– Это ужасно… – пробормотала Вера. – Жестоко. Бесчеловечно. У Вечных неограниченные возможности. Это какая-то бессмыслица!

Аарон резко сел и прямо посмотрел ей в глаза.

– Думаешь, тебе одну это возмущает? – Он сжал кулаки. – Как бы я хотел взять да и разрушить уже стену между округами!

Вера отпрянула. Это же сумасшествие. Как можно разрушить часть их мира? Хотя… Зачем стена сейчас? Вечные стали всесильными. Они в безопасности. Те смертные, которые не хотели иметь с ними ничего общего, давно умерли. Им на смену пришли люди, даже не знавшие, что могут жить лучше, чем загнанные в клетку звери. И дальше будет только хуже.

Однажды стена станет слишком высокой.

– Еще бы знать, как разрушить стену и не погибнуть под ее обломками, – отозвалась Вера.

Повисла тягостная пауза. Вера заметила, что Аарон бросил взгляд на контейнер и тут же отвернулся. Для него задание Сентябрины, наверное, было сродни поражению в борьбе за справедливость.

– Помочь сделать выбор? – предложила Вера. Может, таким образом она разделит с ним боль и сделает ее хоть немного терпимее.

– Спасибо, – прошептал он.

Вера готова была поклясться, что его глаза заблестели. Может, они покраснели не только от усталости?

Вера сняла балетки, забралась на диван с ногами и принялась читать анкеты. Сколько талантливых детей, у которых могут быть родители, которые хотели бы вырастить их сами. Вера буквально чувствовала физическую боль в районе солнечного сплетения, перебирая папки. Все в ней восставало против необходимости выбора. Ее пальцы наткнулись на коричневую папку с кровавыми пятнами. Дрожащими руками Вера раскрыла ее и увидела записи Радия. События дня, когда погибла та женщина, пронеслись у нее перед глазами. Вера не защитила тогда ребенка, не остановила его мать. Может, она даже виновата в смерти женщины? Кто знает, что было бы, не появись Вера тогда в палате. Нет, конечно, именно охранник нажал на спусковой крючок, и все-таки…

– Я думаю, что нашла.

Она протянула Аарону лист бумаги и с затаенным дыханием наблюдала, как он пробегает глазами написанные от руки строки.

– Он и правда подходит, – сказал Аарон.

– И ему больше нечего терять.

Аарон нахмурился и вскинул на Веру глаза.

– С чего ты взяла?

– Его мать убили на моих глазах.

Вера сглотнула и, опустив взгляд, как можно более бесстрастным голосом пересказала то, чему стала свидетельницей. Подобравшись к концу, она почувствовала ладони Аарона на своих щеках и подняла на него глаза.

– А потом я тебя чуть не задавил, – сказал он глухим, напряженным голосом.

– Ну, хоть что-то хорошее за целый день, – грустно улыбнулась она.

Он поцеловал ее с такой нежностью, что сердце затрепетало. Приоткрыв губы, они почувствовали солоноватый вкус. Один из них плакал.

Ночью она вновь проснулась, но в этот раз от смертельного холода. Ей снилась убитая мать, кричащий малыш, звенящий бластер, пергаментного цвета лицо Радия. Вера задрожала и нащупала рукой Аарона. Он лежал на спине. Она прижалась к нему всем телом, положила голову на плечо. Не просыпаясь, он обнял ее, и ей стало спокойнее.

За завтраком, который доставили прямо к двери, Аарон сидел напротив Веры и держал ее за левую руку. Большим пальцем он нежно гладил ее по внутренней стороне запястья, но Вера сомневалась, что он делал это осознанно. Он молчал и думал о своем, временами откусывая от булочки с корицей и медленно пережевывая. Вера его не торопила.

Наконец Аарон сказал:

– Я опять испортил тебе вечер.

– Да у меня весь день так себе был.

Аарон нахмурился.

– Почему?

Вера на секунду задумалась. Ей не хотелось его обременять. В то же время не хотелось скрывать от него больше, чем необходимо.

– У меня не самый милый начальник на свете, – сказала она расплывчато.

– Это особенность большинства начальников. Я могу как-то помочь?

Вера покачала головой.

– Если ты не собираешься вбивать ему в голову хорошие манеры, то вряд ли.

– Хм…

Повисла пауза. Аарон закусил губу.

– Сегодня суббота, тебе не нужно в Геном. – Он замялся, будто подыскивая правильные слова. – Ты не обязана, но я был бы рад… В общем… Ты не хотела бы поехать за этим ребенком вместе со мной?

– А я смогу пересечь границу? – Вера хотела бы самостоятельно починить то, чему она не помешала сломаться в прошлый раз.

– Конечно. – Впервые с прошлой ночи Аарон слабо улыбнулся.

Вера спрыгнула со стула и потянула руку Аарона на себя.

– Тогда чего мы ждем?

Улыбка на его губах стала шире.

– Может, сначала хотя бы оденемся?

Только сейчас Вера сообразила, что на ней была ночная рубашка, а на нем – трусы и майка. Интересно, такой вид покажется гвардейцам более презентабельным, чем заляпанная кровью медицинская сорочка?

Через четыре часа они пересекли границу на его машине.

Они припарковались у роддома, и в этот раз он показался Вере еще более убогим. Аарон зашел первым в пропахшее хлоркой здание, Вера следовала по пятам. На скамейках вдоль коридора, как и в прошлый раз, сидели беременные женщины. Они с подозрением провожали их взглядами, но ничего не говорили. Вера тоже молчала. Воспоминания о прошлом визите всплывали ясно и остро. Кожа под мышкой горела так же сильно, как после ожога бластером.

Они остановились у кабинета главврача, и Аарон погладил Веру по спине.

– Ты точно не хочешь подождать снаружи? – спросил он в пятый раз с того момента, как они пересекли границу.

– Нет.

Вера не хотела видеть Радия, не хотела идти к той палате, где на полу рядом с ее ногами растеклась чужая кровь, не хотела даже находиться здесь. Но еще больше она не хотела оставлять Аарона одного.

– Ладно, – сказал он и постучал, но не стал дожидаться, пока их пригласят войти, а открыл дверь.

На краю Вериного сознания проскользнула мысль, что тут даже замки были допотопными, с отверстиями под обычные ключи из металла.

В ту секунду, как они зашли, Радий подскочил со своего места, а вот мужчина, сидевший напротив стола на сальном кресле для посетителей, лишь обернулся. Это был тот самый гвардеец, который нажал на спусковой крючок. Вера вздрогнула и отступила на шаг. Аарон, заметив это, положил руку ей на поясницу и едва заметно погладил.

– Господин Аарон, – залебезил Радий, перевел взгляд на Веру, и его рот сформировал букву «о».

Только сейчас Вера сообразила, что Радий мог рассказать Аарону про ожог, о котором она умолчала в своем вчерашнем рассказе. Наверное, она все-таки зря не осталась снаружи. Взгляд Радия скользнул по ее руке и груди. Конечно, он не мог увидеть шрамы через одежду, но Вера поняла, что он узнал ее. Он посмотрел ниже, и его брови взлетели. Он наверняка заметил руку Аарона на ее пояснице и теперь гадал, чем для него это обернется.

– Радий. – Аарон кивнул ему и посмотрел на гвардейца. – Юг.

Внутри Веры все восстало, когда она услышала это имя. Слишком теплое и положительное имя для человека, глаза которого были белыми, а кожа – смертельно бледной.

– Чем могу быть полезен? – спросил Радий, разглаживая свой медицинский китель на животе.

На нем были такие же пятна, что и в прошлый раз. Они не отстирались или это уже другие? Ледяные мурашки пробежали по Вериной спине. Убили ли они еще кого-нибудь за последние двенадцать дней?

– Мы приехали вот за этим мальчиком, – объявил Аарон тоном, не терпящим возражений, и вытащил из внутреннего кармана пиджака втрое сложенный лист. Протянул его Радию, но не сделал к нему ни шага, а дождался, пока тот сам сократит расстояние между ними и дрожащими пальцами выхватит листок.

Радий пробежал глазами по написанному и показал гвардейцу листок.

– Юг, принесешь ребенка? – спросил он.

– Мы сами его заберем, – возразил спокойным голосом Аарон.

– Но… – начал Радий, но Аарон перебил его:

– Проводите нас в палату.

Радий нерешительно и очень быстро кивнул. Юг поднялся. Он оказался выше Аарона на целую голову и шире раза в два. У него были такие ручищи, что он мог бы переломить Верину шею, даже не моргнув глазом. Вера нервно дернула плечами, когда он прошел мимо. Аарон взял ее за руку, втроем они вышли в коридор. Радий остался в кабинете и сразу же закрыл дверь.