— А вот и моя малышка, — Макс подошёл и чмокнул меня в висок. Я натянуто улыбнулась, меньше всего нуждаясь сейчас в его компании.

Так хотелось выгнать всех и залезть с головой под одеяло. Никого не видеть и не слышать.

Но я не могу.

Чёрт возьми! Да кто придумал эти глупости? Почему нельзя делать то, что хочешь? Что значит — не могу? Это моя жизнь! И она одна. Я должна прожить её так, как Я хочу, а не кто-то другой.

Но я же хорошая девочка. Я должна проявить радушие хозяйки.

Мысленно взбунтовавшись и всё так же мысленно себя осадив, я медленно вдохнула воздух, пропитанный смесями парфюма, и постаралась слушать голос разума.

— Куколка, так когда ты уже согласишься оседлать моего железного жеребца? Прокачу с ветерком, зайка.

Я медленно открыла глаза, надеясь, что этот вопрос был адресован другой «куколке». Но с разочарованием увидела перед собой победно ухмыляющегося Эйдена.

Это уже перебор. Рядом стоял Макс и улыбался, как дурак. Именно! Этот кретин и сейчас думал, что это в порядке вещей. Кидать пошлые шуточки и вести себя, как мудак. Ну а чего такого? Друг же. Я начала кипеть от ярости.

Сначала я уловила тонкий древесный запах, а в след грубое угрожающее замечание, раздавшееся за спиной.

— А меня прокатить не хочешь, «зайка»?

Я не видела его, но обольстительная улыбка Эйдена испарилась за мгновение. Я не ощущала угрозы по отношению ко мне. Напротив, сложилось странное новое чувство защищённости.

— Макс, отойдём на минуту?

Я напряжённо всматривалась в темноту, покусывая губу. Хотелось превратиться в мышку, чтобы хоть немного подслушать разговор двух мужчин.

Роберт казался опасным и мутным типом, который, наверняка, не так просто здесь оказался. Макс был не таким. Он был заботливым и открытым… когда- то. Но даже не смотря на его отвратительное настроение и срывы злости в последнее время, я не понимала, что их могло связывать. Наркотики, оружие? Мой Макс работает в полиции. Это могло их каким-то образом столкнуть. А может шантаж? Внутри всё похолодело.

Если Роберт ему рассказал о нашей встрече в клубе, то скандала не избежать. Но всё же это не конец света. Пусть мой мужчина негативно относится к подобного рода местам, но ничего плохого я не сделала.

Мой моторчик в груди сбился с ритма, когда балконная дверь открылась, и появились мужчины. К счастью, едва знакомый человек даже не взглянул в мою сторону. Всё так же холодно и невозмутимо, он прошёл в другой конец комнаты к маленькому мини-бару. Я словно одурманенная следила за каждым его уверенным движением. Крепкая ладонь обхватила стеклянный пузатый стакан с тёмной жидкостью. Я представила эти руки, сжимающие мою белую кожу. Медленный глоток и движения кадыка походили на произведения искусства. Бог похоти и властелин греха, которым хотелось наслаждаться вечность. Я сидела, сжав бёдра и безуспешно борясь с подступающим возбуждением. Ладони теребили нежную ткань платья, а щёки пылали жарким румянцем

Быстрые шаги вернули меня в реальность и заставили отлипнуть от созерцания мужчины, который даже и не подозревал о моих развратных мыслях. Гул голосов и надоедливая музыка раздражали до зубного скрежета. Хотелось выбежать на улицу и вдохнуть свежего осеннего воздуха. Побыть одной. Подальше от всех и от него…

Мимо быстрым шагом пронёсся Макс, задев плечом разодетую в пух и прах бывшую одноклассницу, которую совсем недавно раздевал глазами.

— Макс! — я выскочила за ним в коридор, подальше от любопытных глаз. На мой голос он никак не отреагировал, как будто и не слышал. Как будто был далеко отсюда, скрывшись ото всех в своём мире. Таким я видела его впервые. Ухватив его выше локтя, попыталась остановить. Он прятал от меня свой взгляд, судорожно впихивая руки в рукава пальто. — Да что случилось? Ты пугаешь меня! Макс!

— Да отвали ты! — он со злостью оттолкнул меня. Качнувшись на высоких каблуках, я сделала два шага назад. А бледный, словно туманное утро, мужчина даже не оглянулся, захлопнув за собой входную дверь.

— Эй, подруга! Что случилось? — из кухни высунулась крашеная голова Натали. В её руке была бутылка с красным вином, которое, судя по всему, она употребляла одна. В три размашистых шага я подошла к ней и, не долго думая, выхватила бутылку. Терпкая жидкость опалила горло, ударила в голову, успокоила нервное напряжение вечера. Я почувствовала себя увереннее, но каша в голове не рассеивалась.

Ответы на мои вопросы знал только один человек. И я потребую их от него.

Роберт всё так же невозмутимо стоял в сторонке. По его лицу не было понятно, рад ли он здесь находиться или его тяготит это общество лживых людишек. Вино придало смелости. Чуть покачивающейся походкой я подошла к мужчине. Он с интересом разглядывал одну из статуэток, привезённых Максом из Нью- Йорка.

— Что вы ему сказали? — я стояла опасно близко к нему, сжав кулаки от ярости.

— Не понимаю, о чём вы?

От его спокойного и уверенного голоса с меня на миг слетела ярость. Я почувствовала себя тупицей, беспочвенно обвиняя человека в совершённых не им злодеяниях. Он чуть равнодушно смотрел за моей реакцией, ожидая следующего хода. Я сглотнула, пытаясь взять себя в руки. Безуспешно. Голос дрожал ни то от ярости, ни то от тяжёлой энергетики собеседника.

— Что… вы сказали Максу?

— Я? Ничего. Посоветовал хорошего автомеханика. Один из моих друзей специализируется на автомобилях марки Форд. У Макса барахлит коробка передач и вообще не помешало бы сделать полную диагностику, — он лениво сделал глоток из стакана, всем своим видом показывая, что в полной мере ответил на вопрос и не имеет за спиной камня, способного стать моим надгробьем. — А вы что подумали, Мишель?

— Ничего. Простите, — вся моя злоба испарилась. На её место встал стыд. Я не поняла сама, как могла его в чём-то обвинять. Быть может, он даже и не узнал меня. Я развернулась на 180 градусов, желая побыстрее уединиться с бутылкой вина, но завораживающий шёпот заставил остановиться. Его горячее дыхание шевелило маленькую прядь волос, упавших на мою шею. А запах парфюма окутывал и заставлял мои ноздри трепетать, как одурманенная вдыхая его.

— О чём ты подумала, Бэмби? Ты решила, что я рассказал ему о нас?

— Каких «нас»? — я боялась повернуться к нему лицом и встретиться с этим взглядом. — У «нас» ничего не было.

— Не волнуйся, малышка Мишель. Это останется между нами.

— Вы страшный человек, Роберт.

— Нет. Я просто живу так, как Я этого хочу и не боюсь последствий. Ты тоже можешь так жить. Стоит лишь перестать быть наивным пугливым оленёнком, — он был похож на того дьявола-искусителя, нашёптывающего на ушко сладкие речи. Так хотелось поддаться… Вдруг вся эта никому не нужная вечеринка оказалась где-то так далеко, а музыка и смех превратились в белый шум. Лишь его голос и моё учащённое сердцебиение. — Ты можешь делать то, что говорит тебе твоё сердце, а не то, чего ждут другие. Говорить «нет» тогда, когда хочется. Именно это даёт человеку чувство свободы и безграничную власть над своей жизнью.

— Моя жизнь принадлежит мне, — ноги, словно чужие, понесли меня прочь от этого человека, страшась признать его правоту. Но последние слова, брошенные мне в спину, всё же попали в цель.

— Ошибаешься.

Выпроводив гостей, я поняла, что валюсь с ног от усталости и переизбытка эмоций. Как будто прошёл не один вечер, а целая жизнь, за которую я сражалась с ведьмами и драконами. «Дракон» же после нашего разговора испарился даже не попрощавшись. Чему я была безмерно рада. Было сложно держать в узде свои мысли, когда он рядом. Когда его пронзительные глаза так внимательно меня изучают. Когда его запах ощущается каждой клеточкой тела, а голос заставляет покрываться кожу мурашками.

Я злилась на себя, что чужой мужчина вызывал во мне такие эмоции, как ни один другой до него. Злилась, что никогда не смогу узнать, насколько сладок его поцелуй. Говорят же, что опасность привлекает куда больше, чем спокойная жизнь. Она будит в нас всё то тёмное, что есть в душе. И с ужасом чувствовала, что стала на шаг ближе к тьме. Я боялась того, что мне это нравилось…