Примечания:

[1] Корòбану-сàки-но-цýэ — японская пословица, схожая по смысле с русской «Бережёного Бог бережёт».

[2] Ксō — «чёрт!», «блин!» и пр. подобное, яп. неформ.

Джереми Мэтьюз не любил «гармоников» с детства. И это было семейное.

Многие выжившие ошарашенно восхищались искусственным интеллектом, за который Братство получило военную поддержку молодого Конгломерата. Едва ли не все со слезами на глазах благодарили Вселенную и Духа Сети за то, что «гармоники» защитили граждан от кислотных дождей. Знающие цокали языками, читая в новостях о сложных океанических электростанциях по проекту Оазиса Шибуцу, прекративших энергетический голод всего за пару лет. Но немолодой угрюмый Говард Мэтьюз из патрульного отдела полиции района Кийосе знал точно — во всём этом есть какой-то подвох. «Гармошкам» верить нельзя!

Дед Джея говорил так:

— Белые люди дарят индейцу подарок. Индеец радуется и теряет бдительность. И тогда к нему приходят и отбирают всё.

И плевать ему было, что почти пятьсот лет назад за плечами британских колонизаторов была мощная промышленная держава, которая всем могла навязывать свою волю. А у Братства только и было, что технологии. Какое уж тут, казалось бы, навязывание воли… Но он всё равно не верил «гармошкам».

Это передалось и Тимоти, его сыну, отцу Джея. Пусть не в такой почти религиозной форме, но он тоже не любил «гармоников», глядя на них с прохладным подозрением. Не любил их, само собой, и сам маленький Джей — как тут думать по-другому, если оба самых больших авторитета в его жизни твердят о том, что Братству доверять опасно?

Тем не менее, в среднем «по миллиарду» населения Конгломерата, это поначалу было всего лишь лёгкой волной недоверия. За помощь и благодетельство Братство любили. Да и идея гармонии с окружающим звучала красиво.

Но всё изменилось в один день.

Это была первая, ещё не до конца отлаженная версия охраны периметра Оазиса Рёками. «Гармоники» выстроили высокую стену и хотели большей защиты от банд и шпионов корпораций, чем пять небольших отрядов «Конга», дежуривших в лесу.

И сделали то, о чём предостерегали ещё довоенные фантасты — дали своему ИскИну оружие.

Они поставили упрощённую версию первого искусственного мозга управлять полусотней боевых дронов. Измотанные постоянной угрозой нападения, «гармоники» поспешили и единственный раз учли не всё. Что-то в сложной системе базовых ценностей и блокировок дало течь — во время испытаний дроны ИскИна напали на стоявших в паре сотен метров в лесу бойцов «Конга».

Несмотря на возраст, Говард Мэтьюз продолжал тогда служить в полиции. Другой работы не было, а полицейским неплохо платили, да и импланты позволяли подольше оставаться более-менее в форме.

Его наряд дежурил в Нагаторо, когда дроны спятившего ИскИна начали палить по госкорпам. Мэтьюза-старшего с отрядом вызвали на подмогу. Они помчались на место что было мочи — только чтобы стать одними из последних, кого в клочья разнесла крупнокалиберка автономных защитных роботов. Потом подоспели тяжёлые киборги и утихомирили-таки взбесившиеся дроны. А ещё немного погодя ИскИну, наконец, сумели отрубить электричество.

В новостях этого не сказали, но внутри «Конга» быстро расползся слух о том, что шестьсот с лишним погибших военных и полицейских были обычным пушечным мясом. И не только потому, что не смогли противостоять дронам. Контракт на защиту поселений «гармоников» подразумевал такую неустойку за каждого погибшего члена Братства, что «Конг» предпочёл просто положить столько своих, сколько нужно было, чтобы отвлечь дроны и не дать им уйти через стену в сторону Оазиса.

Очень скоро этот слух вышел в народ. И основание пьедестала Братства стало трескаться. Люди знали, как «Конг» и его полицейские работают, когда опасность угрожает обычным гражданам, — осторожно, лениво, думая в первую очередь о себе. И такая разница в отношении им не понравилась.

С того момента имидж «гармоников» радикально изменился. Из странноватых, но безобидных всеобщих благодетелей они в считанные недели превратились в особую касту тех, кто не только считает себя лучше других, но и на самом деле, вполне объективно живёт лучше. А главное — они стали теми, чья жизнь почему-то дороже стоит.

Братство продолжило снабжать Конгломерат технологиями, бороться с болезнями, часто даже бесплатно, просто потому, что хотели. Но того, что они «равнее» других, им так и не простили.

Когда Джей узнал о случившемся, у него словно выбили почву из-под ног. Говард Мэтьюз был ему не просто дедом, он был его другом, его наставником, его кумиром. Одиннадцатилетний Джереми, когда вырастет, хотел стать таким же. Опытным и крутым полицейским. Мудрым, видящим всё и всех насквозь. И теперь мальчик лишился примера для подражания вместе с частью себя.

Семья Джея тоже с трудом пережила потерю. Слишком многое было завязано на Говарда, а теперь — умерло вместе с ним.

И когда слух о пушечном мясе дошёл до них, причину всех невзгод долго искать не пришлось. Братство Гармонии навсегда стало в этой семье исключительным и безусловным злом.

Двенадцать трудных лет спустя Джей Мэтьюз заканчивал полицейскую учебку при госкорпорации. Он никогда и не думал ни о какой другой карьере, кроме той, что выбрали его дед и отец. И очень ждал, когда, наконец, сможет наводить порядок на опасных улицах Нью-Токио. Может быть, даже удастся когда-нибудь вывести парочку «гармошек» на чистую воду, думал он.

Как-то утром, за две недели до выпускного экзамена новостные передачи взорвались срочными сообщениями — Оазис Шибуцу, второй по размеру Оазис Братства, ютившийся в остатках леса к северо-востоку от главного гигаполиса, осадила удивительно организованная армия из почти двух сотен банд со всего Конгломерата.

Как потом выяснилось, кому-то удалось объединить почти десять тысяч людей и киборгов вокруг одной мысли — если государство не хочет вывернуть карманы и души «гармошек» наизнанку, чтобы «проверить, что они там мутят», то кто-то другой должен этим заняться.

Они окружили периметр Оазиса и объявили, что у Братства есть два часа, чтобы выдать им всю информацию о своих исследованиях, планах и идеях. Иначе они взорвут стену и убьют всех, кто внутри.

Дроны, защищавшие периметр, бандиты уничтожили, потеряв почти тысячу своих. Две вертушки, попытавшиеся эвакуировать «гармоников», они сбили. Откуда у них взялось вооружение для этого — согласно официальной версии, никто так и не узнал.

На прорыв осады срочно бросили силы «Конга». В том числе и Тимоти Мэтьюза, отца Джея.

Бандиты, хоть и планировали продержаться, пока Братство не согласится на их требования, сильно недооценили возможности госкорпы. Той удалось собрать боеспособные соединения в нужной точке за какой-то час — целый рой конвертопланов спускал и спускал с неба тысячи бойцов. Сбили всего несколько «вертушек», потом у банд закончились снаряды. А под конец высадки подоспели дроны — и от осады остались только горы трупов, плюс несколько пленных, которых взяли живыми на всякий случай, просто чтобы разобраться.

В бою госкорпа потеряла намного меньше бойцов, чем в прошлый раз против ИскИна, — всё-таки себе подобных её люди умели убивать куда лучше.

Но Тимоти Мэтьюз с этого задания не вернулся.

Несчастный Джей был настолько убит горем, что его чуть не выгнали из учебки «Конга» за провальную аттестацию.

Экзамен он всё же сдал, но лишь на следующий год, с четвёртого раза. Да и нашёл на это силы он только потому, что и отец, и дед были полицейскими. И лучшее, что он мог сделать, чтобы чтить их память, — тоже стать одним из них.

А вот его мать не смогла справиться со вторым по счёту ударом и тяжело заболела. По горькой иронии, именно технологии, данные Конгломерату «гармониками», могли бы ей помочь. Но денег на то, чтобы её вылечить, у семьи не осталось — сбережений после смерти Говарда накопить не удавалось, а единственный кормилец погиб под стенами Оазиса Шибуцу. Промучившись несколько недель в тесной квартире в Окегаве, куда пришлось переехать от безденежья, она тоже умерла.