— У меня есть для тебя ещё один подарок, который, я надеюсь, понравится тебе больше, — сообщает он и в ответ на мой вопросительный взгляд продолжает, — сядь на кровать.

Я, всё-ещё держа в руках диадему, медленно подхожу к кровати и делаю то, что он просит. Забираюсь на неё с ногами и наблюдаю за тем, как Рейнар тоже походит ближе.

Оказавшись почти напротив меня, он взмахивает рукой в воздухе, на секунду возникает белая вспышка, а сразу после неё, заметив какое-то движение перед собой, я опускаю глаза и вижу четыре ярких светло-жёлтых комочка, каждый размером чуть больше моего указательного пальца. Вдруг один из них как будто сжимается, но уже через мгновение на меня смотрят тёмно-карие с многочисленными золотистыми крапинками глаза. Причём размером они чуть ли не больше самого этого существа.

Почти сразу просыпаются и три других шарика, а после, словно радуясь этому, начинают подпрыгивать, друг за другом довольно высоко. А при приземлении от каждого из них слышится тонкий протяжный писк. Это так забавно, что я смеюсь.

— Как они тебе? — присев на кровать и также наблюдая за смешными комочками, спрашивает Рейнар.

Такие смешные, — я протягиваю руку к одному из них, когда он, в очередной раз подпрыгнув, летит вверх, и мне даже кажется, что это странное создание в полёте успевает поцеловать мой палец, — мне очень нравится.

— Я рад, — Рейнар подставляет ладонь и один из комочков тут же начинает прыгать с неё, — это доники, создания, сделанные из тонких магических нитей. Они умеют различать эмоции и с ними тебе не будет скучно в моё отсутствие.

Услышав его слова, сначала думаю: он говорит о том, что я могу взять их с собой в академию, но, только взглянув на Рейнара, сразу же понимаю — он имеет в виду совсем другое.

— О чём ты? — только и могу спросить я.

Он глубоко вздыхает, словно принимая непростое для себя решение.

— Со временем ты поймёшь, что я всё сделал правильно, — просто отвечает Рейнар.

— Ты ведь шутишь? — я осторожно улыбаюсь, надеясь, что он сделает тоже самое и тогда сразу станет понятно, что мои неясные подозрения, которые возникли сразу после того, как я проснулась в этой комнате и обнаружила, что солнечный свет в ней идёт вовсе не от окон, а создан с помощью магии, всего лишь подозрения и ничего больше.

— Нет, — довольно жёстким тоном говорит Рейнар, — мы не вернёмся в академию. Теперь твой дом здесь.

Краем глаза замечаю, что яркие шарики перестают прыгать и замирают словно в нерешительности, находясь между нами. Наверное, они, и правда, способны чувствовать эмоции.

— Я могу сейчас начать говорит тебе о том, что брат Гентаны до сих пор на свободе и какие ещё опасности могут угрожать избранной императора во внешнем мире, — тем временем ровным голосом продолжает он, — я дважды чуть было не потерял тебя, это больше чем нужно для того, чтобы убедиться, что ты не должна оставаться там. Я бы о многом мог тебе сейчас сказать и попытаться объяснить, но слишком хорошо понимаю, что ты вряд ли услышишь меня. Возможно, потом, со временем… времени у нас с тобой будет ещё очень много.

— Но ты ведь дал непреложную клятву… — напоминаю ему, чувствуя при этом, что хватаюсь за последнюю соломинку. Что-то мне подсказывает: вряд ли принц, а, вернее, теперь император, упустил такую деталь как клятва.

— И я сдержал её, — подтверждает мои опасения он, — обещая, что после того, как мы покинем академию, я верну тебя обратно не позднее, чем на следующий день. Клятва была исполнена.

— Мы возвращались за королевской печатью… — сразу же вспоминаю я, но слишком поздно для того, чтобы что-то можно было исправить, — ты всё спланировал заранее. Стал таким… внимательным к моим желаниям, не приказывал, просил. Говорил, что изменил своё отношение ко мне и что был не прав… а всё это нужно было только для того, чтобы запереть меня здесь. Ты не изменился и только притворялся… даже в лазарете, когда ты ругал меня, ты был настоящим, а потом…

— Потом я узнал, что ты подписала договор с академией на весь срок обучения, — закончил вместо меня Рейнар, но спокойствия в его голосе стало уже заметно меньше, — я готов был убить этого наглеца, который посмел встать у меня на пути. И только лишением поста директора он бы точно не отделался. Но вовремя взял себя в руки. Ничего из этого уже бы не исправило ситуацию, а только бы ещё больше отделило тебя от меня. К сожалению, твой договор заключён с самой академией, а не с её директором. Имея возможность остаться, ты бы ни за что не вернулась со мной в замок, а два с половиной года — это слишком большой срок для того, чтобы каждый день рисковать твоей жизнью. Поэтому мне пришлось сделать то, что я сделал.

Я молчу и одновременно с этим вспоминаю, что произошло. И не только собственную глупость, когда я не потребовала от него принести новую клятву после возвращения за печатью. Всё гораздо хуже.

— Ты заставил меня поверить тебе, а сам при этом всё спланировал заранее. Ты заманил меня сюда, глупую дурочку и даже… — я вспоминаю чуть горьковатый и необычный вкус вина, — в том вине была твоя кровь и ты обманом сделал так, что я её выпила, завершая нашу связь.

Рейнар молча слушает мои обвинения, не пытаясь оправдаться или хотя бы что-то снова объяснять, а я продолжаю, чувствуя себя при этом так, словно только что проснулась и только сейчас поняла, каков реальный мир на самом деле.

Я ведь с самого начала, с первой же нашей встречи знала, кто он и на что способен. Дракон. Хитрый, властный, эгоистичный и способный на всё для того, чтобы добиться своей цели.

Я всегда это понимала, но почему-то вдруг в какой-то момент решила, что что-то изменилось. Ему ведь даже не пришлось сильно стараться для того, чтобы обмануть меня. И те слова Калтрины о том, что я должна научиться доверять, как она убеждала меня согласиться полететь с принцем, дать ему шанс. И в этот момент случилась ещё одна не менее ужасная догадка.

— Калтрина помогала тебе?

— У неё просто не было выбора, — после небольшой паузы отвечает Рейнар, — найдя Гентану, не сложно было обнаружить и её дочь. Она тоже училась по фальшивым документам, но они были сделала на ту же самую фамилию, к тому же нашлись люди, которые нередко видели их вместе. Тебе не стоит на неё злиться. Просто твоя подруга оказалась достаточно мудра, чтобы понять: ты рано или поздно всё равно будешь со мной, а, если бы она отказалась помогать, то для неё последствия были бы не самыми приятными.

Я буквально застонала, вспоминая тот разговор. Когда я пришла, у Калтрины были красные глаза, словно она долго до этого плакала. А ведь ей уже до моего прихода было известно, что Гентана погибла и всё от начала и до конца ложь, ловушка, которую я просто не хотела замечать, пока не стало уже слишком поздно.

— Да, она была очень убедительна. Наверное, эта способность у неё от матери, — задумчиво произношу я.

— Лира, — он снова тянется к моему лицу, чтобы дотронуться до него, но я резко отворачиваюсь, — тебе понравится здесь.

— Да, со временем, — теперь уже я заканчиваю фразу за него.

— Именно так. И у тебя будет здесь всё, что ты захочешь, любое украшение, наряд, только скажи… и пляж… тебе ведь там понравилось… и ты сможешь бывать там так часто, как захочешь.

— Он не настоящий, всё ненастоящее. А в этой башне даже нет окон.

Я оглядываюсь, словно впервые вижу эту комнату, стены которой уже не кажутся красивыми, ведь это стены моей тюрьмы. Но разговаривать дальше просто нет смысла.

— Оставь меня, — прошу я, понимая, что больше не выдержу этот разговор. Отворачиваюсь и ложусь на подушки.

Рейнар ещё какое-то время остаётся в комнате и даже всё-таки дотрагивается до меня, проводя рукой по волосам.

— Я не ожидал и не ожидаю сейчас, что тебе сразу удастся принять свою новую жизнь, но, со временем ты поймёшь, что я всё сделал правильно, — говорит он, но, как мне кажется, даже сам при этом не веря в свои слова. А после, как я и просила, уходит.