Силу.

Сила текла. По капле. Медленно. И Байни дышал. Грудь его вздымалась. Опадала. Сердце колотилось где-то там, внутри. А Левас замолчал. И это было плохим признаком.

Очень, очень плохим.

Ну же… Байни не может умереть! Не имеет права! Он обещал… и без него Чарльз не найдет этот треклятый аукцион. А ведь дело даже не в сестре Орвуда.

Дело…

Дело в том, что Чарльз должен. Что-то должен сделать, чтобы остановить все это безумие.

- Вот так… - Левас смахнул дрожащею рукой пот. – От меня так просто не избавиться, молодой человек… да, да… милая дама… вы не будете столь любезны… сделать чаю. И сахару, сахару побольше. А еще еды бы какой. Совершеннейшим образом не отказался бы.

- А… - Нэнси показала шприц, наполненный темной кровью. Слишком уж темной.

- Будьте добры… там, в саквояже, есть футляр. Туда и отправьте. А еще поближе подвиньте. И таз какой-нибудь. Я, признаться, не сторонник кровопускания, но сейчас, боюсь, это просто-таки необходимо. И чай, несомненно… без чая никак. Чарли, подайте-ка скарификатор.

Кровь стекала по запястью, все еще бледному и какому-то, словно лаком покрытому. Желтым грязным лаком. Она набиралась в ладонь, потому как пальцы Байни застыли в полусогнутом виде, словно он и бессознательный пытался собрать эту вот кровь, а потом падала меж них в блюдо.

- Что с ним? – тихо спросил Чарльз, прикусывая губы.

Байни дышал. Много ровнее, чем прежде. И все же лоб его покрывала испарина. И веки слегка подрагивали.

- Мозговой удар, - Левас устроился на полу, сунув под зад одну из подушек, что на этом полу валялись. И узкие брючины задрались, выставив на всеобщее обозрение и носки, и подтяжки, отчего-то зеленые. Зеленый Левасу не шел.

Хотя, конечно, странно думать о чужих подтяжках для носков.

- Он же молодой.

- Молодой. Бестолковый. Как все вы. Полагает себя бессмертным. Но… Чарльз, не буду кривить душой. Вы знаете, что он принимал?

А вот взгляд у Леваса холодный.

Расчетливый взгляд.

Чарльз чуть склонил голову и взглядом указал на Нэнси, которая самолично чай принесла.

- Благодарю, милое дитя… а теперь, будь добра, приведи себя в порядок. Его батюшка, который, полагаю, скоро прибудет, весьма старомоден в некоторых вопросах.

Нэнси нахмурилась.

- Он мне за месяц не заплатил!

- И щепетилен. Успокойтесь. Он по достоинству оценит вашу помощь… но вид, к чему злить человека, который и без того будет зол? Вы, несомненно, юны и прекрасны, и ваша фигура – отрада для глаз старого больного человека, но это лишь я… да, да…

Нэнси вздернула нос и удалилась.

- Он в самом деле придет?

- Я отправил помощника. Все же лорд Эвенвуд – фигура весьма значимая. И раз уж дело такое… полагаю, что да. Сына он любит. Как по мне, даже слишком. Так что он принимал-то? Это не опиум. Не морфий. Даже не этот… новая придумка. Героин. Слышали?

- Нет.

- Недавно в городе появился. Весьма хвалят, да… но как по мне, та еще отрава. Хотя вроде бы как лечат пристрастие к опиуму и с успехом. От кашля опять же помогает. Хотя мой вам совет, лучше обходитесь обыкновенною солодкой.

Чарльз поглядел на Байни.

- Он…

- Жить будет. Да и вы оказались рядом, что, несомненно, хорошо… однако что до остального, то сейчас сказать сложно. Героин вызывает некоторое возбуждение, опиум разрушает тело, а вот то, что принял он… взгляните, - тонкий палец коснулся лба Байни. – Его энергетические линии искорежены. Некоторые словно источены изнутри, другие расширены чрезмерно. И такое ощущение, что они спутались. Вы ведь не целитель, верно?

- К сожалению. Или к счастью.

Левас указал на поднос.

- Не откажетесь чай старику подать? Целитель бы из вас не вышел. Силы многовато. А вот мозгов…

Обижаться на Шверинсона не выходило. И чай Чарльз подал. И вежливо не заметил, как подрагивают смуглые руки.

- Физическое и энергетическое тела связаны. Более того, маг от обычного человека и отличается-то лишь степенью развития энергетического тела и возможностью поглощать энергию вовне. Поглощать и отдавать! – Левас поднял палец. – Даже обычный человек делает это, на примитивном, так сказать, уровне. То, что выпил ваш друг, изменило структуру его тонкого тела. Что привело к накоплению энергии внутри. А что будет, если чайнику заткнуть носик?

- Выброс…

- Именно. Случился тот самый непроизвольный выброс энергии, но направленный не вовне, а внутрь. Внутрь физического тела.

Твою ж… о таком Эдвин не предупреждал. Или не случалось прежде? Если так, то Байни первый. Первый, но не последний.

- И имеем, что имеем…

Чарльз посмотрел на приятеля, который так же лежал. Тихо. Спокойно. И темная кровь капала в подставленный таз. Таз был не слишком чистым. Кровь вовсе казалась черной.

- А… кровь?

- Тела ведь связаны, - терпеливо пояснил Левас, выпив чай одним глотком. – Изменения одного повлияли на второе. Или наоборот? Пока сложно сказать. Главное, что все его тело отравлено.

Желтоватые пальцы прижались к шее.

- Оно старается избавиться от яда. И я помогаю. Я собираю его в кровь. А кровь покидает тело. Но… не уверен, что полное восстановление возможно.

- А как скоро он придет в себя?

- Не скоро, - покачал головой Левас. – Весьма и весьма нескоро.

Чарльз с трудом удержался, чтобы не выругаться.

Глава 15 О высокой моде и прочих весьма важных вещах

Когда первая шпилька кольнула меня в бок, я честно сдержалась. Когда вторая уколола чуть пониже спины, я сцепила зубы. Так и стояла, считая уколы. И если сперва девицы, крутившиеся рядом с пухлою дамой, лепетали что-то там извиняющееся, то хватило их ненадолго.

- Чудесный шелк… - пела рядом та самая модистка, накидывая на меня кусок какой-то ткани того болотно-зеленого оттенка, который весьма идет жабам. – Вам будет весьма к лицу… и кружева. Кружев надо много. Особенно здесь.

Она ткнула пальцем мне в грудь.

- С чего бы? – не то, чтобы я кружева не люблю, скорее уж к ним я совершенно равнодушна, как и к шелкам, тафте, бархату и прочим изыскам, заполонившим гостиную.

- Оттого, милочка, что вы недостаточно… выразительны в некоторых местах, - на круглом личике мелькнула гримаска. Недовольства? Разочарования? – А недостатки принято скрывать.

Надо же.

- Но в вашем случае это почти невозможно.

Она отерла руки и отступила.

- Слишком темная кожа… и я, право слово, не уверена, что дело лишь в загаре. Можно, конечно, попробовать отбеливающую маску… у меня есть весьма хорошая, с жемчужною пудрой. Или просто пудру? Если погуще… белила, конечно, держатся лучше. Однако в приличном обществе их использовать не принято.

Она слегка сморщила носик.

Белоснежный.

Как и щеки. Лоб. И вся-то сама дама. Она мне-то казалась пудрой посыпанной. И свекровище мое тоже скривилось, явно разделяя мнение.

- Девушка слишком высока. Такой рост просто-таки неприличен!

- Почему?

Интересно, что предложит. Голову укоротить или ноги?

- Потому что вы можете оказаться выше мужчины! Это… заставит его чувствовать неловкость. Каблук исключен. И высокие прически тоже. Волос…

Она пощупала мои волосы.

- Жесткий. Такой не смягчить простым ополаскиванием. Цвет опять же… какой-то чрезмерно насыщенный. Он подчеркивает смуглость кожи.

Я подавила вздох и желание послать всю эту моду лесом.

- Но кружев мы добавим. Побольше… и блеска… мне кажется, в ней есть что-то донельзя варварское. А варвары любят блеск.

Я прикусила язык.

Спокойно.

Просто вытащить булавки, шлепнуть по рукам одну особо вредную девицу, что так и норовила уколоть меня в спину. И дышать. Глубоко и спокойно. Так, чтобы пламя не вырвалось.

Так, чтобы…

- Что вы делаете!

- Распутываюсь, - искренне сказала я, скидывая те куски ткани, которыми меня успели обернуть. Не знаю, из лучших соображений или как, но ощущение было, что еще немного и полосы эти стянут, спеленав меня намертво.