— Джек! — Через несколько минут рядом выросла черная тень.

— Простите…

— Забудь, ты прав, речь не о том… Джек, проклятие, оно снова сработало.

— Какое… Проклятие? — Парень присел рядом, Ши оградила его от брызг.

— Жалость… Я не чувствую жалости когда кто-то умирает… Сейчас это сработало не во всю мощь, но вскоре я могу утратить это чувство напрочь, так что прошу, следи за мной…

— Жалость? Быть может… Именно она вам и вредит…

— Вспомни, если бы я тебя не пожалела ещё тогда, то сейчас ты был бы мертв.

— Вот оно… Как…

— Джек… Пообещай мне, что если будет нужно, ты меня остановишь, — голос девочки чуть не перешёл на рыдания, но парень обнял ее, после чего прижал к себе.

— Обещаю…

Остальные видели лишь милую парочку, что сидела у фонтана, но Ши теперь дрожала, угрожая в любой момент снова разразиться плачем… Через пару минут она выдохнула:

— Джек, мы уже можем уехать из этого проклятого города?

— Можем… Только остался… Участок зла…

— И что мне снова в горы лезть?

— Нет… Он в какой-то пещере…

— Поняла, ладно, тогда чем скорее закончим, тем лучше. — Ши была очень мрачной, черноволосый заметил это сразу, он уже знал, как пройти к пещере,

Надо было найти Сому, по счастью Джеку было известно где он, а потому никаких проблем с его поисками не было.

Сома нашелся у какого-то сгоревшего дома, он сидел опустив голову, рядом крутилась стража, но его не трогали, ещё бы, все прекрасно видели, что он вчера сверкал на поле боя, а вот сегодня он сидел перед сгоревшим от случайно пущенной стрелы домом, он не был очень большим, но был достаточно широким. Джек одернул Ши, после чего указал на табличку, такие обычно вешали на домах, чтобы указать адрес, или тех, кому дом принадлежит, табличка гласила: "Приют Белая Магнолия". Дальше шел небольшой список имён, примерно десять человек, вот только учитывая, что это приют… Вряд-ли среди всех не было детей.

Моряк, опустив голову, слушал…

— Он помогал им… Несколько раз… Пока вы были в церкви… У Лили, ну и вообще… — Произнес Джек. Даже в его голосе прозвучала нотка тоски.

— Я ничего не чувствую… — Почти шепотом произнесла девочка.

— Пока что… Ему об этом… Лучше не знать…

Сома был готов биться в истерике, рядом были банк, ростовщик, был даже палач… Но сгорел именно приют. Ему припомнились светлые улыбки детей, которым он успел пару раз принести сладостей. Здесь были ровно восемь детей и два воспитателя, всех нашли заваленными под обломками, и нашел их он… Обугленные руки торчали из под завалов, воняло гнилью и жженой плотью, от пепелища поднимался едкий черный дым.

Внезапно он ощутил тепло на своих плечах, подняв голову он встретился глазами с Ши, что подошла сзади, Джек тоже был тут.

— Простите… Минутная слабость… — Произнес он опечаленно.

— Все хорошо папочка, все хорошо…

Теперь вояка пришел в себя, отрицать, что такое уже случалось, при том по его вине, было бы глупо. Солдатские глаза видели очень много…

— Папа, давай уезжать… Я больше не могу тут находится.

— Хорошо, — наконец скупая мужская слеза потекла по его щеке, но он смахнул ее, и, видя, что остальные подавлены, снова натянул на лицо жизнерадостную улыбку. Вскоре он тоже был готов двинуться в путь. Они направились в трактир, чтобы собрать остатки вещей. Девочка не раздумывая надела свое складчатое платье, больше она не хотела видеть этого монашеского одеяния, не хотела потому что оно напоминало ей о бойне, о первой любви… Напоминало о проклятии. Поправив зуб на шее Ши взглянула на себя в зеркало, глаза красные и опухшие, но это ничего страшного. Она вышла из трактира, Джек безмолвной тенью скользил рядом.

— И куда нам? — Невеселым голосом спросила она.

— К южным вратам… — Они оказались на овальной площади, где Ши, прежде, обучала Джека магии, теперь кругом царила разруха, кое-где, откуда было проблематично достать, все ещё торчали стрелы. Сома нашелся неподалеку, пил с какими-то рабочими, но, увидев боевой настрой дочери, решил не спорить и пойти следом за ней, несмотря на то, что такими темпами они застрянут на болотах к ночи, если, конечно, быстро разберутся. Используя карту Джек быстро описал направление, по которому им следовало бы двигаться, сам он узнал его от какого-то из экзорцистов, что всё-также ходили по городу, так как им описали они и пошли. Многие узнавали Ши, но сегодня она просто шла вперёд, низко опустив голову, ее не заботили никакие старики, что просили помолиться за них, либо же за упокой чьих-то душ, не заботили дети, что предлагали поиграть, торговцы, что рекомендовали те или иные товары, также остались без внимания с ее стороны, только на уличную еду она с грустью обернулась, но что есть, когда нет вкуса? И снова она осознала, что жалости к жителям этого города в ней не осталось… Что же будет дальше? Может она перестанет испытывать сожаления совсем? Тогда жить станет намного легче.

Ветер продолжал трепать ее волосы, она шла и ощущала все более яркий гнев, что продолжал разрастается в груди, как тени на закате, она злилась на себя, на мир, на все… Но сегодня ветер остался всё-также тих, будто восхваляя тишиной память всех, кто сегодня погиб. За городом обнаружилось новое, совершенно жуткое для кого-либо, кроме Ши, зрелище, на огромных столбах, что были вбиты в землю висели тела, над ними летали отвратительные зелёные мухи, они давно посинели, качаясь на ветру, вывалив свои синие языки, на их коже осталось множество ожогов, ран, царапин и ссадин, здесь были и старики и юные, но красивые парни… Безмолвные, они качались на ветру. Ши вздрогнула, виселицами было заставлено все поле, сколько же здесь было тел? Сома нервно выдохнул.

— Раз не сделал никто, сделаю я, — произнес он спокойно, после чего подошёл к красивым, ярко красным цветам, сорвав несколько штучек он положил их на камень перед всем этим полем трупов, после чего сложил пирамиду из пальцев, тихо помолившись. Джек или Ши не могли сейчас его понять, но девочка лишь обрадовалась, что сейчас не была собой, ведь такое зрелище могло ее травмировать… Это мертвая, холодная, местами черная кожа, пустые глазницы, на которые уже совершили покушение вороны, что черными тучами кружили над этим местом…

— Хан Бей действительно жесток… — Произнесла девочка с холодной головой.

— Он прав, их дети вырастут и ещё доставят проблем… Но прав он и в том, что народ бы не дал спокойно жить их семьям… Их и так будут ненавидеть все в этом городе, но, вспоминая про это… Может быть в них найдется немного сострадания.

— Пойдёмте… Иначе госпожу… Стошнит…

— Действительно, ты зелёная какая-то… — Плохое самочувствие девочки было вызвано отвратительной вонью, но она промолчала…

До пещеры было идти не слишком далеко, потому решили не забирать телегу. Сома и Джек пытались с ней заговорить, но она пресекала любые попытки общения на корню, шла, вспоминая о том, что ей надо как можно быстрее покинуть город. Сегодня никто не хотел говорить, любые слова были излишни, а потому вскоре все погрузились в тяжелое молчание. Битва ночью случилась на другом поле, до которого они вскоре добрались.

Там тоже все пространство по прежнему было завалено трупами, которых, казалось, меньше ничуть не стало, хотя маги активно сжигали их, своих и чужих, им было всё равно, иногда они останавливались, находя кого-то знакомого, прощались, тихо молились, и снова зажигали пламя. Стояла отвратительная вонь, от которой першило в горле, слезились глаза и горела кожа. Иногда что-то непонятно хрустело под ногами, но никто не хотел задумываться о том, что именно.

— Джек, а те твои жуки не помогут?

— Нет… Их вряд-ли в природе… Есть столько… Чтобы все это… Убрать…

— Понятно, а куда потом денут прах?

— Его рассеивает ветер, это даже хорошо, — произнес Сома, — их здесь больше ничего не держит.

Впереди показалась небольшая скала, та самая, с которой вчера командовал Хан Бей, а Ши творила чары. Город расположен на возвышенности, потому теперь девочка поняла, как они, спускаясь по тоннелю, очутились на вершине скалы.