Шейн с улыбкой пожал плечами и, наблюдая за ее удалением, подумал:

«Злится, но идет все равно в сторону моего общежития».

Наступил новый день. С первыми лучами рассвета началась и новая индивидуальная тренировка Шейна. Из-за суматохи последних дней парень четко чувствовал, что он уделял недостаточно внимание собственному развитию, хотя именно сейчас его развитие было самой важной и самой нужной целью, которую он мог достичь.

«Кажется, — размышлял Шейн, устало потягиваясь из стороны в сторону, — теперь уже очевидно, что я перевернул вверх тормашками весь сюжет. Сколько бы я не думал об этом, мне стоит как-то запомнить или зафиксировать основную историю, но записывать ее все же не лучший вариант. У меня в комнате живут два крота-ищейки, которые вечно таскают чужие вещи в свою спальню, чтобы привлечь к себе внимание».

Выпрямившись и, прогнувшись в спине, Шейн сцепил позади себя руки в замок и поднял их так высоко, как только мог в таком неудобном положении. В самой крайней точке он смог осторожно повернуть плечевые суставы так, чтобы его руки смогли из положения за спиной спокойно перейти в положение над головой, не расцепляя самого замка. И у него это получилось благодаря хорошей физической подготовке.

«Кстати, все еще не понимаю, зачем они это делают. Вроде бы они побаиваются и меня и Дрэго, но все равно крадут наши вещи и прячут по углам. И, ладно бы они их использовали, я бы просто тогда отрубил им по руке, но, нет, они просто их прячут. Неужели это действительно нехватка внимания? Или просто месть за то, что мы в первый день надолго оставили их связанными? Подумаешь, посидели пару часов. Мы же их потом развязали».

На губах возникла насмешливая улыбка. Опустив обе руки вдоль тела, Шейн склонился к земле и начал тянуться ладонями к полу. Это упражнение растягивало буквально все. Затекшие суставы захрустели, мышцы ощутили приятное натяжение.

«Ладно, а теперь к главному. — Шейн на мгновение выпрямился, глубоко вздохнул и вновь начал наклоняться к земле. — Пройдёмся по основным фактам: существуют две версии одной и той же истории. Первая — оригинальная, то есть новелла. Вторая — побочная, то есть игра по новелле. В первой истории сюжет разворачивается возле кронпринцессы, которая учится на третьем курсе магической академии. Во второй истории сюжет показан больше от лица незаконнорождённой принцессы, которая только-только поступает в академию на первый курс».

Выпрямившись, парень поставил правую ногу на носок и начал быстро вращать стопу по часовой стрелке. Вновь прозвучал хруст затекшего тела, но на него Шейн уже не обратил внимания и продолжил думать:

«Важный момент обеих историй заключается в том, что обе принцессы скрывают свои личности. Причин тому несколько. Во-первых, из-за того, что в королевстве Селестина очень сильно развита система подбора избранных. В других королевствах быть приближенным королевы тоже неплохо, но именно у нас права избранных во всем равны женским правам. Поэтому все, кому не лень, начинают искать королевских особ и навязываться им. Во-вторых, обучение всех принцесс в нашем королевстве включает в себя множество испытаний. Насколько помню, первые годы они усиленно занимаются в замке, затем их отправляют в одиночное путешествие по миру, а затем отправляют в академию. При этом только наследную принцессу заставляют не просто скрывать свою личность, но и использовать артефакт для превращения в мужчину, и все только ради того, чтобы закалить дух».

Шейн переместил вес тела на другую ногу продолжил разминать стопы. Пожалуй, разминке он всегда уделял достаточно много внимания до и после тренировки.

«Да, сплошное издевательство. Как вообще женщина, привыкшая к комфорту и почету, может легко принять преображение в мужчину? Не всякий переживет такое резкое изменение общественного отношения».

Внезапно неподалеку Шейн ощутил приближение. Так как в это время он находился на общем спортивном стадионе, было бы неудивительно, если бы здесь появились люди, однако возникший человек уже был ему знаком и, более того, он направлялся четко к самому Шейну.

— Что ты здесь забыла? — недоверчиво спросил парень.

Лестрина, приблизившись достаточно, остановилась напротив Шейна. В этот момент она, как и он, была одета в спортивную форму, будто бы собиралась тренироваться, и ее последующие слова буквально подтвердили это предположение:

— Тренируй меня.

Брови Шейна вопросительно приподнялись. Он все продолжал поражаться той наглости, которая была практически у каждой женщины в этом мире, хотя мысленно и понимал, что стоило бы уже привыкнуть.

— Если хочешь о чем-то попросить, — с усмешкой отвечал Шейн, — сделай это правильно.

Лестрина покраснела. Она знала, о чем говорил парень, и она знала, что это могло помочь ей достигнуть цели, но подобный шаг для нее был все равно, что ударом по собственной гордости.

Отведя взгляд в сторону, на мгновение неуверенно поджав губы, девушка все же собралась с силами. Тихим, словно мышиным, писклявым голосом, она заговорила:

— Я хочу тоже стать сильной. Начни тренировать меня, по-пожалуйста.

«Почему же именно женщины в этом мире занимают такое высокое положение?»

Не спеша развернувшись и, прижавший спиной к стоявшей неподалеку стене, Шейн перевернул страницу очередной пожелтевшей книги и продолжил ее внимательное изучение.

«В книгах не описана история этого мира до появления текущих карт, сказаний и королевств, т. е. нет истории более, чем за триста лет. Единственное, что сохранилось с того времени — это легенда о солнце и луне, которая сейчас является проводником верующих и почти единственной религией на всем континенте».

Где-то неподалеку прозвучал тихий шорох. Услышав его, Шейн инстинктивно замер, приподнял взгляд и думать перестал. Он знал, что этот звук раздавался не так уж и близко к нему, просто его слух улавливал в этой тишине каждое дуновение ветра, проникавшее через окно, каждый шаг проходившего мимо человека и шелест каждой страницы, переворачиваемой в этом месте.

Пусть Шейн и пытался, но все же полностью абстрагироваться не мог. Он то и дело отвлекался на эти звуки.

«И все-таки, — вновь задумался парень, опуская голову, — чисто физически женщины и мужчины ничем особенным не отличаются в этом мире. Единственное объяснение подобному положению дел я нахожу в магии. Если, как и сказала Лестрина, женщинам магия дается проще, тогда все вроде бы логично, однако существуют такие личности, как я или Дрэго. То есть не все мужчины обделены талантом к магии».

Шейн перевернул еще одну страницу, на которой было нанесено изображение луны и солнца, сияющих на одном небосводе. Это изображение было уже столь однотипным, столь привычным и уже даже надоедливым, что он сразу перевернул еще одну страницу.

«Но как уже сказал Дрэго, у всех талантливых мужчин есть ограничения в виде клятвы крови. Семья Милошей, которая помогла мне безвозмездно, в своем роде большое исключение из правил. Думаю, если бы информация о том, кто меня обучал и при каких условиях, вышла бы на поверхность, начались бы гонения на Милошей. Следовательно, мне стоит держать язык за зубами по поводу того, кто мне помог».

Неподалеку прозвучали тихие шаги. По стуку небольших каблуков, по плавной походке и тихому дыханию можно было сразу сказать, что приближавшимся человеком была женщина.

Тяжело вздохнув и, быстро захлопнув книгу, Шейн нахмурился. Это уже был не первый час и даже не первый день, проведенный им в главной библиотеке академии. И все равно всей полной информации он найти не мог. Одни лишь догадки.

«Интересно, может быть история этого мира не прописана нигде, потому что автор оригинала просто не продумывал ее? Я ведь часто встречаюсь с недоработкой этого мира. Те же современные слова и фразы, которые не подходят этой эпохе — явно промах автора».