Я все-таки как-то сумела вынырнуть из жаркого омута страсти и, дотянувшись до плеч склоненного надо мной мужчины, прошептала:

– А мне казалось, новое платье тебе понравилось… Если я выбрала что-то не то, нужно было сказать об этом в салоне, а не превращать мою одежду в гору лоскутков.

Взглянув на бесформенную груду, годящуюся разве что на тряпки, я вздохнула.

– И какой смысл было тратить кучу денег на покупки, если их ждала такая печальная участь?

Показалось, или в сдавленном дыхании Рейтона утонул смешок? Что ж, если мой муж еще в состоянии реагировать на шутки, у нас есть шанс добраться до спальни и продолжить в более подходящей обстановке...

Я обвела пальцем контур его лица, задержалась на губах, влажных от поцелуев и удивительно мягких. На моей коже сомкнулись зубы в легком укусе, и по телу растеклась новая горячая волна желания. Такого острого, что я не удержалась, и, обвив другой рукой шею, потянула мужчину на себя, заменяя ладонь, прикрывающую уста, собственными ртом. Слизнула с кожи возбуждение, наслаждаясь этим вкусом. Но одних его губ, только лица было мало, мне снова хотелось полюбоваться совершенным телом, которое украдкой рассматривала утром, пока он спал. Но на этот раз таиться не собиралась, робкие, неспешные движения не смогли бы удовлетворить сумасшедшую жажду, переполняющую меня.

– Как невоспитанно с твоей стороны до сих пор оставаться одетым и вынуждать меня тратить время на сражение с множеством застежек! Я же не умею так профессионально рвать вещи! Придется или преподать мне соответствующий урок или раздеться самому. И желательно побыстрее.

В следующее мгновенье я снова увидела перед собой хищника. В обращенном ко мне горящем взгляде отражались одновременно ярость и желание обладать. Откуда я это знала? Как нашла в своем разуме подобные определения? Непонятно. Я не сумела бы ответить, но при этом не сомневалась, что все обстоит именно так. Именно хищник, подобный безжалостному, свирепому волку только что раздирал на мне одежду. Но вот он как будто смягчился и спрятал когти. Нет, не превратился в податливого и милого щенка, но контролировал свою рвущуюся наружу силу.

Рейтон встал на колени, нависая надо мной, и начал медленно расстегивать рубашку. Безумно медленно. И при этом он не отрывал от меня жаркого, пронизывающего взгляда. Смотрел глаза в глаза. Сначала гибкие умелые пальцы вытянули поочередно запонки, отшвыривая их в сторону. Раздался звенящий грохот, когда они покатились по полу, и я невольно поежилась, ощущая, как вместе с этим звуком по телу пробежала новая волна мурашек. А мужчина, между тем, потянулся к пуговицам на рубашке, так же медленно расстегивая одну за другой.

Казалось, он специально тянет время. Специально дразнит меня. Но и себя тоже: я прекрасно видела, насколько он напряжен. И возбужден. Вздымающийся бугор на штанах не оставлял сомнений: Рейтон хотел меня ничуть не меньше. Но почему-то медлил. И хотя в буквальном смысле пожирал глазами мое обнаженное тело, руки в ход не пускал.

А после и вовсе спрыгнул со стола, оказываясь на значительно расстоянии от меня. Протянул свою рубашку:

– Оденься!

Голос был низким и хриплым. Минуту назад я подумала бы, что таким его сделало с трудом сдерживаемое желание, но сейчас уже сильно в этом сомневалась. Почему Рейтон остановился? Он властелин в этом доме, нам бы точно никто и ничто не смогло помешать…

Щекам стало горячо, и я одновременно испытала разочарование и злость. Выдернула из его рук рубаху, торопливо кутаясь в нее и стараясь натянуть как можно выше. По самое горло. Спрятать все, что только можно.

Мужчина протянул руку к пуговицам, и в его взгляде на мгновенье мелькнула нежность. Хотя, скорее всего, мне просто показалось. Как и то, что он вознамерился помочь. В любом случае, ни в чем таком я не нуждалась. Одеться была и сама в состоянии!

Наскоро справившись с застежкой, я отступила на несколько шагов и отвернулась. Но все равно успела заметить, как вопросительно изогнулись его брови, а губы опять скрыли улыбку.

– Ты меня боишься?

Да, кажется, я боялась. Но не его. Своей реакции. Своих мятущихся чувств и захлестнувшей обиды. Я чувствовала себя отвергнутой, и понятия не имела, что делать дальше.

– Или злишься, что не стал продолжать? – он уже открыто усмехнулся.

Я машинально продолжала отступать. Сжимающие рубашку пальцы невольно дрожали, и сделать с этой дрожью хоть что-то у меня не выходило. Могла бы – вообще сбежала, но почему-то была уверена, что так просто он не даст это сделать.

– Ты правда хочешь, чтобы наш первый раз случился на столе?

Повторила взглядом движение его руки в сторону устроенного нами хаоса – и в этот самый момент мужчина ринулся ко мне. Не стал дожидаться ответа, не произнес больше ничего сам. Лишь подхватил, подкидывая вверх, как пушинку, и опустил к себе на плечо. Пальцы накрыли обнаженные бедра, сжимая почти до боли. А потом быстрыми шагами, почти бегом, он бросился прочь из зала.

По пути попался кто-то из служанок, но не успел произнести ни звука: грозный, почти звериный рык заставил умолкнуть и в страхе спрятаться за угол, уступая нам дорогу.

Это было совсем не романтично – он нес меня, как тащат мешок с картошкой, но в той силе, что сквозила в каждом его движении ощущалась бешеная страсть. И это сводило с ума. Заставляло с каждым мгновеньем все больше и больше желать продолжения.

– Куда ты… что? – говорить, болтаясь вниз головой, оказалось непросто, и я скорее пропищала, чем озвучила свой вопрос.

Стискивающие меня руки сжались сильнее, а низкий горловой возглас рассыпал по телу короткие ожоги:

– В спальню, малышка. Я наконец-то получу мою брачную ночь! И никакая сила во Вселенной больше меня не остановит!

Я не могла вспомнить, подавали ли нам на обед вино, но ощущала себя полностью пьяной. Им. Вместо того, чтобы злиться на Рейтона за то положение, в котором оказалась, наслаждалась его близостью. Его запахом. Жаром обнаженной кожи. И хотя мне было безумно неудобно висеть на его плече, это не мешало ощущать стальную хватку рук на своих бедрах. Без преград из одежды.

Как же я сильно хотела его… Тело до сих пор полыхало огнем в тех местах, где совсем недавно скользили губы.

Дверь в спальню с грохотом захлопнулась, и мужчина опустил меня на пол. Мы застыли напротив друг друга. В его глазах пылал жадный, яростный блеск, волосы растрепались, а на скулах играли желваки. Не удивительно, что в замке повисла тишина, которая нарушалась лишь нашим прерывистым дыханием. Казалось, все окружающие исчезли, слуги растворились в многочисленных коридорах, страшась гнева хозяина. А вот был ли повод его бояться у меня?

Я знала его считанные часы. Да и знала ли? Только то, что он успел рассказать. Что почувствовала и рассмотрела сама. Он думал, что мы связаны прошлым, но в этом прошлом рядом с ним был совсем другой человек. Я понимала, что у нас нет будущего. Между нами словно завязалась неведомая война, но только в ней не могло быть ни победителей, ни проигравших. Я могла бы уйти, прогнать его… наверно, могла бы, несмотря на его обещание. Но тогда никогда не попробовала бы, какими сладкими могут быть поцелуи. Не увидела, как привлекательно мое отражение в его значках, расширившихся от страсти. Как в зеркале – собственное желание, которое с каждой минутой только возрастало.

Сделала шаг назад, взявшись на ручку двери, и с удовольствием заметила, как по лицу мужчины проскользнула тень. Он все еще опасался, что я уйду? По-прежнему сомневался? Хотя, отчего бы ему не сомневаться? Только сейчас вспомнила, что так и не озвучила то, что чувствую. Конечно, Рейтон проницателен и чуток, но отчего же тогда мне так отчетливо виделось сомнение в его глазах?

Не отводя взгляда от лица мужчины, я нащупала ключ в замочной скважине и повернула его, отрезая самой себе пути к отступлению. Мне все еще хотелось сбежать от всего того, что обещали его глаза. Металл неприятно холодил ладонь, а я нуждалась совсем в других ощущениях, потому юркнула мимо озадаченного Рейтона к распахнутому окну и вышвырнула туда ключ. Наверняка, где-то существовал дубликат, да и мой муж обладал недюжинной силой, чтобы вынести дверь. Но он ведь не станет это делать?