Не хотелось даже пить. С тех пор, как исчезла та охотница – Иллиана, у вампира внутри что-то сильно перемкнуло, и мысли против воли возвращались к ней. Куда она ушла, и всё ли с ней сейчас в порядке? Не голодает ли она, и не нашли ли её охотники?..

Какая-то неведомая сила вдруг потянула его на детскую площадку, откуда слышался еле различимый скрип качелей. В темноте наступившей ночи звук показался бы любому жутковатым, но Ян просто шёл туда, а стоило увидеть сидевшую в одиночестве знакомую хрупкую фигурку, внутри всё встрепенулось, потянувшись к ней.

Когда мужчина подошёл, она даже не подняла голову, прекрасно зная, кто перед ней.

─ Я уже боюсь представить, настоящая ты или это я схожу с ума, ─ усмехнулся он, присаживаясь рядом и неспешно раскачиваясь, как и девушка, глядя на которую у вампира в очередной раз замерло где-то в области груди.

─ Мне уже самой начинает казаться, что я – единственная, кто ещё помнит о собственном существовании, а зеркало меня не обманывает, ─ вздохнула она, и на мгновение пространством завладела тишина, нарушаемая лишь стрёкотом сверчков в траве.

─ Почему ты здесь? Я думал, ты сбежала. ─ Северьян не хотел звучать так уязвлённо, будто эта малолетняя охотница что-то ему должна, но получилось всё равно именно так.

─ Мне здесь нравится. Хотела бы я жить в этом городке у моря, ─ призналась охотница. В свете луны её волосы отливали жемчужным серебром, и Ян залюбовался, отмечая, как ей идёт обычная местная одежда – казалось, девчонка просто допоздна загулялась, а завтра в школе он её обязательно отчитает…Что это вообще за мысли сейчас были?

─ В детстве у меня не было качелей – как и у остальных девчонок, но мама, в те редкие моменты, когда мы тайно встречались, рассказывала обо всём на свете, ─ неожиданно призналась Иллиана, искоса взглянув на блондина.

─ Вам что, запрещено видеть родителей? ─ неприятно удивился Ян, рассматривая девчонку по-новому. Неужели они все там настолько одиноки?

─ Такие порядки, ─ пожала плечами. ─ Это чтобы не возникало эмоциональных привязанностей. За исключением дней общего сбора, никто не встречается с нами, да что там… едва мы рождаемся, нас отнимают у матери, подбирая одну наставницу, которая заменяет всех и сразу, а про отцов вообще и речи быть не может. Я, например, даже не знала своего, ─ горько усмехнулась она, а у Яна кулаки сжались от её внутренней боли, опутавшей его сознание колючими шипами.

─ Это одна из причин, заставивших тебя сбежать? ─ осторожно полюбопытствовал он, прощупывая почву. ─ Ты хотела увидеть отца? Он не из охотников, верно?

Она не была обязана отвечать, и Ян прекрасно видел эту внутреннюю борьбу, однако вскоре девчонка вздохнула, собравшись с мыслями, и сказала:

─ Скажем так… Всё стало настолько невыносимо, что я решила – либо получится сбежать, и это будет моя единственная попытка, либо я просто исчезну с лица мира. Ты прав, мой отец – далеко не охотник, но мама сумела мне всё рассказать, и тогда я поняла, откуда все эти издёвки от остальных охотниц и постоянные подлянки от них же. Я – грязная кровь. Испорченная. Чужая. ─ Она явно не хотела жаловаться или чтобы кто-то был свидетелем этой исповеди, но он понял, что эта откровенность должна быть возвращена, поэтому и сказал, спустя пару мгновений после того, как Иллиана затихла.

─ Сегодня у меня день рождения, ─ хмыкнул Мастер невесело, тут же завладевая её вниманием. ─ Но никогда его не отмечал, после того, как охотники убили нашу мать именно в этот вечер. Как бы отец ни старался это исправить, я так и не смог смириться. Она не заслуживала смерти.

Качель рядом остановилась, и девушка долго разглядывала вампира, прежде чем огорошить его.

─ Я хоть и видела маму редко, она всегда говорила, что в день рождения нельзя оставаться в одиночестве ни в коем случае, ─ сказала она, серьёзно глядя в его глаза своими удивительными, почти кошачьими. А ведь и правда, всего лишь маленький котёнок, на которого тоже идёт охота, а она с ним здесь зачем-то прохлаждается…

─ И что ты предлагаешь?

Девчонка резво соскочила с качелей и протянула ему руку с узкой ладошкой и длинными пальцами, которую он тут же сграбастал, боясь, как бы всё это ему и правда не привиделось.

─ Хочу сделать подарок, ─ удивила она, и когда Ян поднялся во весь свой немалый рост, просто прильнула к нему, обхватывая за талию своими маленькими ручками, а у него сердце словно закровоточило. Ну зачем она так издевается? Он стал слишком стар для таких фокусов. ─ Объятие – это лучшее, что можно подарить тому, кто одинок.

Что ж, он был согласен. Стоя вот так, чувствуя её руки, Северьян сам прижал к себе девичье тело, вдыхая её манящий аромат и не желая расставаться с этим юным наваждением. Вот бы она больше никуда не исчезала…

─ А если я тебя просто не отпущу? ─ голос почему-то охрип. ─ Если просто заберу тебя так далеко, что никто больше не найдёт?

Он понимал, как безнадёжно глупо и наивно звучали эти слова, но они были уже сказаны, и Ян совершенно о них не жалел.

─ Я всё равно уйду, и ты это знаешь, ─ вдохнула охотница, кажется, сама не желающая его отпускать. Они так и стояли какое-то время в объятиях друг друга, и вампир понимал, что дня рождения лучше было просто нельзя придумать.

─ Я ещё увижу тебя? ─ спросил мужчина, боясь услышать ответ.

─ Когда-нибудь обязательно, ─ оторвавшись от него, ответила Иллиана, проникновенно заглядывая в его глаза. ─ Береги их всех, ─ загадочно сообщила она. ─ И… спасибо, что ты оказался именно таким.

─ Каким?

─ Просто вот таким, ─ не захотела вдаваться в детали девушка и, коротко поцеловала его в щёку на прощание, но прежде чем уйти, она быстро зашептала что-то, а едва блондин разобрал и уловил весь смысл сказанного, Иллиана уже стремительно упорхнула, как бабочка.

Ян долго стоял оглушённый, не понимая, какого чёрта сейчас произошло, и смотрел ей в след, пока в его голове звучало не то обещание, не то предсказание, заставляющее сердце судорожно сжиматься.

Эта война будет худшей ошибкой Высших… и хрена с два он её допустит!

* * *

В таком отчаянии Громов находился впервые. Уже второй день к ряду Рина не собиралась возвращать себе человеческий облик, засев в теле зверя и напрочь игнорируя его попытки воззвать к ней. Убегала, когда вампир пытался достучаться до неё, шипела и огрызалась – хорошо хоть за пределы дома не выходила, понимая, что там не будет безопасно. Но и его терпеть рядом не хотела.

Это отчаяние затопило Ника. Захлестнуло его с головой, и мужчина остро ощутил свою вину. Ну почему он не смог удержаться той ночью? Почему позволил себе сорваться? Она же просила остановиться… Но кто бы смог устоять? Рина была такой зовущей, такой соблазнительной для него, что весь его хвалёный самоконтроль треснул по швам, помахав рукой на прощание.

А потом она нашла письма и, кажется, именно это и стало последней каплей. За каким демоном он их вообще сохранил? Да потому что как последний идиот надеялся на её прощение, но когда видел, с каким взглядом и выражением Дарина читала их, уже заранее понимал свой проигрыш.

И теперь всё ещё хуже.

На него с немым укором смотрели все присутствующие, включая внуков Верховной, которых он позвал в надежде на то, что эти двое смогут образумить свою подругу, как и его сестра, сейчас прожигающая в нём дыры. Роланд всё так же находился в его доме и, узнав о происшествии, даже не попытался хоть как-то помочь – лишь снисхождение читалось в его взгляде, выводящем Ника из равновесия. А ведь знал, древняя скотина, как следует поступить…

Как раз вовремя, чтобы оказать дополнительную «поддержку», нарисовался и Ян, тут же улавливая всеобщую атмосферу, а заметив отсутствие охотницы, обеспокоенно поинтересовался:

─ И что тут происходит?

─ У этого спросите, ─ кивнув на брата, угрюмо ответила Ада, получившая от родственника уничижительный взгляд, но её таким было давно не пронять.