— Я думала, ты относишься к типу, который придерживается только плана «А», — поддразнила я.

— Обычно и при других обстоятельствах так и было бы, но кое-кто доказал, что не может работать в команде, поэтому придется разобраться, — ответил он, махнув в сторону нашего заложника.

Я улыбнулась, схватив его за бедро, и подтянулась ближе к нему, практически залезая на колени. Жесткое поведение и агрессия возбуждали, а вкупе с его внешним видом мне было невозможно устоять.

— Мэд, — тихо засмеялся Алекс, качая головой. — Сейчас совсем не время.

— Я ничего не делаю, — шепнула я в ответ, крайне обиженная его обвинением.

Он убрал мою гуляющую руку со своей ноги и поднес к губам.

— Позже.

Он скрепил обещание поцелуем, что лишь ухудшило положение. Я не была уверена в его намерениях, но это лишь распалило огонь во мне, а не потушило.

— Насколько позже? — уточнила я.

— Когда-нибудь между сносом головы этого мудилы и встречей с тобой в Канзас-Сити, — он пробежался взором по моему телу, задержавшись на груди чуть дольше необходимого, и посмотрел мне в глаза. — Но, конечно, на уговоры не потребуется много времени.

Меня так зачаровали его губы и то, как он иногда втягивал кольцо в рот, задевая серебряную сережку зубами, что я чуть не пропустила момент, когда он упомянул встречу со мной в Канзас-Сити.

Подождите… что?

— Сверни здесь, Питер, — велел Алекс, наклонившись вперед.

— Я же иду с тобой, так? — спросила я.

Он проигнорировал меня, смотря вперед.

— Можешь высадить меня за деревьями.

— Алекс, — позвала я, пытаясь привлечь его внимание, но он специально делал вид, что не слышал.

— Вот здесь, — сказал он, постучав по подголовнику сидения Питера.

— Нам тебя подождать? — поинтересовалась Адриана, когда машина остановилась.

— Не-а, я найду, как добраться до Канзас-Сити. Ты меня знаешь, — ухмыльнулся он, открыв дверь и выпихнув Мигеля на улицу. — Я находчивый ублюдок.

— На, держи это, находчивый наш, — сказал Питер и протянул Алексу ружье.

Его глаза загорелись, как у ребенка в Рождество.

— А это будет весело.

— Наносит серьезные повреждения с близкого расстояния, — пояснил Питер, повернувшись ко мне и улыбаясь. — Ты не сможешь промахнуться.

Я приподняла бровь.

— Я думала, ты пацифист.

Он рассмеялся, взглянув на Адриану.

— Да, но…

— Но время от времени мы наслаждаемся трепетом от убийства, — закончила Адриана, положив ладонь на щеку Питера и глядя на него с обожанием.

Возможно, мое определение будет отличаться, но, как я поняла, трепет от убийства означал «убийство ради забавы». Они не были похожи на таких людей, с их кристально-голубыми глазами и светлыми волосами. Их ангельский внешний вид обманул бы любого встречного на пути. Но, может, в этом и был смысл? В этот момент я поняла, почему они все время казались такими странными и неуместными, и у меня не получалось понять, что именно было не так. Они были усовершенствованной версией меня и Алекса. Такими мы станем через пять-десять лет. Единственное отличие — мы еще не убивали вместе и не чувствовали этого трепета, будоражащего кровь, связывающего воедино.

— Мэд, — позвал Алекс, отвлекая меня от нашего будущего и возвращая к настоящему.

Я улыбнулась ему, обняла за шею и притянула к себе. Он не сопротивлялся, когда я прижалась к его губам. Он застонал, схватив меня за руки и ведя губами вдоль скулы, прикусывая там кожу.

— М-м-м, вижу, как всегда, убедительна.

— Ты знаешь, как все будет, Алекс, — произнесла я, оттолкнувшись от него и прищурившись. — Я с ними не поеду.

— Да, поедешь, детка, — повторил он, убирая волосы с моего лица. Он выглядел таким растерянным со сведенными бровями и поджатыми губами. Боролся в проигранной битве. — Увидимся в Канзас-Сити. Сходим поужинать. Куда захочешь, Мелкая.

— Я хочу пойти с тобой, — строже сказала я, толкнула его в грудь и вылезла из машины.

— Мэд! — крикнула Алекс мне вслед. — Черт возьми! — он ударил по крыше автомобиля кулаком, метая взглядом молнии, пока я приближалась к нему, обходя машину. Покачал головой. — Женщина, почему ты никогда не можешь сделать так, как я прошу?

— Почему ты постоянно меня от всего защищаешь? — возразила я, остановившись и задев ногой затылок Мигеля. Он лежал на земле лицом вниз.

— Потому что тебе не надо видеть… — он отвел глаза и уставился вдаль.

— Видеть что? — переспросила я, перешагнув через мужчину и взяв лицо Алекса в ладони, заставляя посмотреть на меня. — Что? Скажи мне.

Он вздохнул, все еще избегая моего взгляда.

— Я не хочу, чтобы ты видела демона, живущего во мне.

Вот оно, несмотря на все, что мы делали вместе, он все равно будет видеть во мне голубоглазого ангела с белокурыми локонами, обманчивую маску, дальше которой он не мог заглянуть и увидеть настоящую меня.

— У меня очень доброжелательные отношения с этим демоном, — сказав это, я приподнялась на цыпочки, чтобы быть с ним на одном уровне и заглядывать в его глубокие задумчивые глаза. — Посмотри на меня, — он неохотно встретился со мной взглядом, и я усмехнулась, игриво щелкнув его по носу. — Мы делаем это вместе или не делаем совсем, ты меня понял?

— Да, — согласился он, прижавшись к моему лбу своим.

Мигель извивался у наших ног как червяк, пытаясь отползти в безопасное место. Это вернуло нас к цели.

— Куда это ты собрался, мелкий засранец? — спросил Алекс мужчину, чьи минуты были сочтены. Он свернулся в позу эмбриона, получив удар в живот, и громко застонал от боли.

Питер выглянул в окно и свистнул.

— Все в норме?

— Да, — отмахнулся Алекс. — Мы с моей девочкой дальше справимся. Увидимся вечером.

— Конечно, — Питер кивнул, барабаня пальцами по двери. — Мы разобьем лагерь и скинем вам координаты.

Адриана высунула голову со своей стороны и улыбнулась.

— Бог в помощь, Алекс и Мэдисон.

— С Богом, — ответили мы.

Их язык был другим, но я начинала понимать его. Он противоречил убийцам и ворам, скрывающимся внутри. Они были чертями с рогами и нимбом, который держался на них.

Помахав на прощание нашим друзьям, мы дождались, когда машина скроется из вида, после чего вернули свое внимание к Мигелю. Поле, где мы находились, располагалось вдали от дороги, скрытое золотой пшеницей, колосящейся на ветру. Довольно поэтичный вид, слишком хороший, чтобы умереть такому, как Мигель, но оставлять его в живых было не вариантом.

Это сводилось к выживанию…

Нашему.

— Вот, Мелкая, держи, — сказал Алекс, протягивая ружье и дернув Мигеля, ставя того на колени.

Изолента отошла от уголков его губ, когда он попытался заговорить. Лицо было напряжено, а на лбу выступили капли пота. Мы наблюдали пару минут, как он пытался освободиться, забавляясь его попытками.

— Прости, я больше не могу это терпеть, — засмеялся Алекс, сорвал изоленту с его рта и вытащил носок. — Хочешь с нами чем-то поделиться, прежде чем моя девочка вышибет тебе мозги?

Алекс хотел, чтобы я убила его?

Ружье тут же стало весить тысячу килограмм, последствия того, что я собиралась сделать, наконец-то дошли до меня…

— Pinche gringo culero!

— Что он сказал? — переспросила я.

— Он назвал меня белым сукиным сыном, — ответил Алекс, пожав плечами. — Меня и похуже обзывали.

— Вперед, убейте меня, — выплюнул Мигель.

— О, мы определенно это сделаем, не переживай, — согласился Алекс.

— Но знайте, что с моей смертью придет и твоя, и всех, кого ты любишь. Маркус придет за вами. Куда бы вы ни пошли, вас найдут и пристрелят как собак. Ваша жизнь, жизнь твой сучки закончится, — он щелкнул пальцами, — вот так.

Мигель выглядел уверенным в своих словах, даже самодовольным, и это вызвало во мне безумный страх. Теперь это уже не было просто избавлением от раздражителя, создававшего проблемы, это стало иметь отношение к моему миру и жизни, все мое существование было под угрозой. Алекс был для меня всем: мыслями в голове, воздухом в легких и даже кровью в моих венах.