По рядам пошел гулять шум. Озби, не повышая голоса, продолжил:

— Таково решение капитана.

Тот же голос с галерки крикнул:

— Твой брат виновен во всех последних событиях!

— Если мой брат очнется, а ты все еще будешь искать виновных, то можешь предъявить ему претензии. Лично ко мне есть вопросы?

Ответом ему было молчание.

— Тогда продолжим.

Он скользнул глазами по первым рядам и сказал:

— Представляю вам моего заместителя. Ходдти, прошу тебя, встань!

В первом ряду поднялся молчаливый и хмурый вагкх. До этого он был правой рукой погибшего Солди. Озби знал, что он носит имя великого вагкханского героя по праву. На его счету было множество побед. А самое главное, он до конца оставался верен своему командиру.

— Надеюсь, вам не нужно представлять этого человека и вы одобряете мой выбор. Теперь о тех изменениях, которые затронут всех членов отряда. Кают, в которых вы жили поодиночке, больше не будет. С сегодняшнего дня я решил изменить места вашего проживания. Отряд будет разбит на четыре группы по десять человек в каждой.

Все солдаты каждой отдельной группы будут жить вместе. Пока мы с вами беседуем, Чайка готовит для этого помещения. Сразу же после размещения на новых местах я жду в своей каюте тебя, Ходдти, с докладом и предложениями о кандидатурах командиров групп. После обсуждения и утверждения руководителей отрядов, каждый из них представит мне график тренировок на ближайшую неделю. Первая тренировка на клинках состоится сегодня, сразу после обеда. Я лично буду присутствовать на ней. Хочу проверить, не разучились ли десантники пользоваться оружием.

Озби, как показалось многим, высокомерно усмехнулся и окинул взглядом молчащих солдат.

— Все ваши предложения или претензии, если они возникнут, будут рассматриваться мною лично. Каждый может высказаться о том, что его не устраивает. Если доводы будут достаточно убедительными, я приму их к сведению. Что ж, пока, пожалуй, все. Все свободны.

Озби повернулся и неторопливо покинул помещение. После его ухода в зале еще несколько минут стояла тишина. Потом заговорили все сразу. Молодежь возмущалась, старики хмурились. Ходдти, просидев молча несколько минут, поднялся и низким громким голосом проговорил:

— Приказываю прекратить все разговоры. Сейчас я зачитаю списки отрядов. Если кто-то из-за шума не услышит свое имя, пусть пеняет на себя.

Он вытащил большой и немного смятый лист бумаги и, взглянув в него, сказал:

— Итак, членами первого отряда являются…

Вечером, сразу после ужина, Озби зашел в рубку капитана. Комда была уже там. Рядом с ней стоял Мстив. Они негромко беседовали. Озби посмотрел на шефа разведки и раздраженно бросил:

— Докладываешь о моих действиях в отношении десанта?

— Нет. Это мы давно уже обсудили. Хочу предложить капитану назначить тебя в мое подразделение. Мне как раз нужен человек, который не отличается излишней жалостью к другим членам экипажа.

— Тогда ты не там ищешь. Тебе проще посмотреть в зеркало.

Закончив этот обмен любезностями, Озби и Мстив неожиданно улыбнулись. Озби подошел и протянул руку для приветствия. Мстив с удовольствием пожал ее. Шеф разведки не стал больше ничего говорить. Он только еще раз крепче сжал протянутую ему руку и вышел, кивнув Комде на прощанье. Озби посмотрел на женщину и спросил:

— Ничего не изменилось? Мы идем к Расту?

— Да. Я все объясню тебе на месте.

Они вышли в коридор и сели в машину-курсор. Комда чувствовала, что Озби устал и раздражен. Поэтому, как только они зашли в медотсек, где находился Раст, она сказала:

— Подожди. Прежде чем мы начнем действовать, я хочу кое-что сделать.

Она соединила руки и сосредоточилась. Знакомое Озби золотистое сияние осветило ее ладони. Он не успел ничего сказать, а она уже положила ему руки на грудь.

— Стой спокойно. В таком состоянии, как сейчас, ты ничем мне не поможешь. Сегодня ты истратил слишком много сил. Физических и эмоциональных. Я верну тебе часть энергии. Закрой глаза.

Он сомкнул веки и почувствовал, как силы возвращаются к нему. Обиды, тревоги и нервозность дня покидали Озби. Постепенно мужчину охватывало состояние, которое он не мог передать словами. Ему казалось, что в душе бьет родник. Его прохладные воды заполнили все тело, принося с собой легкость и наслаждение. Ему хотелось продлить это состояние, которое доставляло ему непередаваемое удовольствие. Вдруг он вспомнил, что таким способом женщина отдает ему свои силы, и встревожился. Озби глубоко вздохнул и открыл глаза:

— Все, Комда. Я в полном порядке. Уже очень давно я не чувствовал себя настолько хорошо.

Женщина встряхнула руками, и свечение исчезло.

— Тогда я объясню, что мы будем делать. Я проникну в мысли Раста, но теперь не одна. Ты пойдешь со мной. Тебе не нужно будет ничего делать. Оставайся самим собой. Чем искренне ты будешь, тем больше вероятность, что у нас все получится. Ты готов?

Озби кивнул.

— Тогда помоги мне. Давай придвинем вторую кровать как можно ближе к кровати Раста.

Они сделали необходимую перестановку, и женщина сказала:

— Ложись головой в ту же сторону, что и он.

Озби взглянул на брата. Раст сильно изменился за последнее время. Он казался изможденным. Лицо покрывала жесткая щетина, делающая его похожим на старика. Руки мужчины постоянно метались по постели. Он стонал и задыхался. Комда взяла стул и поставила его у изголовья обеих кроватей.

— Озби…

Мужчина послушно лег и посмотрел на неё. Комда глубоко вздохнула и опять соединила руки. Как только их окутало сияние, она приоткрыла глаза и положила одну руку на лоб Озби. Вторая легла на голову Раста.

— Закрой глаза, расслабься. Помни, что бы ни случилось, оставайся таким, как ты есть и веди себя так, как всегда.

Озби послушно закрыл глаза. Его тело замерло, а душа заскользила в лабиринтах чужого сознания.

Раст чувствовал, что больше не может идти. Он устал бродить по кораблю. Все его попытки найти выход заканчивались ничем. Только такая черта, как упрямство, которая была присуща всем вагкхам, мешала ему прекратить попытки выбраться отсюда. В темном переплетении коридоров он больше не встречал ни одной живой души. Иногда ему слышался чей-то далекий смех. Он вызывал неприятные ощущения и пугал. Смех возникал неожиданно и так же внезапно замолкал. Раст уже не шел, а плелся, периодически прислоняясь плечом к стене коридора. Силы покидали его.

Вдруг ему показалось, что он слышит неясные голоса. Он заставил себя ускорить шаг. В очередной раз завернув за угол, он увидел перед собой распахнутую дверь. Мужчина даже не поверил своим глазам. В его душе появилась радость и надежда, которая сразу же исчезла, как только он переступил порог комнаты. Это было большое помещение с рядами узких скамеек и длинными, посыпанными черным песком дорожками, которые словно лучи сходились к центру.

Раст попытался вспомнить, где он видел такую картину раньше. И только увидев одну-единственную дорожку, посыпанную белым песком, понял, где находится. Дорожка вела из центра в сторону, доходила до маленькой двери и скрывалась за ней. В центре, где сходились темные лучи других дорог, располагался постамент. Раст понял, что оказался на похоронах.

Он еще больше убедился в том, что это так, когда увидел на постаменте два гроба. Они были закрыты. Раст медленно пошел вперед. Вокруг него двигались какие-то люди. Но мужчина видел только их ноги или нижнюю часть тела. Он шел, не поднимая головы. Вагкх подошел почти к самому постаменту, когда увидел, что у его края стоит ребенок.

Малыш был одет во все черное и стоял к нему боком. Раст не видел его лица. Только маленькую белую руку, которая вцепилась в точеный столбик ограждения. Казалась, что ребенок никому не нужен и не интересен. Все люди проходили мимо него, не останавливаясь и не пытаясь увести его из этого печального места. Раст подошел совсем близко и присел на корточки около ребенка. Затем он взял его за плечи и осторожно повернул к себе. Малыш поднял бледное личико и взглянул на него янтарными глазами.