Уже хотел и правда броситься на них – ну, а вдруг? – как внезапно услышал за спиной грозное шипение.

– Да угомонись ты! – злобно прошептал его сосед. – Все, чего можешь добиться сейчас – что охранники рассвирепеют и решат проучить непокорного раба. Оно тебе надо? Побереги силы до утра, а когда окажешься на рынке, там и решишь, что делать. Бежать или искать покровительства. Но не раньше. Если не хочешь, конечно, и вправду остаться вечным пленником.

В этих словах была логика, в самом деле не стоило понапрасну тратить силы. Да только понял это Рейтон слишком поздно. Их услышали, и уже спустя несколько у решетки появился грузный и мрачный тип.

– Чего буянишь? – по всей видимости, его разбудили, и сейчас он размышлял, как лучше наказать того, кто посмел это сделать. – Я ведь не баба, мне твои таланты любовника ни к чему. Порешу – и дело с концом. Нет человека – нет проблемы, слыхал про такое? – и бугай загоготал, явно довольный собой.

– Отпусти меня, – Рейтон встал вплотную к решетке, разглядывая пришедшего. Тот был не охранником, как подумалось вначале: дорогая одежда и избыток самоуверенности выдавали куда более важную птицу. Что ж, так даже лучше. Если торговаться, то лучше с тем, кто имеет какую-то власть.  – Я заплачУ. Сколько ты намереваешься получить за меня на рынке? Назови цену – и я дам в три раза больше.

К его величайшему изумлению, бугай вовсе не воодушевился столь щедрым предложением. Хмыкнул, насмешливо окидывая его взглядом с ног до головы.

– Ну давай, плати! Только прямо сейчас, тогда, возможно, я подумаю над твоим предложением.

– Я – Король Лунных волков! – повысил голос Рейтон. В другое время и в другом месте за подобное неуважением провинившийся уже мог бы лишиться головы. Но сейчас он бы и сам не позавидовал своему положению. – Как только доберусь до своих земель, сразу же рассчитаюсь с тобой!

– Так я и думал, – снова загоготал мужик. – Денег у тебя нет, а значит, и до земель своих ты не доберешься, кем бы ни был. Поэтому закрой пасть и умолкни, пока цел. Побереги свой язык для той красотки, которая тебя купит, а не то я выдеру его!

– В пять раз больше, – закинул Рейтон новое обещание. Он понятия не имел, сколько стоят предназначенные ублажать мужчины-рабы, но отдал бы любые деньги. Не столько за свою свободу, сколько за право снова отправиться на поиски ответов. Чтобы вернуть Лиаль.

– Плати сейчас – и убирайся. Или заткнись.

– В десять раз!

– А ты упертый, – покачал головой бугай. – Пожалуй, я хочу посмотреть, какой спрос будет на тебя на рынке. Там, может, и соглашусь на твое предложение.

– Или отправь письмо наследнице рода Лэн. Она даст за меня самую большую цену, – идея пришла неожиданно, но судя по вспыхнувшему в глазах торговца рабами интересу, и его вдохновила более всех предыдущих.

– Уверен? Чем же ты так хорош? Я как-то встречал княгиню Ильис, не похоже, чтобы она нуждалась в рабах. Еще и в таких.

– А я говорю не об Ильис. Меня выкупит ее сестра. Лиаль.

Откуда взялась такая уверенность? Она столько времени даже слышать о нем не хотела. Не пожелала ни увидеться, ни поговорить. С чего он взял, что самая прекрасная женщина во Вселенной заинтересуется судьбою раба? Лишившись возлюбленной, он потерял все на свете. И сейчас уцепился за крошечную соломинку, шаткую и невесомую, но разве можно было бы жить без надежды?

– Ладно, убедил, – задумчиво кивнул торговец. – Я отправлю письмо твоей щедрой госпоже и предложу ей принять участие в торгах. Но сейчас заткнись и дай мне поспать!

Он ушел, а Рейтон, не глядя на явно озадаченного услышанным разговором соседа, устало опустился на холодный пол. Оставалось только ждать. Его жизнь теперь полностью находилась в руках женщины, которую он обманул.

Он впервые находился на рынке невольников… с другой стороны. И раньше-то бывал нечасто: подбором слуг занимались специально обученные люди. Но и представить не мог, что окажется в этом месте в качестве товара.

Утреннее солнце светило неестественно ярко, или же так казалось после мрачного сумрака его ночной тюрьмы. Слепило глаза, так что хотелось зажмуриться и укрыться. Жар опалял кожу: на мужчине по-прежнему не было никакой другой одежды, кроме тонких, уже изрядно истертых брюк. Хорошо, хоть их не сняли, меньше всего на свете ему хотелось бы предстать перед улюлюкающей толпой обнаженным. Не потому, что это смутило бы. Но просто там, в этой толпе должна была находиться ОНА. Лиаль. И она не должна была видеть его покоренным. Униженным до такой степени.

Здесь находился и его вчерашний ночной гость. Бугай из подземелья и вправду оказался если не самым главным, то кем-то вроде того. Именно он принимал  деньги за проданных рабов, и он же расхваливал достоинства новых – тех, которые только выходили на подиум, представая перед глазами покупателей.

Закрепленная на массивных цепях круглая деревянная платформа-сцена вращалась, поскрипывая, предоставляя тем самым зрителям возможность рассмотреть живой товар со всех сторон. Цепи крепились к огромному колесу, установленному на вершине каменного столба посреди площадки и приводимому в движение тоже рабами. Они медленно двигались по кругу, надавливая на рычаги скрипучего механизма, и этот монотонный скрипучий звук как будто драл кожу, пробирая до самых внутренностей.

Рейтон стоял у подножия сцены в ожидании своей очереди вместе с соседом по подземелью. При свете дня тот уже не выглядел так уверенно, как ночью, наоборот, стало казаться, что происходящее напрягает его. Сильно-сильно напрягает. И страшит. Он озирался по сторонам с явной тревогой, высматривая знакомых в толпе, и оказалось, что предел его мечтаний состоит в том, чтобы попасть к одной из прежних хозяек.

– То, к чему ты привык и хорошо изучил, намного лучше нового. Его не стоит бояться, потому что ты точно знаешь, чего ждать от каждого момента. Если женщина запомнила тебя как старательного любовника, однажды она захочет это вернуть. Значит, тебе крупно повезло. Не надо привыкать к прихотям новой хозяйки, не надо искать способов ее ублажить. Глядишь – и сам сможешь получить удовольствие, – он бубнил, мешая сосредоточиться, и внутри нарастало раздражение.

Что же должно было случиться с мужиком, чтобы он начал мыслить настолько приземленно? Добровольно записал себя в рабы и даже не собирался что-то изменить?

Для себя Рейтон решил, что если Лиаль все же не появится, он не достанется никому другому. Был практически уверен, что найдет выход. Выберется, а потом все, кто хоть как-то замешан в его похищении, станут держать ответ перед разъяренным волком. Но это потом. А сейчас главное, чтобы ОНА пришла. Мужчина не оставлял надежду увидеть ту, которая столько времени уже занимала все его мысли. Им о многом, очень о многом надо было поговорить. Но прежде разговоров…

– Эй, пошевеливайся! – неожиданно почувствовал резкий тычок в спину, и с трудом устоял на ногах. Два хмурых молчаливых стража подхватили его под руки, выволакивая на площадку.

По толпе сидящих прошелестел не то восхищенный, не то ошеломленный шепот.

– Да-да, вы не зря изумляетесь, – довольно воскликнул торговец. – Это поистине достойный экземпляр. С ним будет непросто справиться, но тем он и ценен. Если среди вас есть любительницы острых ощущений, доставайте, скорее, свои кошельки. Перед вами настоящий хищник, и только вы сможете решить, выпустить ли на волю его подлинную сущность, или же наслаждаться человеческими умениями. А их у него ох, как много.

Платформа дернулась, закрутившись сильнее, и лица покупателей замелькали перед глазами. Отсюда, с высоты сцены, он мог без труда рассмотреть всех тех, кто пришел за необычным, но столь вожделенным товаром.

Торговец выкрикивал что-то еще, расхваливая выставленного на продажу раба, но это уже не имело значения. Рейтону стало плевать, что несет про него этот тип.

Лиаль среди покупателей не было. Не приехала. Он не чувствовал ее присутствия, не ощущал запаха. И дело было не в обилии других людей на площади. СВОЮ женщину Рейтон узнал бы и среди большей толпы. Понял это абсолютно точно, хоть и продолжал зачем-то всматриваться в лица сидящих.