, и мне нравится эта полная власть над женщиной. Сейчас она, как пластилин.

— На двадцать. И ключ от второго зала принеси. Ты там уже закончила с приготовлениями?

— Подруга, вот ключ! — спотыкается на полуслове, подбежавшая рыжая девушка. Довольно костлявая, но типаж… Её бы я тоже прихватил, но, боюсь, блондиночка не оценит. По взгляду вижу, не любит делиться.

Как же я давно не расслаблялся? Со дня увольнения, точно. Слишком долго для меня. Не удивительно, что я даже на цыганок чуть ли не кидаюсь. Расслабиться… Мне нужно просто выпустить пар и успокоиться. Тогда я определённо трезво посмотрю на ситуацию.

— Такое просто необходимо повторить, — с восхищением наблюдая, как я застёгиваю уже последнюю пуговицу на рубашке, которую даже снимать не собирался, произносит Ира. — Вы же теперь будете у нас работать? Кстати, а как Вас зовут?

— Не думаю, что буду. Но благодаря Вам, у меня остались наилучшие впечатления об этой компании. — Улыбаюсь, и, пока она не опомнилась, чмокаю в чуть курносый задорный нос с веснушками, а потом, не удержавшись, сминаю нежно-розовые, чуть припухшие губы и спешу на выход, стараясь идти так, чтобы походка была уверенной и не выдавала побег.

Да, после такого бы плюхнуться на сидение моей малышки и расслабленно откинуться, включив подогрев сидений. Но так как я её продал, вынужден в своих дорогих шмотках толочься в метро, а потом ещё и пешком до квартиры тащиться.

— Додёргаешься у меня, — произносит Модинка, встречая на пороге, лишь мазнув по мне взглядом.

Вроде Ира была без помады, да и духи у неё ненавязчивые, еле заметные. Скорее даже дезодорант. Девочка явно знает, как не оставлять следов.

Напрягаюсь под взглядом Модинки и непроизвольно принюхиваюсь, одновременно понимая, что спалился этим жестом.

— Это не я курил. Это в лифте, — пытаюсь выкрутиться.

— Я не про курево. Не елозь жопой, когда уже на шило сел, — строго говорит она, а в глазах разочарование.

— Прости, — вырывается само собой.

— Бог пускай прощает, а я всего лишь цыганка, — опускает будто усталый взгляд и уходит. И почему мне от этого так хреново? Лучше бы накричала, тарелку грохнула из того самого пёстрого чайного сервиза.

— Моди… — догоняю и обнимаю её со спины, — меня на собеседовании опять отбрили.

— И ты решил вызвериться на местной секретарше.

— Ты что? Следила?! — ошарашенно отшатываюсь.

— Полегчало? — игнорирует мой возглас.

— На тот момент, да. — отвечаю честно. Один чёрт, ложь просечёт.

— А сейчас?

— Понимаю, что зря, — мог бы догадаться, что спалит. Цыганка, мать её. И ведь жалко её теперь, а чувство вины с каждой секундой лишь нарастает.

— И то прок, — отводит заблестевшие от влаги глаза и уходит.

Ни скандалов, ни сцен ревности?! Не будет?

— Нет, — отвечает она на мои мысли, даже не оборачиваясь.

— Ни хрена себе… — вырывается из ошарашенного меня. Она что? Ещё и мысли теперь читает?

— Больно надо. Чего на пороге застыл. Проходи. Еда остыла. Сам разогреешь. Поди голодный теперь, — доносится уже из комнаты.

Иду на кухню. Стол накрыт. Старалась, готовила, пока я гулял в надежде как следует проветриться.

Как ещё от очередного нокаута на собеседовании отойти? Такое чувство, что обо мне вся столица знает. Я что? Настолько известная личность?!

Хотя, кого я обманываю. Работал я активно и с кем только не встречался. Вот и сегодня из двух мужиков один был до жути знакомый. Только я никак вспомнить не мог, при каких обстоятельствах мы пересекались, но судя по тому, что вопросы он задавал ниже пояса, при обстоятельствах для него невыгодных.

Мужик взбесил, но я с достоинством выдержал шквал каверзных вопросов и даже таких, где сейчас живу, хватает ли средств, есть ли на мне долги и кредиты. Вроде бы стандартные вопросы и не такие на собеседованиях задают, чтобы проверить стрессоустойчивость кандидата, но в моём случае чувствовался ощутимый подтекст. Сначала отвечал сдержанно и осторожно, но потом не выдержал хамоватого взгляда и даже уравновесил баллы. Однако о работе в этой компании теперь придётся забыть.

Разумеется, фраза: «О своём решении сообщим, ждите звонка», прозвучала, как издёвка в спину. В любом случае к этому моменту я сам уже работать там не собирался. Смысл идти туда, где у начальства на тебя зуб?

Звонит телефон.

Похоже, решили не тянуть с отказом дольше. Ставлю всё ещё пустую тарелку на место и возвращаю ложку в салат, несмотря на несогласное ворчание желудка и достаю телефон. Покончить уже со всем, а то кусок в горло из-за мыслей не полезет.

Лев?

— Приветствую, — здороваюсь первым.

— Как дела?

— У нас всё стабильно. Черти пламя раздувать не забывают, — усмехаюсь. — Главный чертёнок бдит, не сбежать. Я бы лучше послушал, как дела у вас там, на Олимпе, — отшучиваюсь в трубку. Всё-таки Лев один из немногих не отвернувшихся от меня друзей. Точнее, он стал мне другом именно в трудное для меня время. Даже ненужную ему машину у меня выкупил, чтобы избавить меня от непосильного кредита. Мировой мужик оказался, а главное, верит в мою невиновность не меньше нашего Валеночка. Да вообще кем нужно быть, чтобы поверить, что я буду рисковать репутацией и карьерой, подделывая подотчётные документы?

— На Олимпе тоже всё стабильно. Ветра по-прежнему шалят, и вас не хватает. С работой ещё не определился?

— Нет, — отвечать не этот вопрос реально стыдно. Ещё пару месяцев назад я жил в полной уверенности что, если начну искать работу, за меня драться будут.

— Вакансия появилась. Конечно, должность не такая, как у тебя в Нео была, но проявить себя сможешь. И зарплата выше среднего.

— Ты мне предлагаешь работу?

— Именно. Извини, руководящих должностей пока нет и не предвидится. Спасибо отделу кадров. Штат на совесть укомплектован.

— Что за должность? — интересуюсь так, чтобы голос звучал заинтересовано, но не слишком радостно. Хотя даже ещё не услышав название вакансии, хочется прыгать от счастья с воплями: «Не курьер! Не курьер!»

— Менеджер перспективных проектов.

— Понял, — не припомню в их компании подобной должности. — Спасибо, что друга в беде не бросаешь. У меня есть время подумать?