— Сегодня, детка, мы веселимся, — напомнил Алекс, привлекая мое внимание. Он сделал глубокую затяжку, задержав дым в легких и надув щеки. Взял мое лицо в ладони и прижался к моим губам, медленно выдыхая дым в приоткрытый рот.

Он отстранился, наблюдая, как я выдыхаю его, делая колечки, взмывающие под потолок.

Я улыбнулась, нежно поцеловав его.

— А завтра?

— Мы нападем.

Первое, что я заметила, это горячее дыхание Алекса на шее. Кончик его носа едва касался кожи, а он подобрался ко мне ближе, прижавшись своей твердостью к моей пояснице, наши тела плотно соприкасались. Я не открывала глаз, боясь, что очнусь и разрушу этот удивительный момент. Рука Алекса легла мне на живот, большой палец поглаживал вдоль края майки. В комнате стояла тишина, и мои чувства были в состоянии повышенной готовности: каждый звук, неважно, насколько незначительный, отпечатывался в сознании. С нами были люди, и пока ладонь Алекса ласкала меня, опускаясь вниз, задевая пальцами влажную кожу и дальше по бедру, я поняла, что в любой момент нас могут поймать за грязными делами под этой легкой белой хлопковой простыней. На другом конце раздался кашель, нарушая тишину, Алекс замер. Долгое время он не шевелился, а я отсчитывала каждое его дыхание на своей шее: один, два, три, четыре, пять и так далее. Это гипнотизировало. И без предупреждения Алекс снова продолжил двигаться, возвращая свои длинные опытные пальцы вверх, ведя ими по моим ногам. Скользнул между бедер, чуть раздвинув их. Я подняла свою ногу и закинула на него, его лениво поглаживающая рука оказалась на фланелевой ткани моих штанов. Сердце колотилось от столь проникающего и сводящего с ума движения. С закрытыми глазами я потянулась за спину и вцепилась в его бок, желая и нуждаясь в большем. Он прижался ко мне, как только было возможно. Медленно и методично он гладил меня через одежду, вверх и вниз, все интенсивней и грубей, превращая меня в подрагивающее и ноющее месиво. Я вжалась задницей в его член, отчего он толкнулся вперед. Тихий рык зародился в его груди. Я улыбнулась. В эту игру могут играть двое, приятель. Алекс сдернул мои штаны вниз, провел ладонью по обнаженным ягодицам и шлепнул их. Жгло, и я закусила губу, вцепившись в его боксеры, желая избавиться от последней преграды. Но разум помутился, и все мысли позабылись, когда два пальца погрузились в складочки, лаская и дразня меня, щекоча чувствительный клитор. Тихое контролируемое дыхание стало тяжелым, и я застонала, чувствуя себя жаждущей потаскухой. Так легко он заводил меня с нуля до сотни.

— Ш-ш-ш, — предупреждающе шепнул он, закрывая свободной рукой мой рот.

Я кивнула, впервые открыв глаза и осмотрев номер. На полу лежали посапывавшие тела. Всходившее солнце проглядывало через занавески, придавая помещению насыщенный красный и выгоревший оранжевый оттенки. Алекс не верил, что я буду молчать, поэтому не убрал руку, когда ввел в меня пальцы. Я прикусила щеку, толкнувшись задницей в него, умоляя о большем. В ответ Алекс задвигал во мне пальцами, загибая их, отчего я подалась бедрами к его руке. Он зарылся лицом в мою шею, целуя и прикусывая ее. Это все было слишком, мне хотелось почувствовать его — целиком — в себе. Сунув ладонь в его трусы, я обернула вокруг него пальцы, крепко ухватившись. Это восхищало и возбуждало меня, я знала, что он мой, каждая его часть. Алекс дернулся, уговаривая меня двигаться, и я погладила его, сначала медленно, потом все быстрее, а он вытащил пальцы, лениво растирая мои складочки. Проведя большим пальцем по головке, я смазала пирсинг, и он впился зубами мне в плечо, чтобы сдержать свои стоны. Было больно, но боль заводила, приводя лишь в исступление. Вскоре Алекс уже не мог выдерживать моих поползновений, каждое движение руки и поворот запястья грозило довести его до края, так что он накрыл мою ладонь, останавливая меня. Его белье оказалось спущено до колен, головка была прижата к моему входу и, медленно проникая, он наполнил меня. Я задохнулась от грубого толчка, но рука заглушала мои стоны, и в этот раз громким был Алекс. Я хотела засмеяться и пошутить над тем, что он дышал, как шлюха, но вероятность попасться или быть услышанными не казалась смешной, поэтому я заткнулась, глубоко дыша через нос. Мы прислушались, крепко прижавшись друг к другу: по большей части в комнате царила тишина, хотя ее нарушали сопение и храп наших гостей. Однако наши развлечения на двуспальной кровати проходили незамеченными, ну я так надеялась, по крайней мере. Через мгновение Алекс начал двигаться во мне, обняв и скользнув ладонями под майку, где схватил грудь и сжал соски между большим и указательным пальцами. Мне хотелось кричать. Он прижал меня к себе сильнее, придерживаясь неторопливого темпа, ничего хаотичного или жесткого. Медленно и нежно, с каждым толчком таза задевая мое местечко с поглощающей силой. Боже, как же хорошо.

— Блядь, — тихо зашипел Алекс мне на ухо и ускорился. Опустил руки мне на бедра, используя их в качестве опоры, чтобы не упасть, впиваясь в плоть пальцами.

Накрыв его ладони своими, я откинулась ему на грудь и чуть приподняла ногу, предоставляя ему возможность проникать глубже. Движение наших тел под простыней было едва заметным. Мы сдерживалась, как только могли, но любой с головой на плечах понял бы, что происходило. Алекс провел губами вдоль шеи и плеч, задевая их зубами и впиваясь в раскрасневшуюся кожу. Когда его руки покровительственно обернулись вокруг моей талии, а Алекс продолжил толкаться, подводя меня все ближе и ближе к краю, тихий стон все-таки сорвался с моих приоткрытых губ. Больше меня не заботило присутствие в комнате других людей, развалившихся на полу, спящих или нет, неважно. Мой взгляд был затуманен похотью, а тело полностью отдалось Алексу.

— Мэд, — предупредил он шепотом, хватая пальцами мои волосы и дернув мою голову назад, — веди себя тихо, детка.

Послушно кивнув, я кусала губу, когда другая рука Алекса вернулась к моему клитору, грубо натирая его двумя пальцами. Я отставила зад, встречая каждый мощный толчок его таза, чувствуя, как нарастало напряжение в животе. Почувствовав, что я уже близка, он еще сильнее ускорился, врезаясь в меня сильнее и быстрее, забыв о тишине. Впившись зубами мне в плечо и всасывая кожу, он стонал и мычал от напряжения. Я задержала дыхание и стиснула зубы, когда волна накрыла меня так сильно, но столь мимолетно. И только после того, как он замедлился и остановился, уронив лоб мне на шею и прошептав: «Ты такая чертовски красивая», — до меня дошло, что он кончил во мне без защиты.

Должно быть, он тоже это понял, потому что его бицепсы напряглись, сдавливая меня, словно тиски, и выжимая весь дух. Я начала задыхаться и похлопала его по руке, Алекс тихо выругался и высвободил меня из смертельного захвата.

— Прости, — шепнул он и помог натянуть мне штаны. Сел и оглядел номер. Все еще спали, ну или прикидывались. Он опустил на меня взгляд, очевидно, разрываясь от чувств. Его темно-зеленые глаза заглядывали в мои, когда вина и паника охватили его. — Вот черт! Прости. Блядь. Я такой дебил.

Я не знала, что сказать, так как мы не могли отменить это — все уже сделано. Даже попытайся я успокоить его объяснением из биологии, он бы не услышал меня. Проще было позволить ему болтать, что он и делал в течение минуты, целуя и извиняясь каждый раз, когда говорил что-то непристойное. Я полностью понимала его тревогу. Мы были катастрофой во плоти, и дети не вписывались в созданный нами мир, черт, да я сама была еще ребенком. Мы по стольким аспектам рушили свою жизнь, и, если честно, я не могла представить, что мы могли сделать с невинным ребенком…

— Да к черту! — произнес он, уверенно кивнув и оторвав меня от размышлений.

— Что? — шепнула я растерянно.

— Если это произойдет, то произойдет.

Я слегка качнула головой, немного ошеломленная его блаженным отношением.

— О чем ты говоришь?

— Я к тому, что если это случится, то мы разберемся с этим, — решил он и лег обратно, обняв меня. — Это же не может быть слишком трудно, так?