Третий по счёту таки сумел заметить подлого латника и даже поднял шум. Выкрикнул что-то на своём наречии и попытался защититься. Ага! Конечно! Зря что ли Кеншин часами истязал Макса на тренировках?!
Удары посыпались на бедолагу с бешеной скоростью! Смерть отсрочивали только шлем, панцирь и наручи. Да и то! Юноша не жалел оружие и без зазрения совести рубил по металлу что было мочи! Как результат, уже после пары-тройки блоков пустыннику пришлось отступать под прикрытие товарища. Но и тот долго не продержался. Первый же удар отбил его оружие вниз, а обратным движением снизу-вверх Макс вонзил ему ятаган в разинутый рот. Прямо в мозг через нёбо!
Выдернул, мельком бросил взгляд в сторону Деда и наотмашь огрел по затылку шлема одного из его противников. Дела ополченца после этого лучше не пошли. Всё-таки, на него наседали сразу трое. Но лишние секунды жизни выиграть удалось.
Когда Макс снова вернулся к своему сопернику, в глазах у того горел истовый страх! А чего бы и не гореть? Скотина в доспехах! Рубит так, что чуть не кричать приходится! По клинку попадает — запястье выворачивает! По наручи — рука чуть не до плеча немеет! А по шлему, и вовсе лучше не получать, сразу в глазах темнеет!
Короче, этот тоже долго не продержался, ударов пять и пропустил тычок в лицо. Прямо в глаз!
Ну а дальше осталось дело техники. Всего трое пустынников и все трое — спиной к главной угрозе. Дурачьё! Наивно полагая, что давя старика количеством — выигрывают в схватке, сами же и приближались к неминуемому поражению.
Первый из троицы схлопотал всё также — под панцирь в поясницу. Со вторым Макс решил не церемониться и просто отбил ему голову сквозь шлем. Третий адекватно оценил свои силы и бросился наутёк. Увы, у злого латника был приём и для такой ситуации.
В ноги убегающему полетел лихо закрученный ятаган. Поранить, конечно, не судьба, но спотыкнуться хватило.
Добивающий удар в шею был произведён очередным трофейным мечом.
* * *
— Вы чего не побежали, синьор... Ай! У-у-у! — Дед не выдержал и заскулил, когда Макс промокнул глубокую рану на его руке.
Когда бедуины насели втроём, им прошлось подставлять то руку, то собственный меч. Как результат — трещина на клинке и множество рубленых ран на обоих предплечьях. Ну и ещё больше стремительно чернеющих синяков! Да уж, спасла стёганка! Если бы не она — быть старику калекой. Хотя, скорее всего — вообще не быть. Подловили бы на первой же серьёзной ране и тогда поминай как звали!
— Вот так. — юноша затянул узел на бинте и ещё одним попытался зафиксировать разорванный в клочья рукав. Вопрос он, естественно, проигнорировал. Ну а что? Не описывать же подчинённому нахлынувшие эмоции?
— Надо к нашим пробираться. Где мы вообще?
— В смысле? — искренне изумился сержант.
— Я из подземелья вышел. — Макс мотнул головой на чёрный провал в склоне холма. — После артобстрела провалился и несколько часов там бродил, пока выход не нашёл.
— Какого обстрела?! — Дед удивился ещё больше, но сам же и ответил, — Последний раз пушки аж вчера утром стреляли. Сутки уже прошли, синьор!
Вот так-так… Выходит, что при падении — головой стукнулся и сознание потерял. Так и пролежал почти до следующего утра.
Или нет?
Оглянувшись, Макс попытался найти Свет, но тот ещё даже не поднялся над плоскостью. А это значило, что рассвет был совсем недавно. Но ведь при пробуждении, в провал над головой проникали лучи!
Это сколько же он по темени бродил?!
Хм… Попытка прислушаться к собственному телу тоже подсказки не дала. Несмотря на недавние головокружение и обморок, он чувствовал себя прекрасно. Или это адреналин от драки и эйфория после победы? Да нет, мозги вроде ясные.
В общем, это не важно. А важно — выбраться к своим.
— Где мы сейчас?
— Дальняя от Света сторона. Километра пол до окраинных кварталов.
Не так уж и далеко. А за одно и мимо дома можно будет пройти. Интересно, баня обстрелы пережила?
Мысленно отвесив себе оплеуху, Макс взялся за трофеи. Его интересовало огнестрельное оружие. Когда на поясе, рядом с ножнами, появились два пистолета, а в руках заряженное ружьё, юноша вопросительно уставился на ополченца.
— Туда! — Дед ткнул в чащу перебинтованной рукой.
* * *
До самой границы леса добрались без происшествий. Лишь однажды затормозили, чтобы пропустить сонный патруль, да ещё пару раз обходили небольшие лагеря. В одном из биваков, Дед заприметил смертника со взрывчаткой, и не преминул рассказать о своём опыте «знакомства» с таким. Однако, солдаты-самоубийцы не стали откровением для Макса, Кен однажды рассказывал про нечто подобное.
И вот, всего треть часа спустя, показалось поле перед столичным укрепрайоном. Снова пришлось выжидать. Нужно было убедиться в отсутствии на позициях защитников. Иначе имелся риск нарваться на дружественный огонь.
Так никого и не заметив, мужики ещё раз прислушались к опушке леса и, переглянувшись, рванули через поле! В какой-то момент позади раздалось недовольное улюлюканье и пришлось заложить небольшой зигзаг. Что правда, стрелять никто так и не стал. Ну оно и к лучшему! Либо побоялись, либо в себе не уверены, либо пороха нет. Лучше бы, конечно, последнее!
Макс бегом взобрался на холм, перемахнул через три линии окопов и замер. С одной стороны, он наконец почувствовал себя в безопасности. Но с другой — открывшийся вид заставил до боли сжать кулаки…
Над центром города реяли многочисленные чёрные знамёна.
Глава 19
Проходя мимо временного дома, Макс с облегчением отметил, что куры в порядке и всё так же пасутся во дворе. Само двухэтажное здание тоже не пострадало. Да и вся улица выглядела целёхонькой и даже чистой. Пушки сюда не добили, а мародёры-пустынники проигнорировали явно бедняцкий район.
С каждым пройденным кварталом город выглядел всё менее и менее чистым. Иногда попадались пострадавшие дома, иногда — грязь на дорогах. А пару раз — разобранная мостовая. Это были места, где безоружные гражданские оказали поддержку своим защитникам единственным доступным им способом.
Если бы Макс мог пройти по крышам, то он бы увидел сколько не хватает черепицы, сколько пустует подставок под цветочные горшки и сколько разбито окон на верхних этажах!
Ближе к центру, повреждения города стали более очевидными. Вырванные с петлями двери, повсеместно разбитые окна, домашний хлам всюду на улицах… Даже пятна крови на брусчатке. Чья она? А какая разница по большому счёту? Тут дрались и победили, а остальное неважно!
У самых баррикад, вокруг оборонительного периметра, стали встречаться редкие горожане. И снова ассоциация с жителями острова пострадавшего от жатвеников… Только теперь, жуки-переростки казались не более чем досадной проблемой. Они не обстреливали гражданских из пушек, не грабили в классическом понимании, не насиловали женщин и детей…
— Стой! Кто идёт?! — выкрикнули из-за баррикады.
— Адъютант Макс! — как можно громче представился юноша.
Лица ополченцев немедленно появились чуть ли не в каждом окне. Похоже, что они были удивлены появлением одного из командиров извне безопасной территории.
— А точно он?
— Да нет же, пацан погиб!
— Пускай шлем снимет!
Тут уже не выдержал Дед:
— А ну-ка позатыкались, кольёнэ!
По округе прокатилась новая волна возмущений:
— Это что, Дед что ли?!
— Да быть не может! Его же те трусы бросили!
— А может пальнуть?!
Старый сержант моментально вскипел от таких беспардонных комментариев! Излюбленные слова главнокомандующего пришли на язык сами собой:
— В задницу себе пальни, бастардо! Адриано, подлец, это ты?
— Точно Дед! — раздался одновременно ликующий и удивлённый возглас. — Пропустить! Пропустить!
* * *
Внутри оборонительного периметра кипела жизнь. Но не привычная для столицы сельскохозяйственной твердыни, а совсем иная! Туда-сюда сновали волонтёры с ёмкостями с водой. На каждом перекрёстке возводились баррикады. Крыши застилали настилами — из чего кто горазд.
