– Это ужасно, – наконец сказала Ида и все-таки рассмеялась в голос. – И вместе с тем, – добавила она, – это действительно гениальное решение!

Таня неуверенно кивнула и сказала:

– Мне кажется, может получиться.

С этого момента дело пошло в гору. Отлучившись на обед, они вернулись к своему столу и к вечеру имели в наличии более двухсот стихотворений. У Тани они получались ладными и эффективными. Покидая библиотеку в половине девятого вечера, Вера наконец-то ощутила покой – Таня справится с экзаменом и сможет остаться в первом округе.

В лифте Таня с покрасневшими от усталости глазами спросила:

– А где, кстати, Макс?

– У него сегодня профилактическое обследование в институте неврологии, – ответила Вера. – Вернется завтра утром.

– Бедный, – сказала Таня.

– Ничего, скоро все останется в прошлом, – с надеждой ответила Вера. – Мне, кстати, сначала нужно в детское отделение. Я обещала одну девочку перед сном навестить.

Ида тяжело вздохнула.

– Ты слишком привязываешься к малышне.

– Знаю.

Вера понурилась, но больше ничего сказала. На третьем этаже она вышла, пожелала подругам спокойной ночи и направилась к Кире. В помещении горел тусклый желтоватый свет. Роботы подзаряжали свои батареи рядом со входом, подсоединив кабели к стенными панелям. Дети лежали в кроватях и, судя по храпу и равномерному дыханию, спали. Но Кира лежала, вытянувшись, как солдатик, и прижав к бокам кулачки. Она сразу заметила Веру и нервно всхлипнула. Носогубный треугольник побелел. Что с ней случилось? Почему рядом никого нет? Где все воспитатели? Вера взяла Киру на руки. Оцепенение ее начало постепенно отступать.

– Ну чего ты? Не надо. Я же обещала, что приду, – прошептала Вера и поцеловала ее в макушку.

В ответ она услышала прерывистый вздох.

– Тебя сегодня кормили? – спросила Вера и, понимая, что ей, конечно, никто не ответит, дотронулась локтем до ближайшей балки, поддерживающей второй ярус кровати.

В воздухе рядом появилась голограмма протокола.

Кира, рож. 29 июня 2371.

Дата отчета: 17 июля 2371.

00:00 – 7:20 – бодрствование.

7:20–18:12 – крепкий сон.

18:00 – отказ от смеси.

18:30 – отказ от смеси.

19:00 – отказ от смеси.

19:30 – отказ от смеси.

– Какая же ты все-таки упрямая, – вздохнула Вера.

Малышка причмокнула. Она, должно быть, умирала с голоду. Ничего удивительного, что в ней – с таким упорством и целеустремленностью – обнаружили задатки настоящего космонавта.

Вера прошла с Кирой на руках до ближайшего робота и толкнула его коленом. Парящее в воздухе розовое яйцо дернулось, черный экран загорелся, моргнул и продемонстрировал негодующее отражение эмоций: вместо глаз – тонкие полоски, «брови» сдвинуты к центру и подняты по краям.

– Перебой программы подзарядки. Несанкционированное вмешательство в сон. – В женском голосе робота послышался неестественный металл и искусственное раздражение.

– Да-да, знаю, – вздохнула Вера.

– Нарушение распорядка, – продолжил робот как ни в чем не бывало. – Угроза системы обеспечения.

– Святая Вечность, – перебила Вера. – Прекрати. Сделай молочную смесь и можешь дальше подзаряжаться сколько в тебя влезет.

– О! – Там, где у робота должен был быть рот, на дисплее появилась буква «О».

Кабель отсоединился от стенной панели, робот втянул его внутрь себя и поплыл по воздуху в сторону подсобного помещения справа от входных дверей. Спустя пару минут он появился с бутылочкой в руке. Вера забрала смесь и направилась к кроватке.

Кира пила с жадностью.

– Послушай, – начала Вера, – я понимаю, что ты пока не прижилась здесь, но поверь на слово: тут у таких, как ты и я, есть шанс на счастливое будущее. Без болезней, голода и страха. Не вставай у себя на пути. Ешь по расписанию. Слушайся Сати. Не мешай другим спать.

Девочка высосала молоко до последней капли и закрыла глаза.

– Мы можем стать счастливыми. Нужно только делать как говорят.

Вера не знала, зачем это все объясняет, вряд ли Кира действительно понимала произнесенные слова, но чувствовала необходимость высказаться, по возможности убедить играть по чужим правилам. До самого выпускного Вера сможет приходить и кормить ее, но вот после… После еще ни один воспитанник не возвращался в ПЭЦ.

Кира задремала, но Вера не могла оставить ее одну. Если Кира проснется ночью и перебудит остальных детей, Сати может привести свою угрозу в исполнение. Вера бросила взгляд на роботов, которые погрузились в ждущий режим, потом на дверь, ведущую в коридор, и после нескольких минут колебаний забралась вместе с Кирой на руках в ее кроватку. Вера боялась пошевелиться и придавить ее. Но в конечном счете она задремала.

На следующее утро Вера открыла глаза в половине седьмого и почувствовала себя на удивление выспавшейся. Покормив и переодев улыбающуюся Киру, Вера приняла душ, переоделась в своей комнате и отправилась в столовую. Но ни подруг, ни Сати она обнаружить не смогла. Захватив себе два протеиновых батончика, она села за ближайший стол и, откусывая большие куски зеленоватого цвета, быстро набрала на коммуникаторе в общем чате с Идой и Таней:

ВЕРА: «Где вы?»

Ответ последовал незамедлительно. Таня прислала смайлик со стопкой книг. Отлично. Значит, сегодня Вере не придется уговаривать их пойти в библиотеку читать про гниющие от инфекций ткани или успехи в иммуномодуляции. Кстати, об иммунной системе… Вера так и не взяла новую порцию витаминов.

ВЕРА: «Вы видели сегодня Сати?»

Под Вериным вопросом появился красный крестик, присланный Идой. Как странно. И в детском отделении Сати не было, и в столовую она не пришла. Куда же она опять запропастилась?

Вера проглотила оставшуюся еду, практически не жуя мягкую массу, и решила отправиться к Сати. Ходить на этаж воспитателей и руководителей не запрещалось, но и не приветствовалось. Все вопросы решались обычно после уроков или на общих собраниях в главном зале. Личные аудиенции в своей комнате проводила только Сати. Для всех детей без исключения ее двери оставались открыты, хотя мало кто приходил без приглашения.

Вера добежала до конца галереи и заскочила в лифт. Выйдя на минус девятом этаже, зашагала по коридору, подсвеченному вдоль плинтусов блеклыми лампочками. Тут царил полумрак, пахло сырой землей и было жарко, несмотря на жужжащие под потолком вентиляторы. Что же Вечных так тянет сюда? Возвращаются обратно к истокам? К матушке-земле? Кто знает, может быть, через триста лет и Вера начнет получать удовольствие от сырости и темноты? Однако пока все было иначе, и каждый раз она считала минуты до того момента, как снова сможет подняться хотя бы на первый этаж.

Остановившись рядом с четвертой слева дверью, Вера остановилась, поправила хвост и разгладила юбку. Сделав глубокий вдох, она постучала. Послышалось: «Войдите». Вместо ответа она дернула за ручку, и дверь отъехала в сторону.

Комната Сати немногим превосходила по размерам Верину. На полу лежал толстый шерстяной ковер с витиеватыми черными узорами на красном фоне, а мебель была сделана из настоящего дерева. В здании из бетона, пластмассы и стекла Сати умудрилась наполнить уголок жизнью позапрошлого столетия. Вера радовалась каждому приглашению Сати, потому что обожала приходить сюда и вдыхать витающий в воздухе запах меда.

– Доброе утро, – поздоровалась Вера, широко улыбаясь. Но, заметив Сати, нахмурилась.

Сати, одетая в пеструю пижаму, лежала на одноместной кровати. Сшитое из разноцветных лоскутов одеяло сбилось в ногах. Белые волосы разметались по подушке. На высоком лбу выступила испарина, а глаза были едва заметны под тяжелыми веками.