— Вероника, подойди сюда, — слышу злобное шипение босса за спиной и тут же оборачиваюсь.

Выражение лица у него какое-то сердитое. Фёдор Олегович хмурит густые брови и ждёт, пронзая меня ледяным взглядом. Людка, моя подружка, поджимает пухлые губки, превращая их в тонкую полоску, бледнеет, переводит на меня напуганный взгляд. Ой-ёй.

— Я что-то сделала не так? — голос почему-то дрожит.

Босс подходит ко мне практически вплотную, так, что я чувствую пьянящий запах его парфюма. Ноги становятся ватными, когда массивная рука хватает меня за локоть и тянет к себе. Его глаза становятся ядовитыми, змеиными, а прямо мне на ухо раздаётся обжигающий шёпот:

— Уж не знаю, что ты натворила, но тебя хочет видеть владелец нашего ресторана.

Мой рассудок теряет сознание.

Смотрю на босса, и сердце замирает в груди.

— З-зачем? — заикаюсь.

— Не задавай вопросов, иди! — рука мужчины отпускает мой локоть, и я невольно шатаюсь на огромных шпильках.

— Куда идти? — мои губы пересохли и еле шевелятся.

— Канарейкина, я сейчас тебя уволю! Ты действуешь мне на нервы! — Фёдор Олегович повышает голос и взмахивает руками.

Таким свирепым я вижу его впервые. И по фамилии он меня никогда не называл.

— Ой, — вырывается прежде, чем я успеваю подумать.

Не знаю, что я такого натворила, что меня захотел видеть сам Степан Ефимович Волков. Вроде всё было хорошо. Минут десять назад я вполне успешно выступила, люди с удовольствием слушали мой вокал, аплодировали. Чем я не угодила?

Людка забилась в углу комнаты, смотрит на меня так, будто собственную смерть увидела. Её смуглое личико сделалось белым, как сметана.

Выхожу в зал, сердце ритмично стучит под цокот собственных каблучков. Что же сделала не так? Пела я чисто, эмоционально, заряжала посетителей позитивом. Или мне показалось? Может, я себя захвалила? А что если Волкову не понравилось, как я пою? Тогда зачем меня звать на личную беседу, если можно просто сказать управляющему чтоб больше на сцену меня не пускал? Осторожно обхожу первую полосу столов, уже вижу вип-зону для особых гостей. Там, за пятым столиком у окна, сидит Степан Ефимович.

Волков известен в нашем городе. Его отец владелец корпорации Нефть" ВЕС", а Степан Ефимович, получается, наследник этого дела. Плюсом ко всему он уже владеет чуть ли не половиной города, вот три месяца назад выкупил и наш ресторан. И самое главное, Волков младший дьявольски красив. Я лично с ним не общалась, но несколько раз видела издалека и, честно сказать, в горле почему-то пересыхало.

У него бешеная энергетика, которую нельзя спутать ни с чем. Он пахнет большими деньгами и сексом. Уверена, что от него пищат все модели мира.

На секунду закрываю глаза, делаю глубокий вдох, стараясь придти в себя и не трястись, словно осиновый лист на ветру, но эти чёртовы шпильки… С ужасным грохотом я падаю на плитку посреди ресторана. Я в одну сторону, дьявольские туфли, кто только изобрёл это орудие пыток, в другую! Сотни глаз устремляются на меня, прожигая спину.

Боже.

Ну что за корова на льду?

Пытаюсь встать, но чувствую резкую боль в коленке. Из глаз сыпятся искры, еле слышно пискнув, прикусываю губу.

— Ты впорядке? — знакомый голос над головой парализует, моё тело пробирает крупной дрожью.

Поднимаю глаза и вижу мужскую руку, протянутую ко мне. Взгляд скользит выше, по выглаженной белой рубашке, идеально подчёркивающей спортивную мужскую фигуру. Рукава закатаны до локтей, а верхние пуговицы растёгнуты. Лицо Степана Ефимовича серьёзное, даже скорее каменное. Ни одной эмоции. Часто моргаю, потому что не могу поверить своим глазам.

Волков младший что, будет меня с пола поднимать?

Осознаю, что лежу на холодном полу уже слишком долго, миллионер стоит надо мной с протянутой рукой, а взгляды обалдевших посетителей устремлены на нас. Гробовая тишина, даже бармен перестал мешать коктейли.

— Всё нормально, — блею, как овечка.

Не удивительно.

Принимаю сильную мужскую руку и встаю. Нога ноет ужасно.

— Помогите девочке, — Волков кивает своему охраннику, и рядом со мной вырастает огромный мужик в чёрном костюме, хватает меня за талию и буквально несёт в сторону пятого вип-столика.

Я только и успеваю ногами перебирать, делая вид, что иду сама. Со стороны это зрелище наверно выглядит очень комично, но почему-то никто из присутствующих не проронил и смешка.

Волков младший садится за свой столик, а охранник бросает меня на соседнее кресло. Рядом с моими босыми ногами приземляется пара чёрных туфель-убийц.

Я замираю и тут же опускаю взгляд. Почему-то краснею, дышать становится тяжело. В зале ресторана наконец-то оживают привычные звуки.

— Как тебя зовут? — Степан Ефимович говорит громко и грубо.

Я чувствую на себе его взгляд. Тяжёлый, холодный.

— Вероника.

— Ты работаешь в этом заведении официанткой?

— Да.

Наконец-то решаю посмотреть на миллионера. Широкий лоб обрамлён чёрной копной уложенных волос, тёмные глубокие глаза, прямой нос, слегка опущенный книзу, пухлые губы и… небольшой шрам справа на подбородке.

Я сглатываю ком, вставший в горле. Атмосфера какая-то электрическая, словно сейчас молнии по залу начнут носиться.

— Давно ты поёшь? — он вальяжно откидывается на спинку кресла, наши взгляды встречаются.

Я отворачиваю голову в сторону окна, стараюсь зацепиться за что-нибудь глазами, лишь бы не пялиться на молодого мужчину как ошалелая.

— Сколько себя помню, столько и пою, — говорю заторможенно, потому что боюсь.

Боюсь сказать что-то не то, посмотреть на него как-то не так. А то прикажет сейчас своему амбалу схватить и связать, а дальше трасса, лес и прочие прелести.

— Дай ей документ, — Волков кивает охраннику, и я судорожно облизываю пересохшие губы.

Мне бы выпить стакан воды. Я сейчас могу целый литр залпом в себя залить, лишь бы потушить пожар внутри. Щёки горят.

Здоровый мужчина кладёт у меня перед носом папку.

— Открывай и читай, — приказывает Степан Ефимович, и я невольно повинуюсь.

Перед глазами всё плывёт, и, кажется, я сейчас потеряю сознание.

— Предложение о заключении договора, — начинаю я, но меня тут же перебивает властный голос.

— Читай с чувством, с интонацией. Так, чтобы я захотел заключить с тобой этот договор.

Я громко вздыхаю. Начальную школу почему-то вспомнила, когда училка заставляла с выражением читать. От собственных мыслей на лице загорается улыбка.

— Что смешного? — Волков смотрит на меня сурово, и я вмиг беру себя в руки.

— Предложение о заключении договора. Компания "Ворон" предлагает корпорации Нефть "ВЕС" заключить договор купли-продажи. С нашей стороны прилагаются два подписанных экземпляра текста договора. Настоящее предложение действительно до десятого марта две тысячи двадцать восьмого года. Принятием нашего предложения будет считаться…

— Достаточно, — Степан Ефимович смотрит на своего охранника выжидающе, и тот кивает головой.

— Голос действительно чарующий, но над постановкой тембра стоит поработать, — неожиданно выдаёт амбал, и я открываю рот от удивления. Ничего себе, скала ещё и разговаривает.

— Согласен, — миллионер стучит пальцами по столу, снова смотрит на меня, но в этот раз в ледяных глазах читается одобрение. — Вероника, завтра жду вас в своём офисе.

— Чего? — опять ляпнула не подумав.

Сколько раз я себя торможу: Канарейкина, думай головой, потом рот открывай, но язык мой — враг мой.

— Не верный вопрос. Ни чего, а во сколько? — снисходительная улыбка на лице Волкова ничего хорошего, кажется, не предвещает.

— Простите. Во сколько?

— Буду ждать тебя к двум. Свободна.

Я встаю с кресла, хватаю свои туфли и босиком иду обратно в укромный уголок для выступающих. По холодной плитке голыми ногами — не самое приятное чувство. Ощущаю на себе прожигающий взгляд, хочется обернуться и ещё разок взглянуть на мужчину, но я сдерживаю порыв.