— Слушай меня, Роника, — шептал Гэрхол, схватив меня за руки и качаясь вместе со мной взад и вперёд. — Дэйнхар будет принесён в жертву богине Фэлани, как он того и заслуживает. А ты сначала освятишь ритуал жертвоприношения, а затем и ритуал увеличения магических сил. Всё будет хорошо… слушай меня, Роника, Роника…
С каждым словом он будто надевал мне на голову невидимые обручи. Один за другим они стискивали мне виски.
— Да, я слушаю вас, — шевельнулись мои губы. — Слушаю и повинуюсь, Гэрхол.
Сама не знала, откуда слово «повинуюсь» всплыло в голове, но жрец удовлетворённо кивнул — значит, я сказала, как надо.
— Дэйнхар будет принесён в жертву, — повторила я, и Гэрхол вновь склонил лысеющую голову.
— Говори эти слова до тех пор, пока они не перестанут вызывать в твоём сердце даже тень протеста.
— Какая грубая, неделикатная работа!
Прозвучавший укоризненный голос заставил нас с Гэрхолом обернуться и разжать руки. В палатке появился третий!
— Хэль…грен, — неуверенно проговорила я и мигом осеклась. Это был не тот простодушный Хэльгрен с растрёпанными волосами и лёгкой улыбкой. Дракон, стоявший передо мной, преобразился внешне, и, скорее всего, внутренне.
Он выглядел так, словно сошёл с портрета, который показывала в Замке молодая драконесса-квизари. Только на руках красовались не серебряные перстни, а белые перчатки, прикрывшие уродливые шрамы — вот и вся разница. Я встретилась взглядом со знакомыми синими глазами — они смотрели иначе. Уверенно и как будто пытаясь прощупать мою душу, пробить барьер, воздвигнутый мной…
— Не смотри ему в лицо! — схватил меня за плечо Гэрхол. — Выгони его. Или уничтожь. Полностью лиши драконьей магии.
Талисман на моей груди засветился вновь, и, ухватив его за ленточку, выдернув плечо из хватки жреца, я мелко-мелко закивала. Да, да, да! Я всё сделаю.
— Это действительно очень грубая работа, — Хэг-Дааль эффектно зажёг пламя на кончиках пальцев. — Таким образом ты бы свёл Ронику с ума рано или поздно. Но я не позволю.
Гэрхол завизжал, когда огонь рванулся к нему, однако я была начеку. Пламя ударилось с размаху о щит, сверкнувший голубыми искрами, и погасло.
— У вас есть магия, — изумлённо произнёс Хэг-Дааль, и глаза его расширились. — Я знал, что вы необыкновенная, Роника, но чтобы настолько…
— Антимагия, если быть точными, — поправила я. И шагнула к нему, сжимая кулаки, мысленно повторяя, что это уже не милый беспамятный Хэльгрен, не гость Замка-Артефакта, а преступник. Опасный злодей, бежавший из Ирлигарда.
— Убирайтесь, — сначала я всё-таки решила достучаться до этого дракона словами. — Зачем вы явились? Я понимаю, что снова открыть портал и найти нас было легко, но… Если к вам вернулись воспоминания, то почему вы не летите прочь? Неужели не боитесь, что вас найдут квизари?
— Сначала я хотел улететь и организовать портал в другой мир. Как только всё вспомнил, — Хэг-Дааль метнул в жреца новую порцию огня, но мой щит снова выдержал. — Не смог, понимаете? Не смог вас бросить. Вы и Дэйнхар были очень добры ко мне, — Хэг-Дааль сделал паузу, словно был не в силах говорить, и хотел атаковать Гэрхола огнём сверху, но я не позволила. — Видите ли, Роника, у меня и правда никогда не было друзей…
Пламя запылало за спиной у Гэрхола, и я поспешно окружила его щитами со всех сторон.
— Вот оно как? — Я поморщилась, стараясь не коситься на Хэг-Дааля, боясь расчувствоваться и пропустить следующий удар по жрецу. Но всё-таки не вынесла, подняла голову и посмотрела в тёплые синие глаза. — Вы… из чувства благодарности к нам… дракон, который кормил демонов человеческими душами! Не может быть, чтобы вы…
— Роника, всё это в прошлом, — Хэг-Дааль протянул ко мне руку, на время оставив Гэрхола в покое. — Пойдёмте со мной. Поговорим. Вы не в себе, и я хочу помочь вам, избавить от того, что этот, — последовало какое-то драконье ругательство, — сделал с вашим разумом. Клянусь, я не желаю вам зла. И смогу убрать внушение так, чтобы ваш мозг не пострадал.
Белый свет заструился из его пальцев и охватил меня. Стиснувшие голову обручи начали лопаться. Вспыхнула страшная боль, словно мой череп разбивали на куски. Не в силах даже кричать, я потеряла сознание…
…и очнулась на руках у Хэг-Дааля, который поддерживал меня и что-то вполголоса говорил на драконьем языке. Слов я не разобрала. Вырвалась, попятилась от него, взбешённая, готовая ударить антимагией изо всех сил. Руки мои сжались в кулаки.
— Роника, успокойтесь, — мягко произнёс Хэг-Дааль, пытаясь вновь заглянуть мне в глаза, но я помнила, чем это только что закончилось. — Я на вашей стороне. Согласен, это было немного рискованно и очень больно, и прошу прощения, но другого выхода не…
— Вот вам! — Купол антимагии вырос и сомкнулся вокруг коварного дракона прежде, чем тот успел бы что-то сделать. От такого усилия талисман мигом нагрелся и чуть не обжёг меня. Зашипев от злости, я сорвала его с шеи.
— Роника! — Хэг-Дааль коснулся купола и вскрикнул от боли, затряс рукой, которую даже через перчатку пронзили голубые искры. — Послушайте, я…
— У меня нет к вам доверия, — снова перебила я его. — Вы ведь тоже умеете внушать, правда? И теперь знаете, что у меня есть дар. Мало ли какие соображения могут прийти вам в голову!
Притихший было Гэрхол выбрался из-за моих щитов и самодовольно заулыбался, разглядывая купол:
— Прекрасная работа, Верховная! Теперь он никуда не денется.
Я пристальнее всмотрелась в него. И как я раньше не замечала, что и улыбка у жреца какая-то мерзкая, и сам он похож на падальщика?
— Что такое, Верховная? — слегка забеспокоился Гэрхол, поймав мой взгляд. — Теперь же всё в порядке, осталось только совершить жертвоприношение и…
Жертвоприношение, зазвенело у меня в голове. Дэйн. Они хотят убить моего дракона. Нить во мне яростно взвилась, и в один миг всё стало ясным, как день.
Я размахнулась и со всей силы ударила Гэрхола раскалённым талисманом по лицу. Рука служанки, пусть даже бывшей, может быть ещё какой тяжёлой!.. Гэрхол застонал и упал.
— Погоди-ка, — я сняла с себя пояс и туго стянула жрецу руки за спиной, — я тебе такое жертвоприношение покажу, ты у меня будешь знать!
С этими словами я поспешила к выходу из палатки.
— Постойте! Роника, уберите купол! Я ведь хочу помочь, — донёсся мне вслед голос Хэг-Дааля. Я оглянулась на него — дракон безуспешно пытался поджечь купол, но струйки пламени таяли, едва коснувшись прозрачной поверхности.
— Он скоро и так лопнет и выпустит вас на волю. А Дэйна я должна спасти сама, — решительно заявила я, думая, как побыстрее добраться до деревни. — Моя вина, мне и искупать её!
С этими словами я выбежала из палатки и, осенённая внезапной мыслью, кинулась отвязывать лошадь. Недаром же Дэйн учил меня верховой езде!
XII
Ближе к деревне я спешилась, отпустила лошадь и, переведя дух, зашагала вперёд. Придётся теперь сыграть в игру «Верховная жрица Фэлани» и сделать это так убедительно, чтобы Арлид и Зурбаг ничего не заподозрили вплоть до того, пока я не освобожу моего дракона.
Я шла по заброшенной деревне, стуча башмаками по пыльной улице и чувствуя, как мне всё больше становится не по себе. Странно, стоял ясный весенний полдень, солнце слепило яркими лучами, а всё равно было холодно. И неуютно.
Гэрхол, помнится, сказал, что жертвоприношение пройдёт в бывшем храме Невидимого Бога, ныне святилище Фэлани Величайшей. У меня от волнения пересохло в горле, и увлажнились ладони, пока я взбиралась по ступенькам храма. Страшно, как страшно… А вдруг я опоздала? Вдруг жрецы уже успели сотворить что-то с Дэйном, не дожидаясь нас с Гэрхолом?
— Жрица! — приветствовал Арлид, едва я ступила внутрь храма и заморгала, привыкая к полутьме. Здесь было так же холодно и жутковато, как и снаружи. Три слабо чадивших факела не давали ощутимого тепла. — А где наш брат?
На плече у него сидела и чистила свои чёрные пёрышки Эсми. Она посмотрела на меня глазками-бусинками с таким же вопросительным видом, как и Арлид.
