Понять, что же делали Велас и Ной в своей спальне, и почему они так быстро пытались из нее убежать, оказалось довольно сложной задачей. Ни Шейн, ни Дрэго не особо хотели в этом всем разбираться.

Внезапно раздался взрыв. Из спальни Веласа и Ноя повалил густой черный дым. Отвратительный горелый запах начал разноситься по всему номеру.

Шейн и Дрэго нахмурились. Они все продолжали смотреть на эту странную парочку с одинаковым непониманием. Внезапно, секунду спустя, оба они развернулись и зашагали дальше, намеренно делая вид, будто ничего странного в их присутствии не происходит.

Велас и Ной проводили их перепуганными взглядами прямо до дверей и, дождавшись, пока они совсем не покинут комнату, быстро вскочили на ноги. Лишь теперь, когда самые страшные соседи в мире ушли, они бросились в свою спальню на тушение пожара.

Шейн и Дрэго, все быстрее отдалялись от комнаты. Внешне они старались делать вид, будто бы ничего не произошло, но противный запах уже распространялся по всему коридору.

— Слушай, — заговорил Дрэго, внешне сохраняя хладнокровие, — а если они весь номер сожгут?

— Надеюсь, их тогда в карцер переселят.

— Согласен.

— Я уже говорил на первом занятии, — громкий мужской голос разносился практически по всему стадиону, — что после первых недель подготовки мы проведем для вас очередное оценивание.

Эрскью Даррагер — преподаватель по физической подготовке, стоял на тренировочной площадке прямо напротив группы учеников. Этот высокий, широкоплечий мужчина с явно выделявшейся крепкой мускулатурой, как всегда, говорил бодро и оптимистично.

Все студенты, взгляды которых были обращены на него, сидели на своеобразных трибунах и с усталыми сонными лицами слушали слова своего учителя.

— Подобного рода оценивания физических показателей, — продолжал говорить Даррагер, — будут проходить у нас с вами раз в месяц. Это значит, что ровно в этот же день следующего месяца мы снова соберемся на этой площадке и проверим ваши показатели.

Шейн, сидевший на первом ряду, был одним из тех, кто выглядел подавлено. Возможно, из-за того, что его жизнь в последнее время была слишком однообразной, он чувствовал необходимость выбраться куда-то, сделать что-то новое, но как можно было это сделать, будучи запертым учеником академии?

— Жарко, — усталые женские вздохи прозвучали из-за спины, — слишком жарко.

— Да? — переспрашивал второй голос. — Мне, вроде бы, нормально.

— Это потому, что ты водный маг, а я огненный.

— Точно. Вы же плохо переносите подобную погоду.

Тем временем голос Даррагера продолжал звонко вещать на весь стадион:

— Оценка довольно проста. Вы видите этот манекен?

Наступила тишина. Вопрос Даррагера вывел всех присутствующих из состояния глубокого размышления. Наконец-то все внимание оказалось прикованным к действиям преподавателя.

Даррагер, приподняв руку, жестом указал на черный манекен, стоявший неподалеку от него. Со стороны казалось, что этот манекен был деревянным, ведь у него была довольно прочная основа, но при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что материал, из которого был сделан этот объект, обычным не был.

— Он довольно крепкий, уверяю, — Даррагер насмешливо улыбнулся, — при этом он еще и заколдован на то, чтобы определять в баллах уровень физического воздействия на него.

Внезапно мужчина развернулся лицом к манекену, подошел ближе и, подняв плотно сжатый кулак, замахнулся им. Прозвучал громкий стук, напоминавший разбивание яйца, правда, ни щепки, ни кровь в стороны не полетели.

Даррагер, отстранившись от манекена, приподнял свою руку и указал ею на ударенный им недавно объект. Кисть его руки была красной от силы удара, но не более. При этом на самом манекене не было и царапины.

Внезапно темно-синее сияние появилось на земле прямо под торчавшим из земли манекеном. Это сияние обхватило собой весь объект и в тот же миг, прямо над ним, начали вырисовываться очертания цифр. Одна, две, три, четыре единицы появились над макушкой манекена, образуя собой одно складное число: «1111».

Даррагер вновь махнул в сторону этого объекта и продолжил говорить:

— То есть, если вы ударите его, он покажет, насколько вы сильны. — При виде этого числа мужчина усмехнулся. Он перевел взгляд на зрителей и самоуверенно покачал головой. — Ха, это я еще не старался.

Кто-то из толпы сидевших учеников поднял руку и громко спросил:

— Какой показатель считается отличным?

Даррагер задумался. Приподняв руку и, погладив ею собственный подбородок, он с сомнением ответил:

— Скажем так, при ударе на тысячу очков человек способен всмятку разбить чужую голову. Вот от этого плясать и будем.

Вскоре началась оценка. Ученики друг за другом, вызываемые по очереди, стали подниматься со своих мест и направляться прямо к этому пугающему черному манекену. Некоторые боялись, и это было видно сразу. Некоторые опасались за сохранность собственных рук, ведь после удара костяшки могли болеть довольно сильно. Другие же просто хотели сделать все как можно скорее и пойти дальше по своим делам.

Так очередь дошла и до Моржаны. Девушка, приблизившись к манекену, встала в исходную позицию и приготовилась к удару. За ее движениями и действиями наблюдали абсолютно все, все-таки она была довольно известной личностью.

Моржана сосредоточилась. Взглядом четко уставившись в желанную цель она одним резким движением замахнулась кулаком. Ее удар был насколько мощным и молниеносным, что, казалось, будто после подобного ее худощавая женская ручка должна была быть разбитой в кровь.

Тем не менее Моржана спокойно выпрямилась и отстранилась от манекена. И вновь темно-синий свет, вновь начертания одной цифры за другой, вновь над головой манекена количество очков: «532».

— Неплохо, — прозвучал голос Даррагера из-за спины. Мужчина также с интересом наблюдавший за Моржаной, доброжелательно улыбнулся. — Пока что наивысший среди девушек результат, но ты ведь явно стремишься к большему?

Моржана выпрямилась, обернулась и искоса оценивающе посмотрела на преподавателя. К Даррагеру она испытывала некоторое недоверие, как и к любому другому преподавателю-мужчине. Постоянно вспоминая свой печальный опыт с предыдущим наставником по фехтованию, она будто все ждала того момента, когда же Даррагер начнет относиться к ней с пренебрежением.

— Один месяц, — решительно проговорила девушка.

Ничего не понимавший преподаватель спросил:

— Что?

Даррагер смотрел в глаза Моржаны и видел в них блеск. Это было и недовольство, и стремление все изменить. Подобный уверенный взгляд подкупал.

— Этого, — Моржана повернулась всем телом к мужчине, — будет достаточно для того, чтобы стать лучшей во всем классе. Уверяю, за один месяц я смогу.

Даррагер продолжал смотреть в эти пылающие глаза и улыбаться. В отличие от многих других учеников этого класса Моржана была практически единственным человеком, у которого была четкая цель, и ради нее она явно была готова пойти на все.

Усмехнувшись, Даррагер ответил:

— Я запомню.

Моржана лишь кивнула и направилась обратно к своему месту. За ее уверенной величественной походкой наблюдали многие. Даже Шейн смотрел на нее с интересом, и Моржана это знала. Это можно было назвать своеобразной игрой. Она делала что-то выдающееся, и все взгляды сразу обращались к ней. Она притворялась, что ее это не волновало, но в глубине души чувствовала гордость за саму себя.

— Шейн, — прозвучал зов Даррагера, стоявшего на прежнем месте.

Парень сразу все понял. Поднявшись с сидения, он медленным ровным шагом вышел на поле и приблизился к Даррагеру.

Преподаватель окинул его внешний вид изучающим взглядом и подметил насколько Шейн был похож на собственную сестру. Не только оттенок волос, даже некоторые черты его лица были в точности похожи на внешность Моржаны. Одно у них было совершенно разным: в глазах Моржаны был виден блеск, а в глазах Шейна нет. У него уж точно не было ни целей, ни стремлений.