По лицу Оли потекли слёзы. Сиби выдохнула с облегчением.

— Что ж, если речь идёт исключительно и всецело о моей тощей жопе — тогда мы можем быть спокойны. Я не так уж сильно за неё переживаю. Идём искать остальных, сучка ты такая, а если найдём Крейза, он наверняка придумает, как тебя отсюда вы…

— Упёртая блядь. — Рык раскатился по туннелю, погрохотал эхом и утих.

Оли одним движением разорвала на груди обтяжку и часто задышала, глядя в потолок. Ещё один рык — дикий, страшный, — наполнил туннель. И по гладкой коже пробежала трещина, заполненная чернотой.

— Ах ты сука, — выдохнула Сиби и призвала халадие.

Сердце лихорадочно застучало, кровь хлынула в голову и принесла что-то, подозрительно похожее на радость.

А почему нет? Сомнения исчезли, трудный выбор больше не нужно делать. Мир снова сделался простым и понятным: бей или беги.

Тело Оли напоминало трескающуюся скорлупу яйца, вот только вместо белка с желтком или хотя бы цыплёнка оттуда выплёскивалась чернота. Чёрная Гниль? Собственной персоной? Внезапно…

Однако чернота не спешила разливаться по полу или расползаться по стенам, как это делала Гниль в Месте Силы. Окончательно разорвав оболочку и вобрав её в себя, она возросла почти до самого потолка и стала обретать форму. Знакомые очертания.

— Да ну нахрен! — взвизгнула Сиби и, развернувшись, бросилась бежать.

А вслед ей донёсся громовой рёв, который не так уж часто приходилось слышать в закрытом пространстве туннелей.

И тут же — звук ещё более страшный. Прыжки. Кинг-Конг, или, пользуясь терминологией Крейза, горилла вышла на тропу войны.

Этот туннель ничем не отличался от других, но Крейз уверенно зашагал к нему. Илайя поняла, как чувствовали себя люди, которых она без объяснений водила за собой. Плохое ощущение, жуткое. Постоянно хочется остановить того, кто тебя ведёт, и засыпать вопросами.

Однако вопросы отпали сами собой: в туннеле переливались фиолетовыми волнами девять раз виденные Врата.

— Прошу. — Крейз, устало прислонившись к стене, махнул рукой. — Иди, там тебя ждёт жизнь.

— Но ты ведь постараешься туда вернуться, ведь правда? — Илайя, не решаясь сделать шаг, ковыряла пол носком правого ботинка.

Крейз улыбнулся и покачал головой:

— Я мог бы вернуться хоть сейчас, вместе с тобой. Но тогда это место разрушится, и Кета вышвырнет обратно. Не буду ничего обещать, Мышонок. Если найду способ угробить эту тварь окончательно — тогда найду выход и вернусь, рано или поздно. А если он угробит меня… Ну, я надеюсь, что это место станет его могилой. Сделаешь мне одолжение?

Илайя закивала, готовая пообещать всё, что угодно.

— На картинах пусть я буду вот так.

Он выпрямился, левую руку упёр себе в бок, а правую выбросил вперёд с выставленным средним пальцем.

— Я запомню, — кивнула Илайя. — Если мы сами там выживем.

— Куда вы денетесь. Айк что-нибудь придумает, он башковитый. Значит, так. Пройдёшь Врата — окажешься в корабле. Вероятно, Сиби там не будет. На обзорный экран не смотреть! Корабль сейчас находится… — Крейз вдруг замолчал и странно посмотрел на Илайю. — Хотя тебе можно смотреть. Для тебя мир изначально был таким. Забудь. Возьмёшься за сферу, которой управляла раньше. Знаю, это я делал твоими руками, но суть ты должна была уловить. Тебе нужно будет сделать лишь одно движение с твёрдым намерением вернуться, и тебя тут же выкинет обратно. Потом всё будет достаточно просто. Скажешь Айку, чтобы оседлал «Персея», и подлетел к тебе. Эта пара может состыковаться. Перейдёшь на «Персей», вернёшься на «Андромеду». Война с Общим Делом если и будет — то там. Всё решат переговоры. Ну? Ты готова? Удачи, друг!

Крейз улыбнулся и протянул руку. Не то потрепать Илайю по плечу, не то приобнять. А может быть, подтолкнуть к Вратам. Илайя не дала ему сделать ни того, ни другого, ни третьего. Она шагнула назад и улыбнулась.

Было бы странно не улыбнуться Крейзу, ведь это же был он. А он в ответ нахмурился.

— Что за шутки, Илайя? Тебе нужно вернуться!

Илайя замотала головой.

— Почему?!

Крейз выглядел растерянным. Он развёл руками и смотрел на Илайю в ожидании ответа.

— «Мы определённо будем драться с военным флотом Безграничья», — сказала она грубым голосом, как девчонки пытаются изображать парней. — Так ты сказал Айку. Я слышала. Сейчас ты врёшь.

— Илайя! — Крейз, закатив глаза, шагнул к ней, и Илайя отступила ещё на шаг. Это, похоже, разозлило Крейза; он нахмурился. — Хватит чудить! Тебе нет никакого смысла находиться здесь.

— Конечно, нет. — Илайя уставилась на него, как учительница на глупого ученика. — Это территория хаоса, здесь ни в чём нет никакого смысла, и любой поступок равнозначен другому. Но так же и любой поступок может привести к победе. Или к смерти. Или к чему угодно.

— А как насчёт свалить отсюда? — Крейз указал через плечо большим пальцем на призывно переливающиеся Врата. — Может быть, этот поступок приведёт тебя к победе?

— Нет, он мне не нравится.

Показалось, в глазах Крейза мелькнула ярость. А потом оказалось, что не показалось.

— Ну, ты выбрала, — прошипел он и прыгнул.

Только это уже был не Крейз. На Илайю летел, выставив четыре лезвия вперёд, нюхач.

С оглушительным визгом Илайя выпустила когти и замахала ими. Помогло ей не иначе как чудо. Первым же ударом, пусть и не режущей стороной, она отвела два лезвия в сторону, и траектория полёта нюхача изменилась. Вторым ударом, другой рукой она глубоко порезала мелкому уродцу спину.

Нюхач врезался в стену, отскочил, упал, задёргался.

Илайя, широко раскрыв глаза, смотрела, как отвратительное чудовище пытается подняться. Под ним росла лужица крови.

Там, в том месте, где она жила до Места Силы, иногда подобным образом развлекались плохие. Они вытряхивали из колясок инвалидов и заставляли ползать.

Что-то замкнулось, закоротило у Илайи в голове, и она, завизжав, побежала прочь. Подальше от этого звука, от этого зрелища, от воспоминаний и страхов, от боли и сомнений.

Бренчание лезвий о бетонный пол нагнало её в зале. Илайя, не оборачиваясь, метнулась в первый попавшийся туннель, и там звоном заполнилось всё пространство. Сколько их неслось вслед за нею? Десяток? Два? Да какая разница! Одна Илайя даже с единственным нюхачом не совладает никогда в жизни!

А она осталась одна. Совершенно одна в месте, в котором нельзя находиться. Что ещё хуже — она разозлила это место, и теперь оно её не отпустит.

Илайя неслась изо всех сил, хватая ртом воздух, и ей казалось, будто она слышит за спиной дыхание бегущих нюхачей, могла вообразить, как раздуваются их ужасающие ноздри от жаркой гонки.

Быстрее, ещё быстрее!

Но быстрее уже не получалось, Илайя неслась на пределе возможностей.

Туннели сменяли друг друга, абсолютно одинаковые. Если хоть в одном из них кто-то выскочит навстречу — это будет всё, конец. Илайю погребёт под собой лавина нюхачей, и она ещё долго будет чувствовать, как их жуткие лезвия вонзаются в её беззащитное тело.

Как дохлая кошка, которую терзают вороны.

Что-то чиркнуло по волосам, и Илайя, издав хриплый крик, прыгнула. Она выскочила из очередного туннеля и как только приземлилась, в неё врезались справа.

— Сюда! — ударил в ухо знакомый голос, и Илайю буквально швырнули в следующий туннель.

— Сиби! — выдохнула Илайя, повернувшись.

Сиби встала лицом к нюхачам и выставила перед собой ладонь. Красный импульс сорвался с неё и ударил. Илайя услышала дикий визг — похоже, преследовали её не только нюхачи, но и сирины. Сиби выстрелила ещё раз и повернулась к Илайе.

— У меня на хвосте Кинг…

С оглушительным грохотом обрушилась стена, отделив обеих от зала, в котором они только что столкнулись.

— А, нет, ничего, — беззаботно сказала Сиби. — Господи, монохромная, это правда ты?

— Я! — всхлипнула Илайя и порывисто обняла Сиби.