— В другой раз.

Поставил меня на песок, полотенце накинул мне на плечи. Я тут же поёжилась от ветра. Всё же чувствовалось, что уже не лето.

— Снимай купальник, я отвернусь, — голос Ромы царапнул.

Парень отошёл к поваленному дереву и встал спиной ко мне. Прикрываясь полотенцем, быстро переоделась. Окликнула парня. Рома, не заморачиваясь, натянул шорты поверх влажных плавок.

— Не заболеешь?

— Нет, — улыбнулся снисходительно. — Я с детства плаванием занимаюсь. Зимой часто с мокрой головой возвращаюсь.

Меня даже передёрнуло, стоило представить это. Так ведь и менингит можно заработать.

— Да ты не переживай, у нас редко здесь холодно бывает. Зимой средняя температура плюс десять. Снега не дождёшься. Только ветер с моря всегда ледяной дует.

— Я ещё не была на море, — призналась я.

— Скоро будешь.

Мы добрели до дома бабушки Ромы. Тут же услышали возмущённые голоса:

— Нет, Олег, я на свадьбу не поеду! Я сказала.

— Мама.

— Всё. И это прошмандовку в своём доме видеть не хочу. Детей присылай. Сам приезжай. Но её чтобы больше не видела! Приехал к матери, чтобы в город на свадьбу забрать? Только за этим? Потом ещё детей на меня бросить? А сам отдыхать? Нет уж!

Мы с Ромой замерли, наблюдая за Олегом Леонидовичем и его матерью, застывшим друг напротив друга. Оба в ярости.

— Хорошо, я понял тебя, мама. Мы уезжаем. Дети, — перевёл на нас взгляд, в котором клубилась ярость. — Собирайте вещи, мы едем домой.

— Батя, я останусь, — Рома поджал губы. — Меня здесь больше месяца не было.

— Завтра свадьба.

— Что? — не удалось сдержать удивлённого возгласа. — Вы не предупреждали. Почему так быстро?

— Пока живота не видно, — фыркнула бабушка Ромы.

— Мама, — угрожающе прошипел Олег Леонидович.

— Дорогой, — моя мама выплыла на кухню в облегающей майке, которая подчёркивала её живот. Выпирающий живот. — Я уже готова. Едем?

— Ещё как готова, — снова фыркнула бабушка Ромы. — Уже двадцать лет как готова.

— Мама.

— Марья Игоревна, — обиженное со стороны мамы и слёзы в глазах. — Зачем вы так? Я любила Сашу.

— Только не начинай мне здесь, — мать Олега Леонидовича грохнула сковородой по плите. — Собрались ехать, езжайте! У меня дел по горло.

— Полечка, собирай вещи, — впервые за три дня мать посмотрела мне в глаза. Удивительно, но она даже ничего не сказала про то, что Рома стоит рядом и держит меня за руку.

Я молча развернулась и пошла в комнату собирать вещи, которые успела вытащить из сумки. Горько усмехнулась. Свадьба завтра, а об этом никто не сообщил. Я, конечно, знала, что она скоро состоится, но не подозревала, что настолько.

— Мы можем остаться здесь, — почувствовала дыхание Ромы в волосах на макушке.

— А как же свадьба? — пальцами погладила запястье его руки, которую парень положил на живот.

— Плевать. Тебе она нужна?

— Я не могу бросить маму, — с тяжёлым вздохом призналась я. Рома молчал. Только прижал меня к себе теснее.

— Ладно, — поцеловал в макушку. — Фен дать, чтобы волосы высушила. Мамин здесь остался.

Я кивнула. Рома достал из нижнего ящика старого шкафа прибор и протянул мне. Я высушила волосы, не заморачиваясь их мытьём. Новость о том, что свадьба уже завтра выбила почву из-под ног. Я надеялась, что смогу выяснить, является ли Олег Леонидович моим отцом до свадьбы.

— Пока, девочка солнца, — бабушка Ромы поцеловал меня в щёку и сухими подушечками пальцев заправила волосы за уши. — Чувствует моё сердце, что ты будешь счастлива с моим внуком. Вопреки всему.

— Спасибо, — я несмело обняла женщину. — Большое вам спасибо за всё.

— Беги, зайчонок, — она подтолкнула меня к машине, где уже сидели мать и Олег Леонидович. — Счастья тебе.

— И Вам. До свидания.

Я поцеловала бабушку Ромы в щёку и поспешила в машину. Залезла на заднее сиденье и проигнорировала вопрос матери о том, сколько у меня завтра уроков. Дождалась, когда Рома сядет рядом. Больше не робея и не боясь, что меня оттолкнут, протянула руку и сама переплела наши пальцы вместе. Он прав. Плевать на всех. Рядом с ним я готова стоять против всего мира. Только бы он не отпускал мою руку и смотрел своими красивыми чёрными глазами.

Утром меня разбудил не звонок будильника, а мать, которая ворвалась в комнату.

— Полина, доброе утро, — она села на край моей кровати, потянув на себя одеяло. — Просыпайся скорее. Скоро визажист приедет. И тебя, и меня накрасит.

— Я не хочу краситься, — села на кровати, подтянула колени к груди и уставилась на мать исподлобья.

— Полина, только не начинай, — мать махнула рукой. — Не сегодня. Давай, забудем все обиды. У меня такой важный день! Я замуж выхожу.

— Тебя тот факт, что первое сентября было важным для меня днём, никак не остановил. Ты испортила мне праздник. Сделала его запоминающимся.

— Не я, а Рома, — мать закатила глаза. — Я предупреждала, чтобы он к тебе не приближался.

— Он будет приближаться. Я сама буду к нему приближаться. Буду целовать его, буду спать с ним, буду заниматься любовью, — я встала на колени и прошипела эти слова ей в лицо. — Я его люблю так, как никого и никогда не любила. И я прекрасно знаю, что ты лжёшь. Он не мой брат.

— Как ты смеешь так разговаривать со мной? — мать была ошарашена.

— Как всегда должна была, — я встала с кровати и обошла женщину по широкой дуге. — Я не понимала, какая ты на самом деле?

— И какая же, Полина? Рома многое рассказал?

— Рома здесь при чём, мама? Это я разговор услышала, когда ты лгала нагло Олегу Леонидовичу. Он, в отличие от тебя, очернить в глазах отца тебя не пытался.

— Поля, — мать устало вздохнула и подняла руки. — Предлагаю закончить этот разговор. Платье сейчас тебе принесут.

— Я не стану надевать. Я пойду в том, что выберу сама.

— Полина, — голос матери понизился, давая понять, что она негодует.

— Мама, — повторила её интонацию. — Я сказала, платье надевать не стану. Краситься тоже.

— Можешь тогда на мою свадьбу не приходить, — она подскочила с моей кровати и сделала несколько шагов ко мне. Сначала я хотела шарахнуться в сторону. Спрятаться. Но замерла. Вскинула подбородок. Сжала кулачки и с вызовом спросила:

— Снова меня ударишь, мама? Как мой обожаемый отчим?

Мама издала звук, походящий на рычание зверя, и покинула комнату быстрым шагом. Я закусила губу, чувствуя, как слёзы стали наворачиваться на глазах. Я не привыкла хамить. Не привыкла ссориться. И сейчас мне хотелось броситься вслед за мамой и обнять. Извиниться за свою грубость.

— Мл*. Почему каждый раз после общения с ней ты плачешь? — я не ожидала услышать голос Ромы, поэтому тихо вскрикнула.

Парень, который зашёл в мою комнату совершенно бесшумно, прикрыл дверь и двинулся ко мне. За плечи привлёк к себе, заставив уткнуться носом в плечо. Зарылся пальцами в волосы и поцеловал в висок.

— Твои слёзы стеклом по сердцу. Прекращай, — помассировал затылок, поцеловал в волосы.

— Мне больно осознавать, что моя мать такая… — всхлипнула, от его слов лишь заплакав. — Я не догадывалась, что она такая. Закрывала глаза, не хотела понимать. Знаешь, всегда, когда она что-то гадкое делала, что-то, что противоречит моим принципам или может мне не понравиться, я просто отворачивалась. Закрывала глаза, не слышала. Только бы не разочароваться. Потому что она была моим единственным родным человеком. От неё я никуда не могла деться. А сейчас… — я вскинула глаза, увидела любимое серьёзное лицо близко-близко. — Сейчас я очарована совсем другим человеком…

Рука в волосах замерла. Затаила дыхание, ожидая реакции со стороны Ромы, но парень ничего не сказал. Только вновь губами вжался в волосы, шумно дыша.

— Она сказала, что я могу не приходить на свадьбу, — добавила, чуть помедлив. — Потому что я отказалась надевать то, что она мне приготовила. И не захотела краситься.