Как бы там ни было, с 1946 года агенты муфтия стали почти открыто вербовать боснийских ветеранов на войну с евреями. Завербовали и переправили в наши края несколько сотен опытных головорезов. (Лагерь военнопленных плохо охранялся.) Они с начала 1948 года совместно с арабами сражались против евреев в Яффо, Иерусалиме, на шоссе Тель-Авив — Иерусалим и в других местах.
Надо полагать, что муфтию в его деятельности помогли давние связи боснийцев со Страной Израиля. Она не была для них чем-то далеким и абстрактным. Напомню, что до Первой мировой войны, вследствие захвата Боснии Австро-Венгрией (у турок), оттуда была значительная эмиграция в Страну Израиля.
Формирование прогитлеровских военных частей из крымских татар происходило, насколько мне известно, без прямого участия муфтия. Но призыв к борьбе «против возрождения Черчиллем — союзником Сталина — жидовской власти в Палестине», использовался нацисткой пропогандой и в Крыму.
Глава 102
Черчилль против «Белой книги»
«Белая книга», опубликованная правительством, должна была получить утверждение парламента. Тут многое было предрешено партийной дисциплиной. Дебаты, однако, были бурными. Время «умиротворителей» истекало. Меньше года прошло со дней Мюнхена, а настроения коренным образом переменились. Нашлись консерваторы, в том числе Черчилль, Эмери, которые вообще проголосовали против «Белой книги», не убоявшись «кнута», то есть строгого приказа партийных верхов. Это обычно означало конец карьеры политика.
И вот тогда Черчилль произносит блестящую речь против «Белой книги», прямо назвав её нарушением обещания, «вторым Мюнхеном». Были и другие яркие проеврейские выступления (Эмери, Вэджвуд). «Мы совершаем бесславное отступление, среди бойни и хаоса» — Эмери.
Но правительству хотя и с трудом удалось-таки протащить ратификацию «Белой книги». Есть все основания полагать, что умиротворителям помог антисемитизм, хорошо маскировавшийся заботой о несчастных арабах и стабильности на Ближнем Востоке…
Это был последний триумф «умиротворителей». (Которых в дальнейшем страшным летом 1940 года назовут в Англии «виновные люди»).
Затем возникли юридические сложности: ведь Земля Израильская не была английской колонией! Англия получила на эту страну мандат на условиях Декларации Бальфура. А эти условия «Белой книгой» нарушались. Против «Белой книги» выступила мандатная комиссия Лиги Наций. Англия же не была диктатурой вроде Германии и Италии. Просто отмахнуться от Лиги Наций было невозможно. Неясно, какой нашелся бы выход из создавшегося тупика, но начавшаяся мировая война расставила все по своим местам, сделав любые дискуссии на эту тему неактуальными.
Лирическое отступление
Забежим вперёд. Антисемитизм в британских верхах оказался живуч. Он пережил крах умиротворителей и уход их со сцены в 1940 году, когда над Англией нависла опасность. Среди противников сионизма важную роль играл Энтони Иден. В предвоенные годы он не примкнул к крайним умиротворителям — «виновным людям» и ответственности за мюнхенское предательство не нес. Что в дальнейшем помогло его карьере. А ещё был он врагом сионизма, что карьере не помешало.
Во время Второй мировой войны Иден стал министром иностранных дел и фактически вторым человеком в Британской империи (первым был Черчилль). Конечно, Англия была не Германия. Иден произносил в парламенте гневные речи против гитлеровских зверств. Но все свое влияние он использовал, чтобы не допустить бегства евреев из захваченной Гитлером Европы в Землю Израильскую. Он считал, что для Британии важно дружить с арабами. И в 1945 году, стремясь к тому, чтоб арабское единство стало действенным, Иден помог созданию Лиги арабских государств.
Арабы оценили его заслуги. В начале 1948 г. Иден посетил Саудовскую Аравию. И король Ибн Сауд преподнес ему в дар меч в раззолоченных инструктированных жемчугом ножнах.
В 1956 году именно Идену, уже премьер-министру, пришлось «наступить на горло собственной песне» и вступить в союз с Израилем для противодействия агрессивному арабскому национализму, главным выразителем которого был тогда диктатор Египта Насер. (Вероломный захват Суэцкого канала, совершенный Насером, в нарушение всех недавно подписанных им договоров, Иден в своих мемуарах называет кражей.)
Дело дошло до короткой войны — Суэцкого кризиса. (В СССР говорили: «Англо-франко-израильская агрессия против Египта».) Арабы дрались плохо. Но из-за решительного вмешательства СССР, благоприятной для Египта позиции американцев и возмущения всего арабского мира (в частности Саудовская Аравия порвала с Англией дипломатические отношения и резко ограничила экспорт нефти туда) израильские союзники — англичане и французы — потерпели полное фиаско.
Насеру достались триумф и Суэцкий канал. (Его называли тогда «новым Салах ад Дином» — это был герой борьбы с крестоносцами в XII века). А арабское единство, когда-то взращённое Иденом и вполне проявившее себя в Суэцком кризисе, стало любимой темой насеровской антизападной риторики.
Это был крах и карьеры Идена, и остатков британского величия.
Случай в то время вовсе не уникальный. Фигура Идена выделяется только масштабом. Были и другие британские деятели (не премьер-министры), которые помогали арабам бороться с сионизмом (даже сражались на их стороне в составе Арабского легиона (см. гл. 18) во время войны Израиля за Независимость в 1948–49 годах). А арабы показали им на дверь. История иногда зло шутит.
Из всех участников тройственного союза положительных для себя результатов добился тогда в ходе Суэцкого кризиса только Израиль. А именно, свободы судоходства в Тиранском проливе, раннее заблокированном Египтом (что отсекало Эйлат от Красного моря). И свободы воздушных полетов над этим проливом. Т. е. Израиль «прорубил окно» в Индийский океан.
А уход Идена из политической жизни из-за тогдашней неудачи и наш недолгий военный союз с Британией положили начало улучшению англо-израильских отношений, до того недружественных. Это улучшение открыло возможность для закупки английского оружия. Что тогда было важно.
Глава 103
Об одной записи в служебном деле Вингейта
Как мы уже знаем, Вингейт еще до принятия «Белой книги» оказался фактически не у дел. А теперь он стал и вовсе неудобен для «умиротворителей», находясь на Земле Израильской. И его откомандировали в Лондон. Внешне все выглядело благопристойно. Он получил следующий чин, став майором. И так как арабский мятеж на Земле Израильской явно шел на спад, а в Европе обстановка накалялась, то перевод Вингейта в Англию на первый взгляд вовсе не казался знаком немилости. Тем более что назначение он получил в Лондон, в противовоздушную оборону. Видимо, потому, что когда-то, еще до службы на Земле Израильской, обучался и артиллерии. Другой бы радовался. Но не Вингейт. Ибо борьба за дело сионизма стала для него целью жизни. Он всерьез рассматривал возможности дезертировать и остаться в Стране Израильской нелегально. Евреи отговорили его от этого: в мире уже попахивало большой войной, он был нужнее на английской службе.
26 мая 1939 года Вингейт с женой покинули Землю Израильскую. Он твердо намеревался вернуться, а если не разрешат, то нелегально. Но не вернулся… В его личное служебное дело была внесена следующая запись: «Орд Вингейт — хороший солдат. Однако во всем, что касается Палестины, с точки зрения безопасности ему доверять нельзя: интересы евреев в его глазах более важны, чем интересы Британии. Не следует давать ему возможность еще раз прибыть в Палестину». Мне остается к этому прибавить, что Вингейт куда лучше понимал интересы Британии, чем «умиротворители», которых он презирал и ненавидел.
Лирическое отступление
Когда говорят о Вингейте, всегда вспоминают его чудачества. Рассказывали, что, идя к начальству, он приводил мундир в беспорядок, наедался лука и чеснока, оставлял на столах начальников окурки и рваные бумажки, обзывал коллег, не разделявших его взглядов, «обезьянами в мундирах» и т. п. В общем, вел себя нахально, полагаясь на свое высокое происхождение и обеспеченное положение, ведь Лорна принесла ему приличное приданое. Может, все это и так, но, как известно, неписаный устав офицеров-аристократов на Западе разрешал им грубить именно старшим по чину, но не своим подчиненным! Как бы то ни было, надо еще раз подчеркнуть, что успех ночных рот сделал Вингейту имя. Теперь военные люди смотрели на него с уважением, несмотря на все его выходки.
