— Шар говорит, дольше. Намного дольше.

Шар?! Я недоуменно почесала макушку.

— Отлично. Значит, отойдём ещё немного, разобьём лагерь и подумаем, что нам делать. Второй ошибки совершать нельзя, Арлид. Эсми готова, чтобы полететь с письмом?

— Готова.

— Отлично, — повторил незнакомец.

Нестерпимо захотелось взглянуть, как выглядят он и его собеседник. Хоть опишу Дэйну, кого нужно ловить, подумала я. Посмотрю издалека — и сразу к порталу! Уже услышала достаточно, чтобы предположить, кто это такие.

Но, украдкой заглянув на поляну, я ахнула. Та оказалась совершенно пустой! Я растерянно захлопала глазами, не понимая, куда в одно мгновение подевались люди, когда из пустоты прозвучал всё тот же холодный высокий голос:

— Она сама пришла к нам, и новые письма не понадобятся. Арлид! Поприветствуй же Верховную жрицу!

И после этого я поняла, что совершила непростительную глупость.

— Что вам от меня нужно?! — Испуганная, я забилась в угол палатки, которую только что установили двое хмурых мужчин, и поочерёдно смотрела на обоих.

Вскоре появился и третий — тот, что поймал меня. В его внешности не было абсолютно ничего примечательного — небольшого роста, чуть полноватый, с остатками тёмных волос, окаймлявшими бледную лысину. Дорожная одежда его так запылилась и испачкалась, что разобрать, какого она была цвета, невозможно. На боку висел короткий меч в простых ножнах. Иными словами, увидишь такого путника — не запомнишь… если б не глаза. Чёрные, пронзительные, птичьи глаза.

— Не бойся нас, Верховная жрица, — сказал он своим высоким голосом, — мы друзья тебе.

Меня передёрнуло.

— Друзья?! Вы поймали меня в лесу, притащили сюда, как пленницу, и ещё смеете называть себя моими друзьями?!

Лысый терпеливо вздохнул.

— Я знал, что ты будешь сердиться, Верховная. Но мы не могли поступить иначе. Сейчас ты напугана, почему-то рвёшься обратно, к своему похитителю, вместо того, чтобы радоваться, что сама от него сбежала… как же нам обращаться с тобой, Верховная? Ты не в себе! Он проник в твой разум, используя чары…

Я выпрямилась и сжала кулаки. Если б только антимагию можно было использовать, как магию, эти «спасители» полетели бы вверх тормашками!..

— Дэйн не проникал в мой разум и никаких чар не использовал! Да, он похитил меня и принёс в свой Замок, но обращался со мной как с гостьей, а не как с пленницей. И вообще… это не ваше дело! — беспомощно воскликнула я, прекрасно понимая, что о моей связующей нити с драконом рассказывать нельзя. А без этого лысому и его сообщникам ничего толком не объяснишь. Не говорить же: «Дракон полюбил меня, а я — его». Если враги узнают об этом, то используют наши чувства против нас же!

Лысый мужчина переглянулся с теми двумя, покачал головой и обернулся ко мне.

— Верховная, драконы — враги людей, и если в нашем мире этих тварей удалось истребить давным-давно, то здесь, увы, они повелевают миром. И творят всё, что захотят! Так как ты можешь утверждать, что крылатое чудовище не причинило тебе зла? Мы ведь ни за что не поверим!

— Клянусь, — пробормотала я, слыша, как гулко стучит сердце в груди, — Дэйн не сделал мне ничего плохого. Отпустите меня, чтобы я могла вернуться к нему.

— Сбежала, но хочет вернуться, — вздохнул лысый. — Разум Верховной бунтует, но чары дракона всё равно побеждают… Послушай, Верховная. Мы расскажем тебе всё от начала до конца, и ты решишь, стоит ли верить нам, или нет.

— Ладно, — я скрестила руки на груди. — Только, может быть, представитесь сначала? Мне неловко разговаривать с незнакомцами.

— Будем знакомы, — не стал возражать лысый, — я — Гэрхол. Умею внушать любые мысли, какие только захочу, любому человеку.

— И это вы внушили господину Энери, чтобы он пленил дракона, — тихо сказала я.

— Всё так. А пленил он чудовище с помощью одноразового артефакта, принадлежавшего Арлиду, — Гэрхол кивнул на высокого, нескладного мужчину с лохматыми пегими волосами. Арлид неловко буркнул:

— Угу.

— Птичка, которая приносила вам письма, тоже принадлежит ему, — продолжал объяснять Гэрхол, — её зовут Эсми. Очень сообразительное создание, так и не попалась в лапы дракону.

— Дэйн не убивает маленьких птах, — возмутилась я.

Гэрхол отмахнулся — похоже, он не воспринимал мои речи всерьёз, — и указал на третьего, молчаливого темнолицего коротышку. Это он сделал магов невидимками на поляне, так что их я не увидела, а себя, к сожалению, выдала!

— Наш несравненный друг Зурбаг. Сделал нас вместе с лошадьми незримыми для драконов, — улыбнулся Гэрхол, демонстрируя мелкие желтоватые зубы, — чтобы мы смогли совершить наш героический поход из Арифании в Бланкастру. Жаль, что магии Зурбага надолго не хватает, и нам приходилось иногда прятаться и выжидать…

— Моё имя Роника, — я тоже была вынуждена представиться. — Слушайте, я понимаю, что вы по какой-то причине ненавидите драконов и желаете им смерти. Ну, а я-то при чём? Зачем я вам нужна?

Все трое обменялись взглядами.

— Вот теперь, — Гэрхол потёр ладони друг о друга, и я заметила, что руки у него мелко подрагивают, — я и начну рассказ. Кто мы такие, откуда появились и чего хотим от тебя, Верховная. Готова слушать? Арлид, принеси нам пару ковров. Вы с Зурбагом можете подождать снаружи, пока я побеседую с Верховной.

— Угу, — Арлид принёс небольшие коврики — тёмно-красные, с виду чистые — и расстелил их на земле. На один из ковриков сел Гэрхол, скрестив ноги, на другой — я, обняв колени и притянув их к себе.

Арлид и не проронивший ни слова Зурбаг вышли, а я приготовилась слушать. Всё равно мне ничего другого не оставалось, а так хоть узнаю, что эти заговорщики собой представляют.

— Итак, — Гэрхол взглянул на меня своими птичьими глазами, — мы — жрецы Фэлани. Величайшей и Благосклонной.

К этому я была готова.

— Здесь мы появились девятнадцать лет тому назад, как и ты. В нашем маленьком мирке начали преследовать и убивать жрецов Фэлани — кровожадный король, возомнивший себя сыном бога, провозгласил новую религию и повелел уничтожать сторонников Чистой Веры, — эти слова Гэрхол подчеркнул. — Мне, Арлиду, Зурбагу и ещё одному жрецу, которого сейчас нет в живых, удалось скрыться в драконьем мире. Но тогда мы не знали, что он драконий, — Гэрхол сделал мрачную паузу, — нам такая мерзость не могла прийти в головы! Только когда нашего друга похитили и пытали серые драконы, мы поняли, что этот мир надо спасать от крылатых тварей.

Я не выдержала и отвела глаза — такой ненавистью горел взор моего собеседника.

— Мы знали, что в этом мире есть ещё кое-кто из нашего, — теперь его голос смягчился. — Ты, Верховная! Но ты была ещё младенцем, и мы терпеливо ждали, пока твой дар пробудится. Наблюдали за тобой в хрустальном шаре Арлида.

Ах, так шар — это очередной артефакт! «Наблюдали»… Как же неприятно это звучало — за мной тайком подсматривали, нисколько не думая, понравилось бы это мне или нет!

— И как только мы почувствовали всплеск твоей магии, так сразу и решили идти к тебе, — продолжал Гэрхол. С величайшим сожалением он добавил: — Знали бы мы, что дракон спасётся и унесёт тебя в горы! Но мы были уверены, что этот ничтожный человечишка Энери справится с заданием.

Я поморщилась, думая, что этому мерзкому жрецу лучше не говорить, кто спас дракона.

— Энери погиб из-за вас. Из-за вашего «задания»! Вы ничуть в этом не раскаиваетесь, правильно? — Я пристально посмотрела в лицо Гэрхолу, и тот хмыкнул:

— Нет. Я побывал в голове Энери — тупое, мелочное, недоброе существо, да ещё и жадное. Такого не жалко было. Слушай дальше, Верховная.

— Слушаю очень внимательно, — и я не преувеличивала.

Гэрхол сел поудобнее и продолжал, поглаживая рукоять своего меча — видимо, чтобы занять чем-то руки:

— На протяжении очень долгих лет в твоём роду появлялись на свет Верховные жрицы. И твоя мать не стала исключением. У неё был такой же замечательный дар, как у тебя, но с младенцем на руках она не смогла бы скрываться от врагов.